Влечение
Шрифт:
Старшая из женщин огорченно кивнула.
— Да, конечно.
Отдельные детали в ее сознании вдруг встали на свои места, и она поняла: Кэт — та самая девушка, которая оставляла в комнате Роба испачканные губной помадой бумажные салфетки и следы туши. Джесс улыбнулась.
Кэт перебросила сумку через плечо.
— Ну ладно. Это мой автобус. Полагаю, завтра увидимся.
Перебежав через дорогу, она показалась Джесс очень маленькой и хрупкой. На остановке ее ждала другая девушка; у них завязался
Кэт перенесла центр тяжести с одной ноги на другую и машинально положила руку на живот. Джесс увидела: он чуточку округлился. И уже в следующую секунду поняла: это ребенок Роба.
Стоя на противоположной стороне улицы, Кэт поймала на себе взгляд Джесс, и в ее глазах снова мелькнул вызов. С примесью торжества.
«Не бойся, — хотелось сказать Джесс, — я не стану мешать вам с Робом. Все течет, все меняется».
В это время мимо проехал грузовик с высоким верхом и загородил девушек. А потом они сели в автобус и уехали.
Дом уже сейчас имел заброшенный вид. Сделка состоялась, и теперь Джесс начала разгребать завалы нажитого за многие годы имущества. На обоях отчетливо выделялись невыгоревшие квадраты — там, где прежде висели картины. И эти квадраты с зелеными цветочками казались нестерпимо кричащими на общем выцветшем фоне. Неужели она сама когда-то выбрала этот рисунок?
Послышался голос Бетт:
— Мам, я здесь!
Она сидела на диване в гостиной.
— Ну как? Что там было? Жалко, что ты не разрешила мне пойти.
Бетт закончила курс облучения и жила теперь вместе с Джесс, приходя в норму перед возвращением на работу. Она была слаба и беспокойна, но прогноз был хороший. Лечащий врач утверждал, что лечение было начато своевременно и дало превосходный результат. Джесс то и дело с благодарным чувством повторяла про себя эти слова. Она взяла лицо дочери в ладони и нежно поцеловала в лоб. Ничто больше не мешало им выражать друг другу взаимную любовь.
— Все не так уж страшно. Я хотела сначала сама посмотреть. Небольшая комната. Люди зевают, вздыхают, чешутся. И интересно, и скучно в одно и то же время.
— А как Роб?
Джесс представила Кэт.
— С ним все будет в порядке.
Бетт сказала решительно:
— Завтра поеду с тобой.
Джесс ничего не имела против, но предупредила:
— Кажется, завтра будут вызывать медиков.
— Я же присутствовала, когда он умирал. Меня не испугают медицинские подробности. Лиззи тоже хочет пойти. Ты ей позвонишь?
— Мне хочется подышать свежим воздухом, — сказала Джесс. — Пойдем посидим в саду.
Они захватили с собой бутылку вина и пару рюмок и сели на старую деревянную скамейку. Воздух был словно напоен медом. Над кустами парила паутина; в центре застыли, отдыхая, жирные пауки с черепашьими панцирями. Джесс обернулась на дом. Бетт отрешенно мурлыкала какую-то песенку, машинально обрывая давно увядшие розы. Джесс увидела облупившуюся краску на прокаленных солнцем оконных рамах; над окном ванной покривилась, точно пьяная, водосточная труба. Покупатель придирчиво все это отметил и потребовал скидку. Джесс с радостью согласилась.
Она зажмурилась, чувствуя на веках ласковое солнечное тепло.
Когда она снова посмотрела на дом, ей бросились в глаза три еле заметные вертикальные черты на двери сарая. Их когда-то провел Дэнни, обозначая воротца для игры в крикет. Он живо вспомнился ей стоящим перед дверью, старательно замахиваясь битой. Грусть накрыла ее темным крылом, и Джесс отнеслась к этому спокойно, со смирением, как научилась в последнее время. Она снова перевела взгляд на дом, и на душе полегчало. Дом стал обузой, она была рада от него избавиться. Стать бы свободной, как в Италии!
На следующий день Джесс сидела на галерке между Лиззи и Бетт.
Был зачитан отчет полицейского врача. Уровень алкоголя в крови Роберта Эллиса был весьма значительным. Оставался вопрос: сумел бы он справиться с машиной, когда лопнула покрышка, если бы был трезв?
После полицейского врача настала очередь патологоанатома.
Он дотошно перечислил и классифицировал множественные черепномозговые травмы, полученные Дэнни, когда его выбросило из машины и он ударился головой о бордюр. Он ехал, не пристегнув ремень безопасности.
Все это Джесс уже знала. Но в сухом, бесстрастном отчете патологоанатома (из-за этой бесстрастности он производил еще более жуткое впечатление) промелькнула одна деталь, которая привлекла ее внимание. Деталь эта, так неожиданно выскочившая, закрепилась в сознании, пустила корни и начала разрастаться; слова барабанным боем зазвучала в ушах. Она заерзала на сиденье. Лиззи метнула на сестру зоркий взгляд, а затем успокаивающим жестом взяла ее за руку.
— Мам, ты в порядке? — прошептала Бетт.
Джесс с трудом кивнула; в горле пересохло. Ошибки быть не могло: патологоанатом излагал строгие медицинские факты. Бригада «скорой помощи» сделала все необходимые анализы сразу после доставки Дэнни в больницу.
Защита ринулась в бой. Если бы Дэнни пристегнул ремень, его бы не выбросило из машины.
Во время всего перекрестного допроса Джесс сидела тихо, хотя в ней бушевала буря и тошнота волнами подступала к горлу. Пейзаж ее души стремительно менялся.
«О Господи! Почему я раньше этого не знала? Почему ни разу не поинтересовалась?»