Вий. Рассказы о вирт-реальности

Молчан Юрий

Виктория кивнула. Мышцы ломит от усталости, хочется поскорее вернуться в обычный мир. Она нажала кнопку. Ударивший из светодиода в верхней части прибора луч света целиком объял Евгения. Его охватило пламя, похожее на телевизионные помехи. Корзон – исчез.

Виктория осталась одна.

***

Морозильная капсула, где лежало обнаженное тело Корзона, в медзале студии шоу «Бегущий человирт», едва заметно засветилась. Она стоит в ряду из четырех таких же капсул. Две из них пусты, но видны пятна крови – трупы Морзунка и Брадова уже унесли. Остались лишь капсулы с телами Корзона, Виктории и Кашпировского.

Надетый на голову Евгения металлический обод вспыхнул зеленым. Веки Корзона дрогнули, по телу прокатилась судорога.

Он открыл глаза. Пока еще бездумный взгляд уперся в стеклопластиковую крышку капсулы, под которой лежало тело.

Мозг стал медленно возвращаться к работе, мысли пока еще напоминают двигающихся в ледяной воде рыб.

Минута, – твердил он себе, чтобы не уйти в забытье. – Нужно выждать всего минуту…

Внезапно крышка капсулы поднялась. Над Корзоном нависли три мужских лица. Проступили плечи в камуфляжной форме.

– Вынимай его, парни!

Корзон почувствовал, как его берут под руки. В пятки ударило твердое, босые ноги заскользили по холодному полу.

***

Евгений чувствовал, что тело все еще сковано слабостью. Сердце едва стучит.

Один державших его парней в камуфляже напомнил ему персонажа Дольфа Лундгрена из старого фильма «Универсальный солдат». Уверенное, насмешливое лицо профессионального, неуязвимого солдата-убийцы.

Лундгрен без труда толкнул Корзона в спину, и того бросило на стоявшие тут же кушетки. На Евгения обрушился град ударов. Ноющая боль от пинков бьет по ребрам, почкам. В живот и грудь. В тело словно без устали охаживают дубинами, при этом матерясь и хэкая.

Ударив Корзона еще раз, Лундгрен сделал знак парням остановиться.

– Тише, тише, – сказал он, отходя обратно к морозильным капсулам и хватая со стола зеленый шприц с доперметафином. Но солдат взял его так небрежно, что два шприца с дозами упали в пустую открытую капсулу Корзона, рядом с капсулой Виктории.

– Надо же попробовать их препарат, – бросил солдат с усмешкой. – Говорят, он увеличивает мышечный тонус и реакцию

– Дай мне тоже, – попросил второй. Но Лундгрен, который здесь за старшего, покачал головой. – Сначала испробую я. Если что-то пойдет не так, добьете его без меня.

Он ввел доперметафин из шприца с длинной иглой себе в сердце, закрыв глаза и стиснув зубы от пронзившей все тело боли. Затем по лицу растеклось блаженство.

– А-а-а! – хрипло простонал солдат, вынимая иглу и отбрасывая пустой шприц.

Он вновь двинулся к Корзону, не заметив, как за спиной едва заметно засветилась морозильная капсула Виктории.

***

Доперметафин подействовал сразу. Тело Лундгрена двигалось медленно, но он упорно шел к Корзону, чувствуя, как сердце ускоряет бег, а мышцы наливаются силой, гораздо большей, чем у него было раньше. Ощущение этой новой мощи привело его в экстаз.

К тому времени к Евгению частично вернулись силы. Схватив стакан, он ударил им в лицо одного из солдат. Парень с криком отшатнулся.

Второй напал, но Корзон перехватил его руку, положил себе на плечо и – дернул. За хрустом костей тут же последовал вопль.

Лундгрен ударил Евгения так, что тот упал на стоящий рядом стол. На пол со звоном посыпались медицинские инструменты. Он поднял Корзона и с размаха ударил о стену лбом.

Удары обрушилась Евгению в грудь, корпус, лицо. С разбитых губ начала стекать кровь, на скулах алеют кровоподтеки.

Сзади раздался негромкий шорох, но солдат настолько погрузился в избиение противника, что не обратил на это внимания.

***

Лундгрен левой рукой придержал ослабевшего от ударов Корзона.

– Скажи спокойной ночи, засранец, – прохрипел солдат, замахнувшись.

Однако кулак его остался неподвижен. Что-то не пускает руку, ухватив ее, точно клещами.

Повернув голову, он увидел рядом обнаженную девушку с маленькой аккуратной грудью. Она без труда удерживает его кулак, а в другой руке – держит два пустых шприца. Внимание солдата привлекла не столько ее обнаженный вид, сколько – взгляд, который не сулил ничего хорошего.

– Спокойной ночи, засранец, – произнесла Виктория, бросая на пол пустые шприцы.

Ее удар отправил вояку в небытие.

Она схватила Корзона спереди, не дав ему упасть.

– Нужно найти одежду, – прохрипел он.

***

После дозы доперметафина он пришел в норму. Свою одежду найти не удалось, зато отыскавшиеся в шкафчике комбинезоны пришлись впору. Скользнув взглядом по стройному обнаженному телу Виктории, Корзон помог ей облачиться в комбинезон.

Девушку мутило – две дозы препарата, вместо одной, оказалось для нее слишком. Лицо бледное, едва стоит на ногах.

– Останься здесь, – велел ей Корзон. – Отлежись.

– Я с тобой, – помотала головой девушка.

В коридор он вышел первым, держа в руке снятый с одного из солдат излучатель. Вика уверенно двигается сзади, тошнота постепенно проходит.

Они прошли мимо двери в студию, за которой блаженно ревут зрители – судя по всему, Охотники добрались до Кашпировского.

Дверь в дальнем конце коридора приоткрыта, оттуда доносится стук клавиш и возбужденные голоса.

Сделав Виктории знак подождать, Евгений осторожно заглянул внутрь.

Всюду кабинки с компьютерами и мониторами. У окна пьет кофе Третьяков. Неизвестно почему, он еще не ушел, наверное, ждет подтверждения моей смерти, решил Евгений.

Корзон улыбнулся. Не придется бегать за бывшим начальником-кротом по всему городу.

Он толкнул дверь и вошел.

Все лица повернулись к нему и излучателю в его руке. Виктория, несмотря на просьбу Корзона подождать в коридоре, все же держится рядом. Судя по ее виду, девушка чувствует себя лучше.

– Как полномочный представитель Управления по Борьбе с Терроризмом, – сказал Евгений, направляя в грудь майору излучатель, – заявляю: майор Третьяков, вы арестованы по обвинению в шпионаже и сотрудничестве с преступными группировками. А также в покушении на убийство сотрудника УБТ.