Волчицы из Машкуля
Шрифт:
Жан Уллье, взглянув на Берту, притронулся к ее руке.
— Возможно, для вас, — сказал он, — так было бы лучше, чем выходить замуж за этого человека.
И, услышав, что маркиз еще раз позвал его, Жан Уллье вышел из комнаты, оставив Берту досадовать на его упрямство, а Мари пребывать в полном смятении перед неистовостью чувств сестры, внушавших ей неподдельный ужас.
XII
ГЛАВА, В КОТОРОЙ МОЛОДОЙ БАРОН МИШЕЛЬ СТАНОВИТСЯ АДЪЮТАНТОМ БЕРТЫ
Жан Уллье поспешно вышел из комнаты, скорее руководствуясь желанием как можно быстрее расстаться с Бертой, чем откликнуться на зов маркиза.
Он нашел хозяина во дворе; перед ним стоял, еле переводя дух, забрызганный грязью крестьянин.
Он сообщил, что солдаты ворвались в дом Паскаля Пико. Но ничего, кроме этого известия, он добавить не мог.
Ему поручили спрятаться в кустарнике у дороги на Ла-Саблоньер и без промедления бежать в замок, если только он увидит, что солдаты направляются к дому, где остановились беглецы. Крестьянин точно выполнил задание.
Маркиз, которому Уллье ранее рассказал, что он оставил Малыша Пьера и графа Бонвиля в доме Паскаля Пико, встревожился.
— Жан Уллье, Жан Уллье, — повторял он таким же тоном, каким Август восклицал: «Вар! Вар!» — Жан Уллье, почему ты перепоручил другому то, что должен был сделать сам? Если произошло несчастье, бесчестье падет на мой дом раньше, чем он превратится в руины!
Жан Уллье не ответил маркизу. Он низко опустил голову и, нахмурившись, молчал.
Его молчание и неподвижность вывели маркиза из терпения.
— Жан Уллье, оседлай мне коня! — воскликнул он. — И если тот человек, кого еще вчера я называл «моим юным другом», не зная того, кто он есть на самом деле, попал в плен к синим, мы сможем ему доказать, рискуя жизнью ради его освобождения, что мы достойны его доверия.
Но Жан Уллье отрицательно покачал головой.
— Как? — сказал маркиз. — Ты не хочешь подать мне коня?
— Он прав, — произнесла Берта (появившись на пороге, она услышала приказ, отданный маркизом, и видела нежелание Жана Уллье его выполнять), — остережемся от необдуманных поступков, чтобы ничего не испортить.
Затем, обращаясь к крестьянину, принесшему плохую весть, она спросила:
— А видел ли ты, как солдаты выходили из дома, ведя под конвоем пленников?
— Нет, я только видел, как они чуть было не прибили Малерба, малого, которого Жан Уллье оставил дозорным у верхних ланд. Я следил за ними, пока они не скрылись в саду Пико, и сразу же помчался предупредить вас, как и приказал мне метр Жан.
— А теперь, Жан Уллье, — снова вступила в разговор Берта, — вы можете поручиться за женщину, у которой вы их оставили?
Жан Уллье, повернувшись к Берте, посмотрел на нее с укором:
— Еще вчера, — заметил он, — я мог бы сказать про Марианну Пико: «Ручаюсь за нее как за самого себя», но…
— Что значит ваше «но»? — спросила Берта.
— Но сегодня, — добавил со вздохом старый егерь, — я сомневаюсь во всем.
— Ну, хватит. Мы лишь теряем время. Коня! Подать мне коня! И не пройдет и десяти минут, как я буду знать, что мне делать дальше.
Берта остановила маркиза.
— А! — воскликнул он. — Это так мне повинуются? Что же мне теперь ждать от других, если в моем собственном доме отказываются выполнять мои приказы?
— Отец, ваши приказы священны, особенно для ваших дочерей; однако ваша преданность ослепляет вас. Нам не следует забывать о том, что люди, из-за которых мы так волнуемся, в глазах жителей этого края простые крестьяне. И если сам маркиз де Суде отправится верхом на коне справиться о судьбе двух бедняков, всем станет ясно, какое значение он придает этим людям, что и выдаст их с головой нашим врагам.
— Мадемуазель Берта права, — сказал Жан Уллье, — я поеду один и все разузнаю.
— И вам тоже, как и моему отцу, не надо туда ездить.
— Это почему же?
— Потому что вы слишком рискуете.
— Сегодня утром я уже был там и подвергался большому риску, желая увидеть какой пулей убили моего бедного Коротыша, и я снова повторю этот путь, чтобы разузнать, что произошло с господином Бонвилем и Малышом Пьером.
— Жан, я хочу, чтобы вы знали, что после вчерашней ночи вам лучше не попадаться на глаза солдатам; для такого задания нам нужен человек, который еще ни разу не обратил на себя внимание и может отправиться к дому Пико, не боясь вызвать подозрения, и все там хорошенько разузнать: то, что уже произошло и, по возможности, к чему нам надо готовиться в будущем.
— Какое несчастье, что этот осел Лорио поторопился вернуться в Машкуль! — произнес маркиз де Суде. — А ведь я его просил остаться. У меня было недоброе предчувствие, когда я хотел записать его в мой отряд.
— Ну, а разве господина Мишеля больше с нами нет? — спросил Жан Уллье с иронией в голосе. — Вы можете его послать в дом Пико, как и в любое другое место, куда только захотите. Его пропустят даже в том случае, если этот дом будет оцеплен десятью тысячами солдат, и никто не заподозрит, что он выполняет ваше задание.
— О! Вот именно тот человек, кто нам нужен! — воскликнула Берта, принимая помощь Жана Уллье, который преследовал какую-то тайную цель, предложив кандидатуру барона, и при этом руководствовался, несомненно, отнюдь не благими намерениями. — Не правда ли, отец?
— Черт возьми! Думаю, что ты не ошиблась! — воскликнул маркиз де Суде. — Несмотря на его изнеженный вид, молодой человек нам может оказаться полезным.
Услышав, что говорят о нем, Мишель подошел поближе и стал почтительно ожидать приказа маркиза.