Волчата голодны всегда
Шрифт:
– Почему в областную? – поинтересовался Нефедов.
– Потому, что местная купленная, – наступил на больное оперативник.
– Думаешь, областная не куплена? – усмехнулся полковник.
– Тогда в Генеральную, – не сдавался капитан, – а под ее контролем и нашим уже некуда будет деться.
– Думаешь, он убил? – стал рассуждать вслух начальник. – Зачем? Ах да, мэр боролся с наркотой, а Обносов – главный поставщик наркотиков на улицы города. Он его и убрал, чтобы тот не мешал его бизнесу.
– Ну, вообще, правильно. Кроме того, опрошенная мною прислуга Малахитовых
– В это мне больше верится, – убедила Нефедова схожесть проблем Ника и его сына, но потом начальник спохватился, вспомнив про ежемесячные взятки, кредит, закладную на дом. – Хотя, с другой стороны, мало ли чего скажет уголовник. Все же Обносов кандидат на пост мэра, и, судя по всему, эти выборы он выиграет.
– Если не сядет, – настала очередь усмешки подчиненного.
– С выборами вообще скандал выйдет. Скажут, что мы на его конкурентов работаем, специально ему это обвинение предъявили, чтобы опорочить его как кандидата, – нагнал на себя страха полковник, решивший уже, что это новое обстоятельство нужно притормозить.
– Вы же слышали, что сказал про Обносова Хлыст, что он со своим братом Степанковым весь город заполонили наркотой, – нажал на больную тему капитан, – сколько детей они на иглу посадили.
– Хорошо, действуй по закону, – согласился начальник, – только о том, что ты был у меня, и о нашем разговоре ни гугу.
– Само собой! – пообещал довольный Фролов.
– Я еще пробуду на больничном две недели, так что даю тебе карт-бланш. – Начальник так возбудился от своей решительности, что поднялся с дивана. – Запомни, у тебя только две недели.
– Мне хватит, – выходя из его кабинета, буркнул себе под нос капитан полиции.
Подготовка к выборам шла полным ходом. В своем предвыборном штабе, который был организован в административной части ночного клуба, Кузьма Сергеевич чувствовал себя Наполеоном перед очередной военной кампанией. Конкуренты по выборам были полностью дискредитированы в глазах избирателей, так что результат голосования был заранее предрешен. Обносов только что дал задание своим пиарщикам отработать отца Арсения, поднять против него общественное мнение и рассорить с приходом. После их ухода он хотел выпить коньяку, но секретарша доложила о приходе его брата.
– К тебе уже не прорваться, скоро записываться на прием придется. – Илья Сергеевич, отодвинув секретаршу в сторону, прошел в комнату, волоча за собой большой кожаный чемодан.
– А что, может, и придется, – самодовольно развалился в кресле будущий мэр. – А ты никак переезжать собираешься?
– Нам и здесь неплохо, – не отреагировал на шутку брата Степанков. – Вот тебе деньги на голоса избирателей. – Он с трудом взвалил на стол чемодан и открыл замки.
– Через два дня нужно будет еще столько же, – напомнил старший брат, разливая по рюмкам дорогущий коньяк.
– Могу сказать еще приятную новость: наши молодые героиновые конкуренты обезврежены, – доложил Степанков. – Ты решил вопрос с их главным, ну а я «замел» весь оставшийся «мусор».
– Да, Хлыста я развел на раз, – довольный собой, вспомнил Обносов, – теперь ему светит лет двадцать строгого режима за двойное убийство.
– Не пойму только, зачем ему нужно было убивать мэра с женой. Да и как он смог, у них же охрана? – удивленно покачал головой Илья Сергеевич.
– Да, может, он их и не убивал, – огорошил собеседника Кузьма Сергеевич. – Просто он встал у нас на пути, вот я его и решил сделать козлом отпущения.
– Но как? – не смог скрыть изумления младший брат.
– Договорился с ним, что разрешу ему торговать своим героином на одной-двух точках, если он поможет мне в важном деле – обнаружить тела Малахитовых. Дальше я рассчитывал обвинить его в их убийстве и продемонстрировать фотомонтаж с камер наблюдения, которые покажут вход Хлыста в дом Малахитовых накануне исчезновения, погрузку завернутых тел в их машину и вывоз трупов.
– Но как это было бы на камерах? – словно на выступлении фокусника, открыл рот до ушей Степанков.
– Да все просто, – снисходительно улыбнулся Обносов. – Я вызвал в загородный дом Хлыста, якобы для того, чтобы обо всем договориться. Он зашел на территорию. Время года и суток совпадало с датой исчезновения практически один к одному, ведь прошел почти год. Затем я попросил его помочь загрузить в хозяйский джип два старых ковра, в которые были завернуты мешки с мусором, и две гири, и попросил его вывезти все это и выбросить на свалку. Затем я склеил записи видеокамер и перебил на них дату на день исчезновения хозяев. Этот материал я, с помощью программиста, загнал в компьютерный файл, и теперь, чтобы окончательно засадить Хлыста, нужно только, чтобы следователь изъял эту запись.
– А чего же менты раньше не взяли записи? – недоумевал Степанков.
– А после исчезновения хозяев я снял две из пяти камер наблюдения, как раз одну с внутренней стороны калитки и вторую у запасного выхода. Так, на всякий случай. Вот он и пришел. – Обносов был доволен своей проницательностью.
– А почему Хлыст не расскажет о том, что ты просил его тебе помочь? – поинтересовался Илья Сергеевич.
– Не может, слишком много на нем трупов, – уверенно произнес Кузьма. – Ты же представляешь, сколько людей он на тот свет отправил, работая в этой молодежной самообороне у Николая. Он же не сможет сказать: дескать, это не Малахитовы, это другие люди, я же знаю, кого я убивал…
Кузьма Сергеевич, довольный собой, засмеялся.
– Я просто горжусь, что у нас с тобой один отец. – Восхищенный Степанков поднял в знак почтения рюмку с коньяком.
– Спасибо, – чокнулся с братом Обносов. – Теперь осталось немного: засадить Хлыста, оформить родительское наследство на Николая и через четыре года, после мэрства, баллотироваться на пост губернатора.
– Еще час назад посмеялся бы, – признался Илья брату, – но теперь верю, что если ты захочешь, то сможешь добиться и этого.