Виктор
Шрифт:
— Где остальные? — я повышаю голос, чтобы он меня услышал.
Я знаю, что кое-кто из его семьи все еще на свободе. Если они здесь, в Лос-Анджелесе, тогда мне нужно их найти. Он качает головой, продолжая бороться. Кожа, слезающая с его ног, заставляет меня содрогнуться от отвращения. Это отвратительно, но мучительно. Что он точно заслужил.
Я снова кричу: — У меня нет целого дня. Сегодня у Амайи прослушивание. Она станет примой, как и мечтала, и я не пропущу этот момент.
Он по-прежнему молчит. Пожав плечами, я снова нажимаю на кнопку, пока он
Мы с Константином просмотрели всю имеющуюся у нас информацию; он взломал все базы данных, и здесь больше нет предателей. Но если бы они переехали в другое место, мне нужно было бы предупредить одного из моих братьев.
Я оглядываюсь на одного из своих людей, Игоря, и он пожимает плечами. Мы говорили ранее о том, как долго будем его мучить. Я собирался затянуть это, но крики начинают вызывать у меня головную боль. Я надеялся, что он будет умолять о пощаде, особенно после того, как Амайя кричала, когда Дэмиен ее коснулся.
Эта мразь позволила этому случиться. Я не знаю, что мать Амайи нашла в нем, но я рад, что они были вместе. Иначе ее бы у меня сейчас не было.
Несмотря на то, что у нас были разногласия после того, как ее похитили, я все уладил. Теперь Константин присматривает за ней, и она больше не возражает. Она знает, что это к лучшему. Но Амайя не позволила мне вживить ей маячок. Моя маленькая куколка, так упорно сопротивлялась этому.
Я скучающе смотрю на часы.
— У тебя есть десять секунд, чтобы заговорить, иначе я нажму на эту кнопку, и ты полностью окажешься в кислоте. Используй их по максимуму.
Он визжит: — Юрий сбежал. Черт бы тебя…
Я прерываю его, просто нажимая на красную кнопку, делая именно то, что сказал. Его тело полностью погружается в кислоту. Я отхожу назад, когда он начинает метаться. К счастью, все заканчивается быстро.
Юрия здесь нет. Мои ребята уже обыскали весь город. Я предупредил братьев и отца, мы обязательно найдем ублюдка.
Я подхожу, видя, как тают кожа и кости. Не уверен, сколько времени потребуется, чтобы полностью избавиться от Ивана, но мне все равно.
У Амайи все равно никогда не было настоящего отца. Она сказала, что ей плевать, как я это сделаю, лишь бы избавиться от него. Его смерть ничего не изменит в нашей жизни, за исключением того, что она будет в большей безопасности.
Теперь мы семья, и однажды в будущем, после того как осуществит свои мечты, она родит мне ребенка. Пока что у нее внутриматочная спираль.
Константин стоит рядом со мной перед большими дверьми склада Виктора, и я пытаюсь скрыть дрожь. Нервы берут верх. Я кручу кольцо на левой руке, чтобы собраться с силами и напомнить себе, кем могу быть.
Это будет первый раз, когда увижу Дэмиена с тех пор,
Мы быстро поженились, и после того, как я встречусь с его семьей на Рождество, то отпразднуем это по-настоящему. Будет большая свадьба.
Моя мама тоже присоединится к нам. Мне также удалось подружиться с девочками в студии. Дэмиен скармливал им ложь, чтобы изолировать меня. Но мы выяснили это после того, как меня выбрали следующей примой. Я больше не одна.
Скрип двери отвлекает от мыслей, и Константин ведет меня внутрь, не касаясь. Дэмиен привязан к странному стулу с ремнями, удерживающие его тело, лодыжки и запястья.
Когда он видит меня, то умоляет: — Пожалуйста, не делай этого. Не позволяй ему превратить тебя в ту, кем ты не являешься. Иван сказал, что ты хочешь меня и тебе нельзя показывать это на публике. Я всегда любил только тебя.
Он не сопротивляется сидя на стуле; на самом деле, не думаю, что он может. Я подхожу ближе, наклоняюсь к его лицу и смеюсь. Маленькие гвозди, на стуле, проходят сквозь его кожу, вонзаясь в нее. Есть капли крови, так что, видимо, в какой-то момент он хотел освободиться.
— Ты пытался изнасиловать меня. Справедливо, что я получу свою месть, не так ли?
Подхожу к ящику с инструментами, оставленному для меня на столе, и достаю молоток.
— Он разрушит твое будущее, — умоляет он, пока я оцениваю вес инструмента.
— Я никогда не забывала о своей мечте. Более того, я достигла ее.
Его глаза расширяются от осознания: — Ты новая прима?
Киваю с широкой улыбкой. Он открывает рот, чтобы сказать что-то еще, но я не хочу больше слышать его голос, поэтому со всего размаха бью молотком по коленной чашечке, вызвав мучительный крик. Я игнорирую это и разбиваю другую.
— Ты сумасшедшая сука, — выдавливает он сквозь стиснутые зубы. Я только что разрушила его будущее в танцах. Я знала, что это одна из вещей, которые он любил больше всего.
— В тот момент, когда ты прикоснулся ко мне без моего разрешения, ты стал моим врагом.
Но я еще не закончила. Чтобы он больше никогда никого не тронул, разбиваю ему обе руки.
— Теперь ты вообще не можешь прикасаться к женщинам, — говорю, глядя на молоток. Есть последнее место, которое хочу раздавить. Мой взгляд опускается между ног.
Его глаза чуть не вылезают из орбит: — Пожалуйста, нет, не надо. Прости, прости, прости!
Я игнорирую его мольбы и разбиваю самое ценное, что у него осталось. Клянусь, слышу, как одно из яичек лопается. Он всхлипывает, я бросаю молоток в сторону и поворачиваюсь. Иду обратно к Константину, скрывая свое побледневшее лицо.
Я думала, что буду чувствовать себя ужасно после того, как причиню ему боль, но в основном это облегчение. В конце концов, я дочь своего отца.
Константин стоит позади меня: — Все в порядке?