Волчица и пряности
Шрифт:
– Эй, ты, торговец!
Лоуренс обернулся на голос и обнаружил, что страж в кожаном доспехе указывает рукой на него.
– Слишком увлечешься городскими видами – врежешься в кого-нибудь.
– Прошу прощения, - ответил Лоуренс.
Хоро рядом с ним язвительно ухмыльнулась.
– Так, следующий! Ты, торговец, на которого я только что наорал!
Поскольку никакой очереди здесь не было, люди, которые занимались досмотром, действовали по своему усмотрению. Лоуренсу было стыдно, что его вызвали таким образом, но у него не было выбора, кроме как покорно направить повозку к
– Пропуск, - отрубил страж, словно подчеркивая свою занятость.
– Прошу.
– Хмм, из Поросона, хех. А товар?
– Двадцать комплектов военного снаряжения.
Поскольку торговля за пределами городских стен была строго запрещена, количество товара должно было совпадать с указанным на пропуске.
Однако, услышав эти слова, страж несколько раз мигнул; похоже, он был очень удивлен.
– Военное снаряжение? Из Поросона?
– Э... да. Я приобрел его в Торговом Доме Латпаррона. Что-то не так?
Рубинхейген был изначально возведен как база, из которой отряды рыцарей отправлялись воевать с язычниками; и сейчас здесь обеспечивались всем необходимым рыцари, готовящиеся к походам на север. Поэтому все города в окрестностях посылали оружие и доспехи сюда, и здесь они всегда пользовались спросом.
Озадаченный реакцией стража, Лоуренс попытался его расспросить, но тот лишь покачал головой и начал рассматривать содержимое повозки. Там лежало двадцать комплектов военного снаряжения. Каждый комплект состоял из связанных веревкой кожано-кольчужного шлема, железных перчаток, кольчуги и поножей [2] . Вино, конечно, не предназначалось для продажи, но за ввоз его в город полагалось бы заплатить очень высокую пошлину, - только вино это давно уже было выпито.
2
И не спрашивайте меня, куда делись мечи, упомянутые в первой главе. Спросите лучше переводчиков-англофикаторов.
Ничего подозрительного в повозке не было; проверяющий, похоже, тоже пришел к этому выводу. Он лишь проверил, забравшись в повозку, не спрятано ли внутри доспехов что-нибудь облагаемое высокой пошлиной, вроде золота и драгоценных камней, после чего спрыгнул обратно. Проверка была довольно поспешной, и тем не менее, страж, при всей его видимой небрежности, не забыл проверить даже дрова и солому, предназначенные для костра. Да, судя по всему, провезти что-либо контрабандой было невозможно.
– Похоже, это действительно военное снаряжение из Поросона. Предпочитаешь оплатить пошлину деньгами или товаром?
Если считать пошлину как десятую долю, то за военное снаряжение ценой в сотню румионов пришлось бы заплатить десять румионов.
Десять румионов стоили более трехсот монет Тренни. Ни один торговец не будет носить при себе такие деньги, да и проверяющему будет непросто пересчитать столько монет.
Если уплатить пошлину частью товара, это позволит решить сразу несколько проблем.
Именно поэтому, когда Лоуренс ответил «товаром», страж вздохнул с облегчением и пробормотал себе под нос:
– Мудрое решение.
Затем, уже вслух, он сказал:
– Проследуй вон туда и сдай два комплекта снаряжения.
Еще не закончив говорить, он извлек перо и написал что-то на клочке бумаги, а потом передал бумагу Лоуренсу.
Два комплекта из двадцати нужно было сдать – это означало, что пошлина составляет десятую долю.
Это было приемлемо. Лоуренс без колебаний кивнул и взял бумагу.
Вдобавок, поскольку тихое и покорное поведение Хоро делало ее похожей на монахиню, ее страж расспрашивать вообще не стал. Рубинхейген был церковным городом, и если бы стражники начали подозревать всех священников и монахинь, они столкнулись бы с немалыми трудностями.
Как бы то ни было, Лоуренс ощутил облегчение, когда досмотр завершился без проблем. Прямо перед ним сейчас была довольно густая толпа, ехать сквозь которую на повозке было весьма опасно, так что он спустился с козел и, взяв лошадь под уздцы, повел ее вперед.
У стойки управляющего площадкой досмотра толпились люди в самых разнообразных одеяниях, говорящие на самых разных языках. Хаос был, как посреди поля брани. Слышались также пререкания и мольбы – обычное дело везде, где собирают налоги.
Разумеется, Лоуренс совершенно не собирался просить скостить ему налоги и делать другие глупости. Как покорная овечка, он сдал сборщику пошлин два комплекта снаряжения.
Однако когда Лоуренс подал сборщику вместе с доспехами тот листок бумаги, что ему выдал проверяющий, тот нахмурил брови.
Несколько встревоженный, Лоуренс подумал: «Неужели что-то не так?». Однако сборщик налогов спрашивать ничего не стал.
Из-за всего этого на сердце у Лоуренса было неспокойно; но все же, пройдя досмотр и оказавшись в городе, он снова влез на козлы.
Конечно, реакция проверяющего, когда тот узнал, что Лоуренс привез военное снаряжение, озадачивала, но, по крайней мере, Лоуренс прошел досмотр без приключений, так что волноваться, по-видимому, было не о чем.
В этом Лоуренсу удалось себя убедить, но все же окончательно стряхнуть легкое чувство тревоги он не мог.
– Ты.
Голос Хоро прозвучал внезапно, и Лоуренс тут же напрягся в ожидании плохих вестей.
– Что такое? – нервно спросил Лоуренс. Хоро раскрыла рот и ответила медленно:
– Я хочу есть.
– ...
Лоуренс снова развернулся вперед, выкинув из головы слова Хоро, а вместе с ними и свою тревогу.
Огромных размеров собор Рубинхейгена был виден здесь отовсюду. Улицы разбегались от него во все стороны; часть города вокруг собора, окруженная старой городской стеной, называлась старым городом. Вокруг него кольцом располагалась остальная часть города.
Рубинхейген был почти круглым, и самые большие его ворота (достаточного размера, чтобы через них могли с легкостью проходить осадные машины) находились на юге. Войдя через эти ворота, путник сразу попадал на огромных размеров площадь, которой позавидовали бы и короли. В центре площади располагался фонтан, возведенный с искусством лучших мастеров юга. На площади находился рынок.