Визионер: Бег за тенью
Шрифт:
— Должен признать, если это и фальшивка, то выполнена она весьма правдоподобно. Этот комплект уникален, я сам рисовал эскизы и прекрасно помню все детали. Видите ли, я специализируюсь на одежде и обуви, драгоценности — не мой профиль. Но подходящих украшений для коллекции, которую я создавал под «Русские сезоны», не нашлось. Их изготовил ювелир по моим рисункам. Разумеется, я взял с него письменное обязательство не использовать нигде более эти модели. Уверен, он бы и не стал, репутация дороже.
— В таком случае, можем ли мы взглянуть на оригинал?
— Что ж… — модельер заколебался. — Я убеждён, что с ним всё в порядке. Но вы, признаться, меня заинтриговали. Фальшивка сделана крайне искусно. Мы сходим в хранилище, хотя посторонние туда крайне редко допускаются. Но я человек порядочный и не хочу, чтобы меня обвинили в препятствовании следствию.
— Буду вам крайне признателен.
Хранилище располагалось на втором этаже особняка месье Франка, куда все трое поднялись по широкой лестнице — голубой ковёр и золочёные балясины, фигурные львы на торцах перил.
Остановились у массивной стальной двери. Подобные Митя видел разве что в банках. К чему такие меры предосторожности? Ещё больше сыщик удивился, когда Жюль достал из шкафчика на стене три «спасайки» и протянул две из них Мите и Соне.
— Надевайте.
«Спасайки» начали массово выпускать к концу войны. Когда на фронте участились газовые атаки, а противогазов не хватало, был срочно налажен выпуск защитных масок, которые тут же метко окрестили «спасайками». Себестоимость копеечная — прочная ткань с резинкой, которая плотно прилегает к лицу, и капля магии, дающая запас воздуха на 10–15 минут. Митю на войне они не раз выручали. «Спасаек» наштамповали столько, что и после окончания военных действий остались солидные запасы. Пожарные ими часто пользуются. Да и в любом доме всегда найдётся пара штук — на случай утечки газа или задымления. Но зачем они в хранилище?
— Это ещё для чего? — спросил Митя.
— Стазис, — коротко ответил Франк.
Ну, ничего себе! Дмитрий и Соня озадаченно переглянулись. Стазис теперь — вещь крайне редкая, раритетная. Воздух в нём мёртвый, для дыхания непригоден. Зато там не живут мыши и насекомые, не размножаются бактерии, нет пыли и влаги. В больших музеях осталась пара стазисных артефактов — для сохранности особо ценных экспонатов. У императорских магов наверняка сохранилось несколько штук. Но в частном доме?!
— Может, проще отключить его, пока мы в хранилище? — наивно поинтересовалась Соня.
Жюль окинул её снисходительным взглядом.
— Поверьте, ваши жизни, при всём уважении к органам правопорядка, гораздо менее дороги, чем мои модели. Эта коллекция бесценна. Артефакт работает двадцать четыре часа в сутки.
Соня молча натянула маску. Сыщик последовал её примеру. Кутюрье откинул железную панель на двери, и у Мити снова округлились глаза. Новейший кодовый английский замок! Одно из последних изобретений. Никаких ключей — лишь комбинация из четырёх цифр, которую надо набрать, крутя соответствующие рычажки. На лекции в Сыскной полиции про такие замки рассказывали, вживую Дмитрий их
— Отвернитесь, пожалуйста, — вежливо, но настойчиво попросил хозяин дома.
Через несколько секунд щёлкнул открывшийся замок.
— Прошу.
Сыщик повернулся. На полу вдоль порога светилась тонкая голубая «нитка», обозначая границу стазиса. За дверью же открылся бездонный чёрный провал.
Чёрт, только не это. Не здесь. Не сейчас.
Митя обречённо понял, что не сдвинется с места, даже под дулом пистолета.
* * *
— Прошу вас, — нетерпеливо повторил Жюль. — Если через пятнадцать секунд не закрыть дверь, включится сигнальная сирена. Поверьте, будет очень шумно.
Митя понял, что не может пошевелиться и шагнуть в темноту. Боже, как стыдно, да ещё и при барышне. Спичку зажигать бесполезно — в стазисе гореть не будет. Почему он именно сегодня забыл фонарик?
«Зовам далёким не верь и крепко держи золотую дверь, там, за нею, желаний ад»*, — всплыли вдруг строчки в голове. Откуда они взялись? Точно, Глеб же советовал в такие моменты вспоминать и читать про себя любые стихи. Главное, чтобы был ритм и рифма, сосредоточиться на них.
Помогла Соня. Словно почувствовала, что надо прийти на выручку.
— Ой, как там темно! — притворно ахнула она. — Можно я тебя под руку возьму? Боюсь оступиться.
Девушка ухватилась за Митин локоть, и это вывело сыщика из ступора. Соберись, Самарин, не позорься. Всего-то пару шагов сделать. Потом лампы включатся, должно же там быть освещение. Вместе проще. Дмитрий раздавил воздушную капсулу, зашитую в «спасайку», и деревянной походкой преодолел порог вдвоём с Соней. Франк зашёл следом, закрыл дверь и повернул выключатель. Яркий свет залил огромное помещение — уходящие вдаль вешалки, манекены, стеллажи, полки, шкафы… Понятно, почему тут было так темно — во всём хранилище ни одного окна. Лишь белые стены с четырёх сторон и одна дверь.
Митя даже не зажмурился от вспыхнувших ламп — после темноты он был бы рад и тусклой керосинке.
— Ого, сколько же здесь метров? — полюбопытствовала Софья.
— Около ста пятидесяти.
— И всё хранилище в стазисе? Надо же постоянно заряжать артефакт. Боже, это ведь безумные деньги!
— Оно того стоит. Мои модели, как я говорил, бесценны. На их сохранность не жалко никаких средств. Пойдёмте, у нас мало времени.
— А если не успеем? У вас же есть лишние «спасайки»?
— Внутри не держу. Я всегда верно рассчитываю время. Чем меньше здесь находятся люди — тем лучше для коллекции.
Соня поёжилась. Не хотелось бы вдруг задохнуться в этой гигантской кладовой.
Митя тоже находился под впечатлением. Этот модельер верно сумасшедший. Ради каких-то платьев тратить целое состояние на стазис, стальную дверь и кодовый замок! Проходя мимо стеллажей, сыщик обратил внимание на таблички с цифрами и буквами, закреплённые на стене.
— Позвольте узнать, что это за обозначения?