Воронья Кость
Шрифт:
— Это угольки, — поправил Гудрёд. — Один вместе с братьями забросил их на небо, чтобы люди, такие как мы, могли следовать дорогой китов.
Он подождал, пока Од опустил голову и повернулся к нему.
— Ты играешь в хнефатафл? — Спросил Гудрёд и получил в ответ пустой взгляд.
— Игра королей? — подсказал он, и мальчик расплылся в красивой широкой улыбке.
— Игра королей, — медленно произнёс мальчик, — требует от меня убивать их врагов.
Гудрёд удивился настолько, что на миг потерял дар речи, похоже парень ни разу в жизни не играл в игры вообще. Какой же мальчишка не умеет играть в хнефатафл? Или в халатафл — в "лису и гусей" [12] ?
12
Халатафл (Halatafl) — исландская настольная игра для двоих игроков, иногда её называют "Лиса и гуси", но в действительности это другая игра. Скорее всего, автор имел в виду всё же "Лиса и гуси".
— Ты отлично разделался с тем выскочкой, Ульфом Бьернсоном, — сказал, наконец, Гудрёд, чтобы прервать гнетущее молчание. — Одним ударом.
Од молчал, его лицо оставалось мягким, словно только что ободранная овчина. Гудрёд, пытаясь улыбаться, поведал ему о том, как он в первый раз убил человека, тогда ему было пятнадцать. Это случилось на глинистом, скользком от дождя и выпущенных кишок, склоне холма, он ткнул мечом в лицо человека, оставив его лежать в растекающейся кровавой луже. Уже после, кто-то сказал ему, что это был Риг-ярл [13] Трюггви, так что первый человек, которого он убил, оказался королём.
13
Риг-ярл или просто ярл (др.-сканд. R'ig-Jarl или Jarl) — высшее сословие в средневековом скандинавском обществе, состоящее из потомственной и не потомственной знати. Одновременно ярл являлся и наивысшим титулом правящей элиты до появления государств. В определенный период истории Швеции, термин означал "верховного ярла" (швед. riksjarl). Также Риг-ярл — имя мифического прародителя сословия ярлов из "Песни о Риге".
Он, выжидая, смотрел на Ода, но тот никак не реагировал, молчание затянулось, так что Гудрёд уже начал сердиться, это казалось ему оскорбительным. Затем Од заговорил, и Гудрёд задержал дыхание, словно его рот был набит пеплом, слушая страшную речь мальчишки.
— В пять лет я убил мальчика, который дразнил меня, — произнёс Од так же спокойно, словно говорил о срубленном дереве. — Эрлинг сделал мне подарок на именины — возможность убить первого мужчину. Это был трэлль, которого мы взяли в набеге. Кажется, он был из ютов.
— Сделал тебе подарок?
Од посмотрел на Гудрёда безмятежным, как спокойное море, взглядом, будто бы каждый дядюшка дарит это племяннику на именины. Гудрёд вдруг ощутил, как капельки пота выступили на затылке.
— Да. Я учился правильно перерезать глотки, — объяснил он и улыбнулся, словно воспоминания о том прекрасном дне согрели его. — У меня было десять трэллей, но я быстро научился, и мне понадобилось всего шесть.
Волосы на руках Гудрёда встали дыбом, и капельки пота с затылка покатились по спине. Ему удалось пробормотать, что, конечно же, оставшиеся в живых четверо трэллей были благодарны ему, на что Од снова одарил его спокойным, словно ласковое море, взглядом.
— Остальных я извёл, когда учился калечить, — сказал он, а затем, потянувшись, поднялся на ноги и зевнул.
— Это были мои лучшие именины, тогда мне исполнилось семь, — произнёс Од.
Од отправился на поиски своего плаща, оставив Гудрёда стоять во тьме, чувствуя себя старше камней и холоднее свистящего ветра, который уже давно разметал незаконченную партию игры королей.
14
Валланд (др.-сканд. Valland) — в скандинавских странах обозначение Галлии — земли, населенной кельтами, некогда входившей в состав Римской империи. В "Саге о Хромунде" упоминается морской поход викингов на Валланд, где некогда конунгом был злой колдун Траин (др.-сканд. Thr'ainn — Траян). Валланд описывается как страна курганов, внутри которых обитают синекожие тролли в золотых одеждах.
Команда Вороньей Кости
— Они такие дорогие, будто покрыты золотом, — мрачно проворчал Воронья Кость, взмахнув клешнёй краба. Кауп, который готовил крабов возле мачты на решётке, на углях, улыбнулся ему в ответ.
— Надо было не торговаться с франками, а напасть на них, — сказал Берто, и те, кто сидел с ним рядом, посмеялись над кровожадностью венда в отношении северян. А когда ему ответили, что рисковать жизнью из-за крабов глупо, он ещё сильнее нахмурился и возразил, что франки уже давно перестали быть северянами. Он хорохорился, пережевывая крабовое мясо и сплёвывал осколки панциря, — мальчишка явно старался выглядеть как взрослый мужчина, и воины рассмеялись, вспоминая, что это значит.
— Теперь, в Валланде уже не говорят на норвежском, — признал Онунд. — Не то чтобы уже давно. Они всё еще северяне, хотя многое уже позабыли, и сейчас называют своё побережье Нормандией. Эти норманны уже больше не умеют как следует управляться с парусом и предпочитают сражаться верхом.
Он сплюнул кусок панциря, ветер подхватил его и унёс прочь за борт, а он тем временем добрался до крабьего мяса в клешне.
— В них достаточно норвежской крови, и было бы глупо их раздражать, — добавил он и бросил косой взгляд на Воронью Кость. — Мы разозлили их. Этим кораблем. Бряцание оружием и воинственные крики произвели бы тот же самое. Лучше перекрасить корабль в более спокойный цвет.
Воронья Кость нахмурился. Ему нравился черный корпус корабля и кроваво-красный парус.
— Однажды жил-был лис, — сказал он, и, поскольку парус был поднят, а гребцы отдыхали, укрытые от ветра, он оказался в центре внимания всей команды. Все уже знали, что сказки Вороньей Кости были даже интереснее, чем саги Гьялланди.
— Лис сидел на скале у воды и громко рыдал, — продолжал Воронья Кость. На его плач из щелей в скале выползли крабы и спросили: “Друг, почему ты так громко причитаешь?” Лис ответил: “Мои родичи выгнали меня из леса, и теперь я не знаю, что мне делать”.
Крабы конечно же спросили, за что его выгнали. “Потому что”, — сказал лис, рыдая, “они сказали, что вечером собираются к воде, чтобы поохотиться на крабов. Я же ответил, что мне жаль убивать таких маленьких милых существ”.
Тогда крабы собрали тинг и пришли к заключению, что раз уж Лис изгнан своими родичами по их вине, им не остаётся ничего лучшего, как предложить ему стать их защитником. Так они ему и сказали, и Лис сразу же согласился, а затем целый день забавлял крабов самыми разными трюками.
— Совсем как Гьялланди, — сказал Хальфдан, обсасывая пальцы, обожженные о решётку; закутанный в плащ скальд выказал ему признательность одобрительным жестом.
— Наступила ночь, — продолжал Воронья Кость. — Поднялась полная луна. Лис спросил: “Вы когда-нибудь гуляли под луной?” Крабы ответили: “нет, никогда”, ведь, будучи такими крошечными созданиями, они боялись отходить далеко от своих домов у реки. “Не волнуйтесь”, — заверил их Лис. “Ступайте за мной. Я защищу вас от врага”. И крабы радостно последовали за ним.