Виктор
Шрифт:
— Твоя семья хочет власти. Для этого им нужны связи. Он мог забрать тебя, просто чтобы заключить выгодную сделку. В моем мире браки по договоренности случаются постоянно.
Мне нужно, чтобы она точно знала, что может произойти, если она уйдет, ничего не узнав. Когда она замолкает, я убираю волосы с ее мокрых щек.
— Я никогда не буду в безопасности ни от кого из вас, не так ли? — бормочет она.
Я сдуваюсь. Я хотел, чтобы она чувствовала себя в безопасности со мной, но я тот, кто все испортил.
— Ты никогда не будешь неприкосновенной, пока
Она рыдает и снова отталкивает меня, и на этот раз я позволяю ей.
— Самое худшее во всем этом то, что я действительно люблю тебя. Я хочу простить тебя, но не могу, — она сердито вытирает слезы со своих щек, шмыгая носом.
— Тогда выходи за меня замуж, — она смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
— Ты сошел с ума.
Она встает и расхаживает по комнате.
Я остаюсь на коленях.
— Может быть, — я пожимаю плечами. Но так я смогу оберегать ее вечно.
Он сумасшедший. Он предал мое доверие, а теперь хочет, чтобы я вышла за него замуж? Часть меня хочет согласиться, поскольку он мог бы защитить. Но другая, рациональная часть, говорит мне бежать.
Если то, что он говорит, правда, то я всегда буду в опасности. Я смеюсь про себя и качаю головой, продолжая ходить взад-вперед. Я смотрю на Виктора, который все еще стоит на коленях.
— Ты убил моего отца? — мне нужно знать; я нисколько не сомневаюсь, что Виктор застрелил бы его, будь у него такая возможность.
Виктор делает глубокий вдох, но не отводит от меня глаз.
— Пока нет.
Я подхожу к нему ближе, неуверенная в том, что на самом деле делаю.
— А Дэмиена? — тихо спрашиваю, делая шаг вперед, хотя знаю, что не должна.
Он смотрит мне в глаза.
— Я оставлю его, чтобы ты сама решила, что с ним делать.
Не знаю почему, но мое сердце учащенно бьется. Хочу ли я отомстить?
Виктор хватает меня за руки и целует костяшки пальцев.
— Ты для меня все. Тебе решать, как его наказать.
Я закрываю глаза и представляю, что бы сделала. От воспоминаний о его прикосновениях у меня по коже бегут мурашки. Хочу ли я причинить ему боль? Способна ли я вообще?
— Ты действительно любишь меня? — спрашиваю я, затаив дыхание.
— Всем, чем я являюсь.
Я облажалась.
Я думаю, что хочу его, но не уверена, смогу ли когда-нибудь простить. В моем сознании идет война, и мне нужно выбрать сторону. Выйти замуж за мужчину, которого я люблю, и который предал мое доверие, но может защитить меня. Или, возможно, мой отец выдаст меня замуж за какого-нибудь незнакомца и будет использовать для размножения.
Только один из этих вариантов дает мне счастливый конец.
— Дай мне пространство. Отвези меня домой, — прошу я, но Виктор опускает взгляд и качает головой.
— Я не могу этого сделать. Мне нужно, чтобы ты была здесь, где я буду уверен, что ты в безопасности.
— Отпусти меня домой, — моя попытка
— Нет, не после того, как они забрали тебя в прошлый раз. Я не собираюсь снова рисковать.
Он пытается скрыть это, но его голос срывается при мысли о том, что меня похитили. Я больше не знаю, как относиться ко всему. Если бы он не был связан с мафией, то был бы идеальным.
Но разве это то, чего я хочу? Существует ли идеальная жизнь?
Это один из вопросов, который мне задавали на терапии, и нет, мы можем пытаться снова и снова. Если я сейчас отвергну Виктора, буду ли счастлива?
Он был рядом со мной во всем с тех пор, как мы встретились, поддерживал, когда мне было плохо. Дорожил мной. Любил каждую частичку меня и моего тела. Заботится обо мне. О моем разуме, теле и душе.
Мне нужно услышать, как он скажет это снова.
— Ты правда меня любишь? — шепчу я, страх разливается по всему животу от каждого решения, которое мне предстоит принять.
— Я люблю тебя, Амайя. Я начну войны, чтобы уберечь тебя. Чтобы ты была любима, — он делает глубокий вдох. — С тех пор, как я увидел тебя, когда ты захлопнула дверь у меня перед носом, я был одержим тобой.
Я кусаю губу, наконец-то готовая принять решение.
— Хорошо.
Его брови сходятся на переносице.
— Что?
— Я выйду за тебя замуж. Но ты должен знать, моя карьера слишком важна для меня. Я не могу отказаться от нее ради того, чтобы рожать тебе детей, — мои губы сжимаются в тонкую линию.
Улыбка расплывается на его лице, когда он встает. Его большие руки обхватывают меня.
— Я бы не хотел, чтобы ты была другой.
Мне нужно мгновение, но я обнимаю его в ответ. Не могу сомневаться в своем выборе. Из тех вариантов, что у меня есть, Виктор — лучший. Может быть, я не прощу его сейчас, но, возможно, когда-нибудь.
Теперь, когда наконец-то уговорил Амайю выйти за меня замуж, я могу разобраться с ее отцом.
Признаюсь, мне потребовалось время, чтобы найти подходящую пластиковую ванну для этого. Я хотел насладиться тем, как он страдает. Не только из-за моей матери, но и потому, что он причинил боль Амайе. Он позволил другому мужчине прикоснуться к ней.
Я захожу в склад, где мои люди уже все подготовили, и вижу Ивана, подвешенного на цепях над большой пластиковой ванной с плавиковой кислотой. Я всегда хотел сделать это, но никогда раньше не было подходящего случая.
Он борется с цепями, его глаза мечутся между мной и обжигающей смертью, ожидающей его внизу. Он знает, что попал в ловушку.
— К черту тебя и твою семью, Петров! — кричит он.
Я слегка улыбаюсь и пожимаю плечами, поднимая маленький пульт и нажимаю на красную кнопку. Он медленно опускается в ванну. Когда его пальцы ног касаются жидкости, то начинает кричать, яростно брыкаясь в попытке выбраться.