Вкус заката
Шрифт:
Чем угодно клянусь – она была испачкана краской-«серебрянкой»!
Я оглянулась – Павел лежал с закрытыми глазами, ровно дыша и расслабленно улыбаясь. Я придвинулась ближе, положила ладонь на его размеренно вздымающуюся и опускающуюся грудную клетку и тихо спросила:
– А что, милый, белые розы в Ницце дороже красных? Или за оптовую покупку тебе дали скидку?
– Нет, не дали… – Павел осекся и открыл глаза.
– Лежать! – прошипела я, загнув пальцы крючками и втиснув ногти в его кожу. – Я все поняла! На твоей обуви след от «серебрянки», я знаю, откуда она, я тоже споткнулась о ту свежеокрашенную оградку – она так неудобно, углом, выпирает на дорожку!
Я оценила выражение, появившееся на лице мужчины, как смущенное, и накативший на меня приступ понятливости усилился:
– Так вот почему вчера утром ты не пришел позавтракать со мной – ты в это время был на кладбище!
– Ну и что?
Павел поморщился – очевидно, мои ногти причиняли ему боль, но он не сделал попытки отстраниться.
– А то, что это ты положил белые розы на могилу Герофилы! – Я свернула свою когтистую лапку в кулачок и стукнула им по груди Павла. – И не отпирайся, ты об этом уже проболтался!
– Ну и что? – упрямо повторил он.
– Что?! – Я возмущенно всплеснула руками. – Ты еще спрашиваешь – что?! Ты, любитель свежих роз! А то, что лепестками таких же красных роз, как эта, – я кивнула на цветок, увядающий без воды на столе, – была усыпана постель Герофилы и ее Аполлона в соседнем номере! И такие же алые лепестки вчера поутру кто-то рассыпал на тротуаре перед отелем! Да уж не ты ли это сделал?
– Я всего лишь принес розы на ее могилу, – тихо сказал Павел. – И не красные розы. Белые.
Он произнес это так значительно, что я немного растерялась. Белые, красные, да хоть серо-буро-малиновые в крапинку – какая, собственно, разница?
– И что? – нахмурилась я.
– Очень, очень оригинальная реплика! – тут же съязвил мой внутренний голос.
Павел молча одевался. Я закуталась в одеяло и смотрела на него. Зрелище было недолгим – собрался он быстро.
– Ты уходишь. Я тебя обидела.
Поставить отчетливый вопросительный знак в конце предложения мне не удалось.
– Прости! – обернувшись на пороге, нелогично сказал он.
Дверь открылась и закрылась.
С минуту я исподлобья смотрела на нее, все больше мрачнея, потом наградила добрым кулачным ударом многострадальный матрас, с чувством сказала:
– Да пошел ты! – И упала на подушку.
Поворочалась с боку на бок, не успокоилась, отшвырнула в сторону одеяло и встала с постели.
Алая роза, подаренная мне вчера, увяла без воды. Нетронутый кофе в бумажных стаканах на подносе покрылся противной пленкой. Да что же это такое, боже мой, неужели я все испортила?!
– Здоровая самокритика, неужели? – опять съехидничал мой внутренний голос.
– А ну, цыц! – скомандовала я ему и твердым шагом проследовала под душ.
За что я особо люблю недорогие европейские гостиницы, так это за гарантированное отсутствие высокотехнологичных устройств в ванной комнате. У меня были случаи убедиться, что отели одинаковой категории и даже одной и той же сети в старушке-Европе и в молодых амбициозных странах Востока могут очень сильно отличаться по размерам апартаментов, сервису и комфорту. Это, в общем, нормально. Но та космическая душевая в стиле «хай-тек», которой был оснащен мой номер в «пятизвездном» отеле в Дубае, надолго вызвала у меня стойкий комплекс неполноценности! Я уж не говорю о тихом ужасе добровольного участника опасного эксперимента, с которым я всякий раз вступала в наполовину мраморный, наполовину стеклянный куб с гранями, усеянными многочисленными стальными ручками, трубками, воронками и форсунками. Любознательность и гордость не позволяли мне отказаться от исследований, но результат сражения с прирученной (увы, не мной!) водной стихией всякий раз был непредсказуем.
То ли дело старая добрая ванная комната в «Ла Фонтен»! Тесная кабинка с длинношеей трубой, рассеивающей воду над головой купальщицы исключительно в режиме теплого летнего дождика; поддон с воронкой, заглатывающей воду с жадным спазматическим чавканьем – все элементарно просто, интуитивно понятно, ожидаемо и предсказуемо. Включая неизбежную лужу на полу.
Чтобы не топтаться босыми ногами по скользкому мокрому полу, я бросила на него полотенце. Вышла из кабинки, вытерлась сухим полотенцем и устремила вопросительный взгляд в зеркало над умывальником. Запотевшее, оно отражало некий смутный образ, похожий на меня весьма и весьма отдаленно.
И вот тут на меня нахлынуло то, от чего я с помощью спиртного, безудержных плясок и разнузданного секса бежала вчера вечером и последующей ночью: тревожные и даже пугающие мысли о мертвой старухе, поразительно похожей на юную Марину Тарасову.
С поправкой на значительную разницу в возрасте, у этих двух женщин было одно лицо! Доживи Марина до преклонных лет, я уверена, ее тонкий прямой нос так же загнется крючком, скулы и подбородок обозначатся резче, уголки длинного рта опустятся, и только брови необыкновенного рисунка «квадратный корень», наверное, не изменятся, разве что утратят насыщенный темный цвет.
Так, может быть, Герофила – дальняя родственница Марины? Например, ее прабабушка? Или же эти женщины – двойники?
Один мой приятель, бывший кагэбэшник, в подпитии любит шокировать публику рассказами о двойниках известных людей. Особенно удается ему комическая история о том, как личный охранник российского президента, будучи в отпуске, отправился в родном сибирском городе в парную и вдруг увидел на полке рядом с собой голого Путина! Шокированный секьюрити вскочил, вытянулся по стойке «смирно» и отсалютовал «президенту» дубовым веником, а присутствовавший при сем народ разразился гомерическим хохотом: оказалось, мужик, фантастически похожий на первое лицо государства не только лицом, работает простым водителем на заводе.
Обычно после этого рассказа все беседующие начинают активно вспоминать подобные истории, и складывается впечатление, что таких случаев немало.
Но ведь если двойники есть у «звезд», то они должны быть и у людей обычных, так ведь? Мне, например, пару раз случалось слышать от малознакомых людей из каких-нибудь дальних краев, будто я очень похожа на какую-нибудь их тамошнюю приятельницу. Разве это не повод думать, что мир полон двойников и мы просто не знаем о том, что за тысячи километров от нас живет наш «близнец»?