Воробышек. История «дорогой мамочки»
Шрифт:
Глава четвёртая
О том, как Воробышек училась стрелять, ругалась с легатом-прим, а также о начале военного переворота в Республике.
Утром была обычная пробежка с консулом по полосе препятствий. А потом меня заперли в каюте. Приставили охрану. Из преторианцев! Выходить разрешается только с консулом или легатом Вителлием. Обиделась. Сижу делаю гобелены. Как в рыцарских романах! Конечно, с помощью автомата-ателье, это проще намного, но я тщательно прорабатываю каждый ряд рисунка… Начинаю чувствовать себя женой крестоносца, ожидающей мужа и господина из далёкого похода…
Когда совсем настроилась на доисторическое Средневековье, сделала себе очередное платье. Аксамитовое, конечно же. Роскошный материал. Небесно-синего цвета с вытканными золотом контурами облаков. Длиннющий хвост юбки заметает пол, тяжёлый златотканый пояс на бёдрах. Небольшой круглый вырез скрыт складками белоснежного головного покрывала. Длинный рукав до основания больших пальцев. Рукава верхнего бархатного одеяния – длиной до колен – болтаются от локтей. Не знаю, вдевают ли в них руки… Если только вместо муфты. Само верхнее одеяние – длиной до середины икры и, включая рукава, подбито мехом куницы. Практически это шубка. Высокий воротник, глубокий капюшон и пелерина так же подбиты мехом. Смерть от холода мне не грозит. Сделала ещё сапожки. Красные, а как же! На утепление сапожек пустила волчью шкуру. Внутри не видно, а для ног полезно и тепло. Мысль «зачем мне это на военной базе с постоянным климатом» отбрасываю с негодованием. Время тянется как патока. Гобелен со сценами охоты на оленя закончила. Сделала меню обеда. Расписала технологию приготовления. Заложила в программу. Только кнопку нажать. Скучаю…
Занялась ковроткачеством. Вспомнила про шёлковые ковры – гордость Востока. Сижу развлекаюсь. Продумав рисунок, прежде ковра сделала себе восточную одежду: шальвары, тонкую рубашку, кафтан длиной чуть выше колена, с высоким воротником и длинными рукавами. Всё шёлковое. Сделала шитую золотом тюбетейку. Заплела две косы. Задумалась… Что-то я забыла… О! Сделала чадру, закрывающую лицо до самых глаз. Глаза подвела сурьмой. Красота! Пришлось сделать ещё и туфельки с загнутыми носками и бубенчиками в каблучках. Оделась по-восточному, тку ковёр.
– Красота! Осталось только танец живота выучить… Привет, кариссима.
Подпрыгиваю от неожиданности. Начинаю злиться. Следов от ремня уже не видно, но память… Не прощу!
– Приветствую благородного Вителлия. Дверь прямо за твоей спиной.
– Неласковая ты, кариссима. Негостеприимная.
Задохнулась от негодования. Стоит как ни в чём не бывало, улыбается насмешливо…
– Я не заключала контракт на оказание гостеприимства представителям Вооружённых Сил Республики.
– Это дело поправимое.
Насторожилась… От легата-прим можно ждать абсолютно всего…
– Обед готов?
– Пять минут. А консул, он…
– Моего общества тебе недостаточно, кариссима?
Веселится. Улыбка вспыхивает и гаснет. Чтобы опять вспыхнуть. Глаза искрятся шальным блеском. Наверное, близится «час ноль». Кажется, так называется начало отсчёта… Становится тревожно. Собираю на стол. Ставлю два прибора: надеюсь, консул всё-таки появится. Супницу у меня легат забрал, а наконец-то пришедший консул вообще позволил только приправы принести. И салфетки. Заботливый. Ушла к себе, оставив дверь в гостиную приотворённой. Вдруг что-нибудь понадобится…
– Ты вчера переусердствовал, Люк.
– Вообще-то, я старался не попортить кожу. Не получилось?
– Получилось. Но пришлось мазь накладывать. Мягче нельзя было?
– А ты как думаешь? Мне надо, чтобы твоя девочка успела усвоить правила поведения. Пока я могу быть добрым с ней. Когда она останется без защиты, я буду обязан реагировать адекватно.
Добрым! Нет, я не подслушиваю… Ни в коем случае! Просто случайно рассыпала возле двери коробочку с душистыми листьями. И тщательно их собираю.
– Ты оставишь её себе?
Вот тут я вся обратилась в слух…
– Я думал, это не обсуждается, Марк. Она мать моего сына.
– Хорошо…
– Довольно о конкубине. Операция началась, Марк.
– Прогнозы оправдались?
Устав собирать листья поштучно, я сгребла их все горсткой. Сложила в коробку. И уселась с нею в руках на свежесотканный ковёр. «Не обсуждается…» Надо искать координаты мира Зигги. Если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе. Провожу консула и сбегу. Если «добрый» легат меня высек, то страшно подумать об «адекватной» реакции.
– Кариссима, на выход!
Легат-прим заглянул в мою комнату, весело сощурился при виде меня, сидящей на ковре…
– Переоденься, – повернулся к консулу. – Мы на стрельбище, Марк. Через три часа выдвигаемся.
– Благородный Вителлий позволит задать ему вопрос?
– Нет. Марш переодеваться!
От командного голоса меня подбросило в воздух. Очнулась в гардеробной, босиком в одном нижнем белье и с комбезом в руках. Легат и не подумал выйти из моей гостиной. Он что? Уже считает меня своей собственностью? Ценным имуществом? Вспомнила его фразу «Твой долг – рожать здоровых детей»… И меня как будто обварило изнутри. Они наверняка договорились об усыновлении заранее. Легко прикинуть остающиеся каждому годы. И Луций Вителлий Север решил держать мать своего сына при себе. Рожать для него братьев. Конечно, это очень рационально, чтобы не травмировать ребёнка мыслями о том, что его мать используют для «улучшения породы». Меня встречали на выходе из портальной станции. Легат-прим сказал благородному Флавию, что всё было просчитано. Задумалась: что было бы, если б консул не отправился меня забирать? В резервацию я вряд ли бы попала… А теперь меня нет ни в одном списке…
Наверное, надо быть благодарной легату за такую заботливость, проявленную к моему ребёнку. Только почему-то очень обидно. Подумала, что и Зигги тоже просчитал при виде меня, что я буду подходящей баронессой… Нет в жизни счастья…
– Кариссима, ты уснула?
Поворачиваюсь на голос. Даже не подпрыгнув! Привыкаю? Легат стоит на пороге, вежливо и холодно меня разглядывает. А я не одета, между прочим! На мне только трусики и спортивный бюстгальтер. Хорошо, хоть их успела нацепить!
– Благородный Вителлий, я переодеваюсь!
Устыдится или нет? И глазом не повёл!
– Кариссима, ты уже минут десять стоишь, держа в руках одежду. Помочь?
Он что?! Десять минут меня рассматривал?! С возмущением смотрю на оскотинившегося военного.
– А раньше легат-прим не мог меня окликнуть?
– И лишить себя такого зрелища? У тебя три минуты, кариссима. Через три минуты пойдёшь в чём есть.
Быстро запихиваю себя в комбез. Надев носочки и шнуруя берцы, задумалась: не знакомы ли, случайно, легат Вителлий и барон Зигмунд? Теми же словами меня подгонял Зигги после брачной ночи. Как давно это было! Столько событий произошло после моего возвращения, что моя жизнь в баронствах кажется далёкой и всё менее реальной.