Волчица и пряности
Шрифт:
Вообще-то Лоуренс солгал бы, сказав, что не испытывает гордости, идя рука об руку с Хоро; но тревожило его то, что Хоро, если ее оставить одну, может влипнуть в историю.
На площади действительно было очень оживленно; но чем оживленнее место, тем больше шансов, что там что-нибудь случится. Если в сумятице случайно раскроется истинное обличье Хоро, это будет катастрофа.
– Какая бы ты ни была красивая, это не поможет нам избавиться от церковных стражей и рыцарей. Если ты, слишком много выпив, откроешь свои уши и хвост, мы ничего не сможем поделать.
– Ерунда. Если до такого дойдет, почему бы просто не выбросить все волнения из головы? В худшем случае мне придется всего-навсего сбежать из города, неся тебя в пасти. Или ты думаешь, что мне не перепрыгнуть через стену такой высоты? Мне вспоминается одна сказка про рыцаря и принцессу, там было что-то похожее.
– Ты имеешь в виду сказку про то, как рыцарь спас принцессу из заточения и сбежал, неся ее на руках?
– Да, да, именно ее.
Хотя Хоро говорила шутливым тоном, Лоуренс живо представил себе картину, как она принимает свой истинный облик, хватает его, Лоуренса, зубами и бежит. Идея показалась ему напрочь лишенной всякой романтики.
Наоборот, при мысли о том, что он может оказаться в огромной пасти Хоро, по спине его побежали мурашки.
– Пожалуй, без этогомы обойдемся, - попросил он.
– Мм. А если тебя схватят, мне вряд ли охота будет тебя вызволять.
Лоуренс с кислой миной посмотрел на Хоро и тут же наткнулся на ее озорную улыбку.
Затем, двинувшись на север и пройдя через запруженную людьми площадь, Лоуренс и Хоро вышли в квартал, где располагалось множество лавок. Потом они углубились в улочку, где ютились лавки попроще. В этой же улочке, кроме лавок, находились рубинхейгенские отделения иностранных гильдий, а также здания местных торговых гильдий. Были здесь дома, принадлежащие союзам городских торговцев (почти все они входили в такие объединения), а также здания гильдий ткачей со всего мира.
Когда из-за кризиса или несчастного случая дела торговца шли к разорению, никто в целом мире не выказывал намерения протянуть ему руку помощи. Как рыцари носят доспехи для защиты собственного тела, так торговцы защищают себя с помощью связей. Крупнейшие торговые союзы обладали достаточными возможностями, чтобы бросать вызов даже злейшим врагам торговцев – государствам, злоупотребляющим своей военной мощью.
Всему миру была хорошо известна история о торговом союзе, возможно, сильнейшем за всю историю. Он включал в себя двадцать три гильдии и торговцев из восемнадцати стран. Этот союз однажды выступил против страны, армия которой насчитывала четырнадцать тысяч человек, и разгромил ее в одном-единственном сражении. Этот пример показывал, какой невероятной силой обладают торговцы разных стран, если они объединяются с общей целью: получать прибыль.
И по этой же причине здания, представляющие торговые союзы и гильдии, выстраивались столь аккуратными рядами, а люди в них держались так вежливо.
Ведь если эти люди будут вести себя грубо, то может разгореться конфликт между, например, вечно соперничающими гильдиями мясников и рыбников, а такой конфликт легко выплеснется наружу и охватит весь город.
Разумеется, люди вели себя благопристойно и из опасения подорвать репутацию гильдий, к которым они принадлежали. А для торговца вежливое поведение было еще важнее – ведь главным в его деле были доверие и репутация.
– Так, я сейчас пойду, мне надо кое-что сделать. Ты жди здесь.
Добравшись до здания иностранного отделения своей гильдии, выкрашенного по местной моде, Лоуренс ощутил что-то вроде ностальгии. Однако, вспомнив, какое еще расстояние им с Хоро предстояло преодолеть на пути к ее родному городу, он подумал, что свои чувства не стоит демонстрировать слишком открыто. Поэтому Лоуренс постарался сохранить лицо совершенно бесстрастным.
Тут Хоро, склонив голову набок и глядя на Лоуренса, сказала:
– Как, ты не собираешься зайти туда вместе со мной и показать меня своим здешним друзьям?
Лоуренс осознал, что самодовольство, с каким он держался, когда вел сюда Хоро, не осталось незамеченным; но такое поддразнивание не могло выбить его из колеи.
– Если коротко, то, чтобы войти туда с женщиной, нужно быть на ней женатым. Мои здешние друзья не очень-то хорошо воспитаны, когда дело доходит до поздравлений новобрачным. Ты все еще хочешь туда зайти?
Традиции в здешних краях были примерно одни и те же повсюду. Хоро, неплохо знающая мир людей, понимала это.
Поэтому она покачала головой с выражением отвращения на лице.
– Это займет совсем немного времени. Просто подожди здесь спокойно, и я куплю тебе сладкого хлеба, - добавил Лоуренс.
– Не обращайся со мной как с ребенком.
– Значит, ты не хочешь сладкого хлеба?
– Хочу.
При виде серьезного лица Хоро Лоуренс не удержался от смеха. Оставив ее ждать, он поднялся по каменным ступеням и постучал в дверь иностранного отделения. На двери не было молоточка; это был знак, что стучать дозволялось только членам Гильдии.
Однако сколько Лоуренс ни ждал, ответа не было.
Решив, что в этот час все, вероятно, на рынке, Лоуренс сам открыл дверь. Как он и ожидал, внутри царила тишина. Первый этаж представлял собой просторный зал, традиционно меблированный как трактир, - это делалось специально чтобы члены Гильдии могли хорошо провести время. Сейчас, однако, все стулья были подняты на круглые столики, а у стены стояла швабра. Похоже, кто-то занимался здесь уборкой.
За тот год, что Лоуренс здесь не был, ничего не изменилось – разве что поредели волосы на голове владельца отделения, сидящего за стойкой прямо напротив входной двери. Возможно, его и так большой живот еще вырос, но ему, похоже, трудно было встать со стула, так что убедиться в этом Лоуренс не мог.
Подняв взгляд, владелец тепло улыбнулся навстречу Лоуренсу, но слова, вылетевшие у него изо рта, были полны яда:
– Хо, а вот к нам явился некий совершенно никчемный торгаш! В такой час отдыхать явился, явно ведь даже не думает о прибыли. Переоделся бы лучше в воровской наряд и пошел грабить трактир или еще что-нибудь.
– По-настоящему хороший торговец умеет получить доход, не запачкав сапог, в крайнем случае запачкав пальцы чернилами. А целыми днями только бегать по рынку – удел паршивого торговца, верно?