Влечение. Эротическая сага
Шрифт:
– Хорошо… – Мила старалась изо всех сил владеть собой и не расплакаться еще раз в присутствии мужчин. Она смотрела на Михаила, который по-доброму ей улыбался. На Георгия Давидовича, излучавшего уверенность, надежность и спокойствие. – Кто будет делать операцию?
– Я всё сделаю сам. Если мы всё решили, то теперь, необходимо пройти в ординаторскую, подписать документы согласия родственников, и можете зайти к мужу. – Георгий Давидович встал, пожал руку Михаилу, ответил на кивок головой Милы и добавил. – А сейчас, извините, у меня операция.
Михаил лично сопроводил Милу в палату.
В просторной
– Милочка, не долго. Старайся его сильно не напрягать, – Михаил подвёл её к кровати мужа, поставил рядом стул и вышел из палаты.
При его словах Аркадий открыл глаза и увидел рядом сидевшую жену. Она взяла его за руку, нагнулась к его лицу, прижалась к нему и тихо заплакала.
– Как ты, Кадик? – шепнули её губы. – Держись, милый. Всё будет хорошо.
Он попытался улыбнуться, погладить её по волосам, но слабая рука только смогла дотянуться до плеча и лишь едва коснуться спадающей к нему пряди. У него на глазах навернулись слезы.
Мила поцеловала мужа в сухие, чуть потрескавшиеся губы.
– Попить не хочешь? – она налила в стакан воды из бутылки, что стояла на прикроватной тумбочке и поднесла к его рту.
Он смог сделать пару глотков и медленно положил голову на подушку. В глазах совсем не было того задорного блеска, к которому она привыкла. Скулы, обтянутые кожей не имели и проблеска румянца. Больной, пожилой мужчина лежал перед ней, и не знал, что с ним будет завтра.
– Милочка… – Он тяжело дышал и говорил медленно, с напряжением. – Я так рад, что ты здесь, рядом.
– Не волнуйся. Все будет хорошо и правильно, как ты всегда говоришь. Мишка рядом. Хирург тебя будет оперировать отличный. Такой же профессор.
– Вас сам профессор будет оперировать? – раздался голос с соседней койки.– Это здорово! Повезло! Он не каждому оказывает такую честь.
– Вот видишь, – улыбнулась Мила нечаянной поддержке. – Ты настройся, как на очередной этап твоей жизни. Это необходимо. Ты нужен мне, Настёнке. Ты должен работать. Нам нужно выдать дочь замуж, дождаться внуков. Им тоже буден нужен боеспособный дед! Ты сильный! Ты просто богатырь! Ты обязательно справишься. А я всегда буду рядом. И Настя.
– Ага. Был богатырь, – чуть слышно прошептал Аркадий,– да весь вышел.
– Не раскисай, мужик! Никаких панический настроений! Завтра уже будешь бодрячком, – сосед по палате активно решил помочь. Вид у него был совершенно здоровый.
– А то… – Аркадий снова прикрыл глаза. Было видно, что ему с трудом дается общение.
В палату зашла медсестра. Отработанными движениями она вскрыла ампулу, набрала в шприц лекарство и сделала ему укол.
– Он сейчас должен поспать, а вы приходите завтра. Операция назначена на 11.00.
– Отдохни. Мой милый, я держу тебя за руку и не отпущу. – Мила ещё раз поцеловала мужа в его небритую щёку, подоткнула ему поудобнее одеяло, поправила подушку и вышла из палаты. В коридоре она опять расплакалась.
Суета в администрации клиники заняла еще некоторое время. Решив все организационные вопросы, Мила вспомнила, что Настя её ждет в машине. Быстрыми шагами она направилась к ней.
Ночь прошла очень тяжело. Пока Мила не получила резкого замечания от медсестры, к которой несколько раз за ночь обращалась по телефону за информацией о состоянии Аркадия, она смогла немного забыться сном лишь под утро.
В 10.30 вместе с Настей, родственниками других больных, Мила сидела в фойе приемного отделения, откуда могла получать информацию о том, как идут дела наверху, в операционных. Иногда к ней заглядывал Михаил. Успокаивал, подбадривал. Проводил её в палату к Аркадию, где они вместе с Настей поменяли воду в цветах на подоконнике, застелили чистые салфетки, поставили пару бутылок негазированной воды, как посоветовали соседи по палате.
В полдень улыбающийся Михаил расцеловал маму и дочку. Операция прошла успешно, угроза полностью миновала. Стенты стали удачно. Георгий Давидович отправился делать следующую операцию, а Аркадия увезли в реанимацию.
– Какая еще реанимация? Что за слова такие, Миша? Ты же говоришь, что все отлично и вдруг – в реанимацию!
– Успокойся. У нас такой порядок. После наркоза, лекарств, хирургического вмешательства оперированных всегда отправляют в более приспособленное помещение, которым и является реанимационное отделение. К вечеру он будет в палате. И я тебя к нему пущу. А пока погуляйте, немного отдохните. На тебе лица нет. Подышите свежим воздухом.
Мила немного успокоилась. Самое главное позади, а реабилитационный период после такого рода операций совсем небольшой. Она отправила Настю вниз, поискать какое-нибудь кафе, чтобы они могли переждать это время и пообедать. Вспомнила, что со вчерашнего дня ничего не ела.
Вечером Аркадия перевезли в свою палату. К радости Милы и Насти он улыбался, и даже, как ей показалось, у него появился озорной блеск в глазах. Не стало одышки и он со свойственным своим настроем на жизнь, пытался шутить «Спасибо лучшим докторам, что дарят бодрость духа нам…!» Они смогли замечательно пообщаться. И услышали историю о том, как муж-отец дошел до жизни такой.
Оказывается, он решил зайти в свою поликлинику. Как-то не очень хорошо себя чувствовал после дороги с конференции. Ночью ныла грудь, но, не предав этому особого внимания, сославшись на усталость, заснул. А утром стало ещё хуже. Вот и пошел в поликлинику. Добираться решил на автобусе, а не на машине. Насти дома не было, она укатила куда-то еще с вечера. Поэтому воспользоваться её услугами тоже не получилось. В общественном транспорте стал свидетелем отвратительной сцены открытого хамства пассажирки и водителя. Слово за слово, и они чуть не подрались: молодой парень и бабка. Вмешаться не было сил и никакой возможности – между последней площадкой, где стоял Аркадий и водительским местом, набилось с полсотни людей, как сельдей в бочке. Крик и ругань стояли отвратительные. У всех вдруг обострилось гражданское сознание и желание его отстоять.