Власть подвала
Шрифт:
– А земные медиумы, – спросил я, – они умеют это делать?
– Медиумы и ясновидящие умеют делать это очень плохо. Все, что они принимают, это в основном помехи. Но они не люди. Все они имеют в себе часть крови скарела. Малая часть нашей крови есть в каждом третьем землянине.
14
Однажды ночью мы говорили с ней; теперь она была одета не так вызывающе – то ли из-за ночной прохлады, то ли для того, чтобы я свободнее себя чувствовал. Но к тому времени я уже привык к обычным, ничего не прикрывающим одеждам скарелов. Каждый раз, когда я ее видел, она казалась мне совершенно иной – в прямом смысле слова; я едва узнавал ее, стоило ей лишь сменить одежду или прическу. Когда женщина начинает тебе нравиться, ты слишком старательно выстраиваешь внутри себя ее образ и, стоит реальности лишь чуть измениться, как ты ее не узнаешь. А если этот парадокс неузнавания исчезает – ты либо охладел, либо влюбился и изменения внешности уже ровно ничего не значат.
Звезды сияли величественно и просторно и каждая была обыкновенна, но все вместе, казалось, звучали – торжественно, как тема симфонии.
– Это потому, что каждая из них сохраняет индивидуальность, – сказала она, – сколько бы их ни светило над нами, они не сливаются в толпу. А ты так и не научился говорить без слов.
– Мне нравятся слова, – возразил я. – Я узнаю созвездия.
– Конечно. Мы ведь не в другой вселенной, а лишь в ином измерении той же вселенной. Каждая из этих звезд та же и иная.
– Здесь они ближе.
– Здесь воздух чище. Здесь не бывает бактерий и пыли. Люди привыкли к страданию и не замечают таких простых вещей.
– Тогда почему вы им не поможете?
– Потому что в страдании сила.
– Не понимаю.
– Посмотри на звезду. На любую из звезд, – сказала она. – Звезда неподвижна. Она неподвижна не потому, что далека. Потому что твой рассудок чист и свободен от боли. Но, если на звезду будет смотреть страдающий человек, а все люди земли полны страдания, то звезда не останется неподвижной.
– Никогда об этом не слышал, – сказал я, – я прожил на земле почти сорок лет и никогда такого не слышал.
– Для этого нужно смотреть внимательно и долго. Чем сильнее твое страдание, тем раньше начнет двигаться звезда. Представь себе несчастного, обреченного человека. Зимней ночью он выходит на балкон. Ему некуда идти. Для него нет выхода. Он устал барахтаться в океане боли, но утонуть в нем он тоже не может… Он смотрит на звезды – просто потому, что взгляд должен быть направлен хотя бы куда-нибудь. Хотя бы куда-нибудь… И вдруг он видит, что звезда сдвинулась. Он смотрит внимательнее и движение продолжается. Если он продолжит смотреть, то увидит даже медленный танец звезды, движение по пяти лепесткам – я говорю о сверхвселенской силе страдания, для которой тесны любые законы бытия.
Именно эта сила движет вашим миром.
– Я всегда думал наоборот: причина страданий – желания, избавься от желаний и ты избавишься от страданий.
– О, какую древность ты вытащил на свет… Возможна и иная связь: сильное страдание избавляет от желаний, заполняя душу целиком; а сильное желание не оставляет времени страдать. Но людям свойственно избавляться от страданий. Для этого есть единственный способ: сделай шаг вперед и ты не позволишь страданиям ложиться слоями, друг на друга.
– Наша история… – начал я.
– Ваша история есть война, разбавленная временем. Это океан злой бессмысленности. И очень немногие успевают побарахтаться на поверхности и выкрикнуть несколько слов, пока их с головой накроет волна. Вспомни этих праведников и грешников.
– Ты много знаешь о земле, – сказал я. – Но, кроме земли, есть и другие миры, в которых страдание правит бал. Я повидал таких не меньше десятка. Ты была там?
– Я никогда не была в промежуточных мирах. Там нечего делать.
– А я был, например, на Кантипуа. Я присутствовал при казнях и попытке государственного переворота. Главное развлечение людей там это казни. Люди стали совершенно апатичны, ни к чему не стремятся, на все согласны. Большой жестокости в них нет, главная жестокость идет от правителя города. Его не одобряют, но ничего не делают. Люди как под наркозом. Хотя он и разрешает себе возражать. Он гордится своей справедливостью и тем, что казнит только за поступки, а не за слова. Полная свобода слова – но никто все равно ничего не говорит. Ему почти пришел конец после того, как практически невинный человек был подвергнут наказанию бегом. Представь себе: круглый стадион, дорожка, по которой бежит человек. За ним бегут два голодных дога, которые приучены питаться людьми. Специальное устройство позволяет придерживать собак. К ошейникам привязана цепь и на цепи груз. Чем больше груз, тем медленнее бегут собаки. В принципе, собаки могут разделиться и пойти на человека с обеих сторон, потому что стадион круглый, но они пока до этого не додумались. В этом случае груз был очень небольшой и осужденный был приговорен к двум часам бега.
Он выдерживает два часа. Его осматривает врач и говорит, что ему повезло – еще несколько минут – и ему конец. Сердце уже за пределом. Но правитель назначает еще пол часа потому что он не насмотрелся, и кроме того, уменьшает груз. Это его первое несправедливое решение за много месяцев. Все начинают роптать. И тут некий герой поднимает что-то вроде мятежа. Домики там полуподземные и небольшие. Правитель прячется в ближайшем домике. Бьют стекла, бросают туда хворост, обкладывают все хворостом и поджигают. Через некоторое время он выходит прямо из огня. Все просто ахнули – на его лице нет и следа ожогов, но потом увидели большой пузырь величиной с половину яблока на его шее – и даже корочка подрумянилась. Потом он протянул вперед руки – и на руках не было нескольких пальцев. Он останется правителем, но больше в городе не будет ни одной казни. Не будет ни одной несправедливости. Я говорю о том, что страдания правят не только землей. А еще о том, что наступает момент и страдание изживает себя – и все ростки души начинают тянуться к свету. Так однажды случилось и на земле две тысячи лет назад. С тех пор человек стал гораздо лучше.
– А ты знаешь, – спросила она, что человек был задуман бессмертным? Это понятно уже потому, что он способен к бесконечному развитию. В организме человека заложено бессмертие, но оно пока выключено. Оно выключено до тех пор, пока вы сможете найти нужную кнопку. Чисто технически медицина сможет это сделать довольно скоро. Смогла бы. Ведь дело не только в технике. Слишком мало людей использует те возможности развития, которые они имеют. Поэтому такая кнопка для большинства из вас не нужна. Люди будут умирать и сменяться лучшими и лучшими поколениями до тех пор, пока очередное поколение действительно начнет развиваться в бесконечность. Именно тогда будет найдена и нажата нужная кнопка.
Пока еще слишком большой процент пьяниц, тупиц, лентяев и негодяев, чтобы дать всему человечеству шанс бессмертия. Представь себе эту компанию в вечности.
Главное, чего не хватает человечеству – хорошее воспитание. И главное, чем оно должно заниматься – воспитанием самого себя.
– Ты говорила со мной как с человеком.
– А это в отместку. Ведь и ты говорил со мной как человек. Забудь о них.
Здесь твоя родина. Здесь твоя кровь. Здесь твоя…
Она замолчала.
– Что?