Волшебница Вихря
Шрифт:
Я поднесла руки к губам, подула, надеясь согреть безвольные пальцы… Дыхание было едва тёплым и бесполезным. Сейчас бы сесть у огня, завернувшись в одеяло. А ещё лучше обнять солнечный камень и прижаться к шершавому боку щекой. И тут дверь громыхнула — на пороге появился Влас.
— Драконьи опахала, ты что творишь, женщина?!
Он грубо схватил меня за руку, отрывая от пола, и зашвырнул в дом. Плохо, что внутри был не намного теплее, чем снаружи. Я бухнулась на лавку, стягивая рюкзак. Мужчина опустился рядом, беря меня за плечи и хмуро рассматривая.
— Привет, — попыталась улыбнуться я. — Хорошая погода, а?
— Глупое создание! — встряхнул меня Влас. — Чего тебе дома не сидится? Да и представления сегодня не будет, в бурю дремлют мои демоны.
— То есть ты…
— Нет. Я по-прежнему пленник, и себя свободного не знаю. — Он сорвал с меня плащ и добавил: — И зол на тебя так же, как раньше. Терпеть не могу упрямиц!
Я отозвалась тихим всхлипом.
— А здесь дров нет? Ну, или камешка тёплого?
— Нету. Раньше надо было думать, дурочка.
Я махнула рукой, вроде как изображая уверенность в своём поступке, и попала отмёрзшим пальцем прямо по стене.
— М!
Влас выдохнул и нахмурился.
— Честное слово, ты кого угодно сведёшь с ума! Как удрала из дому в такое ненастье?
— Я в море прыгнула.
Лучше бы молчала — Влас взял меня за затылок, поворачивая лицом к себе.
— Откуда? — спросил он сквозь зубы.
— С балкона…
Мужчина рыкнул и принялся стаскивать с меня тяжёлую тунику.
— Бестолочь.
Я не спорила. Узнай настоящий Влас о моих выходках — запер бы в чулане. Размышляя об этом, я не сразу сообразила, что Зверь, уже обнажённый по пояс, срывает с меня верхнее платье.
— А…
— Молчи лучше, женщина. Я буду греть тебя так, и никак иначе.
Он жёстко притянул меня к себе, усаживая на своё колено, и я обожглась о твёрдое мужское тело. Не знала, что люди бывают такими горячими!
— У тебя жар?
— Нет.
Влас взял меня за запястье и положил дрожащую руку к себе на грудь, крепко прижимая широкой ладонью. Вторую руку он поднёс к губам и подул, отчего у меня мурашки рассыпались по шее.
— Ноги прячь сюда.
Я и ахнуть не успела, как мои заледеневшие пятки оказались меж его бёдер. Дрожь сразу усилилась, и я застучала зубами.
— Сейчас согреешься, — проворчал Влас.
Он снова подул на мою кисть, и вдруг обхватил губами сперва один палец, затем второй, и я почувствовала влажное прикосновение языка… Что-то внутри сладостно вздрогнуло, сжалось и затихло. Я замерла в его объятьях, не желая ни стыдиться, ни сопротивляться.
— Ты колдуешь, — прошептал Влас и не дал не возразить, коснувшись большим пальцем моих губ. — Я твоё волшебство чувствую, оно особое. Влюблённая женщина страшнее ведьмы, совершенно себя не контролирует.
— А ты контролируешь себя?
— Нет. Я делаю, что хочу.
Он поцеловал мою ладонь, затем запястье, губы двинулись по руке к локтю…
— Мне, наверное, лучше уйти, — выговорила я.
— Нет, — отозвался мужчина. — Теперь уже не отпущу. Драконы непогоды наверняка бродят неподалёку, и они растопчут тебя, словно муравьишку.
Он снова поцеловал мою руку, усы щекотали кожу.
— Мне с тобой хорошо, — неожиданно для себя сказала я.
Мужчина усмехнулся, довольно сильно прикусив мой большой палец.
— Неужели теперь не боишься?
— Боюсь, — вынуждена была признать я. — Но уже не так сильно. Ты изменился.
— Я уже сказал: сегодня особенный день, и не только из-за погоды. На самом деле я ждал тебя. Надеялся, что придёшь.
— Почему? — спросила я, насторожившись перемене в его ухмылке.
— Думаю, это последняя наша встреча. Совсем скоро я освобожусь, — сказал мужчина, и меня охватило отчаяние. — Моя тюрьма не вечна, и я всегда это знал.
— Наверняка что-то можно придумать! — тихо сказала я, сжимая его руки.
— Нет.
— Но я смогу!
— Не нужно. Времени в обрез, и сил у тебя не хватит.
Я подняла глаза, и мы долго друг на друга смотрели. Я понимала в эти мгновения, что вижу настоящего Власа — не Зверя, а сдержанного вожака, которого привыкла встречать в Вихреградье. Мужчина храбро принимал свою долю, открывая судьбе сердце. И снова мне казалось, что ему вообще ничего не страшно, даже испытать сильнейшую боль, даже порвать все нити, что связывают этот и потусторонний миры, даже забыть тех, кто дорог…
— Ты боишься умирать? — прошептала я.
— Хотел бы я ответить, что нет, — усмехнулся Зверь. Он опустил глаза и улыбнулся. — У тебя красивые губы, малышка. Не будем о смерти, лучше скажи, что хочешь поцелуя.
Я кивнула, уже не думая о том, чего ещё он может пожелать. Влас склонился, крепко взял меня за подбородок и поцеловал без прелюдий. Он снова был напорист и жёсток, и как будто совершенно не думал о том, понравятся ли мне подобные прикосновения. Захотел — взял. Правда, всё-таки спросил в этот раз моего разрешения.
Я терялась в ощущениях. У меня кружилась голова, а согретое тело полыхало. Хотелось большего, но чего именно — я не ведала. И вдруг Влас напрягся, сомкнул губы.
— Облака редеют. До рассвета несколько часов.
Это означало новый всплеск силы и жестокости зверя, а ещё наше прощание.
— Как я могу помочь?
— Никак, — раздражённо отозвался он. — Едва забрезжит рассвет — советую покинуть этот дом навсегда.
Я сглотнула, чувствуя, что теперь он хочет не целовать меня, а отшвырнуть куда подальше. Вот и пальцы его стали твёрдыми и напряжёнными. Пришлось действовать интуитивно. Я встала с его колена, крепко взяла за голову и запустила пальцы в растрёпанные мужские волосы. С силой сжала, провела от затылка к макушке, потом до лба. Погладила, пощекотала, снова сжала. Мужчина не сопротивлялся, и я поняла, что нашла так необходимые ему прикосновения. Мять нужно было безжалостно, но бережно, чтобы его успокоить, и это сработало: Влас затих, руки опустились вслед за плечами, тело расслабилось. Он медленно выдохнул и положил голову мне на живот.