Вошь на гребешке

Демченко Оксана Б.

Милена старательно, осознанно студила злость. Косилась на серую воду, топила в ней гнев и мчалась, не упуская настройку на врага. Он - не гений. Он исполнитель. Такой может быть талантлив, но чего стоит его талант? Лишь денег. Больших, вероятно.

Когда исподью требуется гений, его покупают. Свеженького, совсем как Марк. Сперва человек работает неосознанно и смысла заданий не ведает. Когда он понимает, во что втянут, оказывается перед выбором. Марк очень долго не выбирал, он был вне ума и, вдобавок никогда не работал во имя денег, славы, власти. Но заказчиками в каких-то случаях оказывались весьма

темные люди: к ним сегодня обратился этот умный, но довольно наивный человек, желая выяснить подробности о врагах Маришки. И сам оказался в беде.

– Подвезти?
– прокричал кто-то в спину.

Милена отмахнулась, не тратя себя на внешнее, лишнее. Сегодня сложился особенный день. Ей исключительно безразлично, как оценивают её люди, скучающие в пробке - раззадоренные и обозленные, сонные и пресыщенные. Любые.

Важно и больно иное. Мысль о Марке и свое отчаяние: куда отправила, влив дар востока в общее движение душ? Куда? Ведь сама не поняла, а он тем более не мог осознать! Ван мальчишка, ему все это - за что? Опять стоять у порога смерти и ощущать себя жертвой...

Злость вскипала, досада пеной застила рассудок. Приходилось глушить лишнее. И Милена глушила бегом, изучением воды, мыслями - вот хоть о гениях. В этом мире их немало, не все они вальзы, но есть и такой дар. Есть, искаженный, развиваемый иначе, зато утрачиваемый согласно единому закону...

Предположим, осознав неизбежность выбора, Марк выбрал бы золото - или чем тут платят, в плоскости? Милена знала дальнейшее и без прорицателя. После выбора дар вальза запада постепенно иссох бы, следом пропала бы и особенная, трепетная способность находить ответ наитием. Исподье потребило бы очередного раба, переварило и выплюнуло - скучным, богатым, может быть и здоровым, но до последнего дня затаившим на дне глаз тоску о невозвратном. То, что уцелело бы от Марка, - перевертыш, бездарь в броне купленных похвал и глянце завистливых восторгов таких же рабов. Это существо, в свою очередь, потребляло бы женщин, наркотик, власть, успех. Оно охотно использовало бы роскошные имитаторы гениальности. Но, обманывая весь мир, как обмануть себя?

– Место, - прищурилась Милена.

Усилием воли она сбросила остатки раздражения. Бег исчерпал себя. Поиск вывел на цель. Теперь надо дышать, строить план и двигаться ровным шагом, выверяя детали и опробуя варианты в уме. И Милена пошла прямо по осевой широченного моста. Оба потока машин шпарили ночь фарами, не особенно полезными в пробке. Полутени окружали Милену хищной стаей искаженных подобий. Взгляды липли к фигуре, как мухи. Липли, ползли по телу. Уже оба потока машин не так азартно рычали моторами и визжали тормозами. Первая ученица замка Файен повела плечами, поправила волосы - и резким движением головы сбросила влияние общего к себе внимания. Кое-кто пробовал спрятаться за ним, как за ширмой. Зря.

– Недооценивать меня, - капризно вздернув верхнюю губку, шепнула Милена.
– Да как он смеет?

Впереди надрывались от ора черные машины - две, они шли очень плотно, разгоняя всех и стараясь протиснуться в щель меж осевыми и поместиться там, хотя подобная работа с пространством посильна лишь вальзу запада... Машины суматошно мигали синим и выли, раздергивая по жилке нервы пассажира. Того самого, жаждущего

скрыться от погони. Он знал: за мостом дорога вильнет левее и там станет широко, черные машины смогут разогнаться.

– Попался, и теперь без невнятности, - улыбнулась Милена.

Последний раз глянула на холодную воду, качающую сор мертвых бликов и редкие крошки жизни - неперелетных птиц. Шаг удлинился, превратился в скользящий бег. Черные машины вывернули на дугу уширения, пробираясь в потоке к дальнему повороту. Враг уже предвкушал успех побега, когда Милена догнала вторую из машин, оскалилась мновенной рассчетливой злостью - и рванула ручку передней пассажирской двери, прекрасно помня о возможностях вууда в плоскости. Замок поддался, позволил скользнуть в щель, откинуться на сиденье и безмятежно улыбнуться водителю. Вот кто испытал шок: вряд ли он мог представить, что его машина умеет беспричинно глохнуть. Две секунды тупо смотрел на приборы - и лишь затем завел мотор...

– Он не дождался меня, наглец, - воркующим голосом Милена сообщила заведомую глупость, взмахнула ресницами, изгоняя остатки рассудительности из сознания человека плоскости.
– Разве можно так - со мной?

– Н-нет, - поперхнулся водитель.

С заднего сиденья дружно выругались, ничего не понимая, но тоже не находя возражений. Милена изучила ногти - на правом мизинце имелась грязь...

– Следи за дорогой, - велела Милена водителю, едва не отставшему от первой машины.

Завибрировал телефон. Один из тех, кто сидел за спиной Милены, сунул аппарат к уху, кивнул и передал его вперед.

– Вас.

Приняв трубку, Милена долю мгновения смотрела на неё, полную тайнами чужой игры. Сидеть в машине врага и ехать туда, куда он везет - глупо или допустимо? Сойти пока не поздно. И долго будет именно так. Трубка шелестела мужским голосом. Милена поморщилдась и позволила шепоту стать ближе к уху, вползти в сознание. Она ощутила: звонит тот, из первой машины. Его страх - знаком, ошибки быть не может.

– Хозяин желает видеть вас. Хозяин. Сам, - в голосе звенели восторг и ужас, слитые во взрывоопасный коктейль паники.
– Он гарантирует безопасность ... то есть я обещаю... то есть при соблюдении взаимного перемирия. У нас предложение. Его надо выслушать. Надо.

Человек паниковал, Милена щурилась, молчала, безошибочно изучая потный затылок сквозь непроницаемо тонированное стекло машины, идущей впереди. Чем дольше она молчала, тем чаще вибрировал чужой пульс. Чем пристальнее смотрела, тем острее срывался голос - в хрип. Человек пытался свободной рукой добыть таблетку. Он знал, что дольше не выдержит. Он второй раз ронял из вялых пальцев жизненно важную горошину.

– Марк, - едва слышно обозначила свой интерес Милена.
– Он ведь... пропал?

– Д-да, - выдавил враг. Заторопился добавить, опасаясь молчания, взвинчивающего пульс.
– Н-невозможно. Хозяин с-спросил, то же самое. То ж-же...

– Мальчик. Второй, с Марком. Там был мальчик.

– Т-то же... ак с-свозь землю, - теперь враг глотал звуки и давился ими, как отравой.
– К-к с-свозь...

– А ты, значит, не умеешь - никак, - лениво уточнила Милена, рассмеялась и послушала икающее, подобострастное ответное перхание.
– Далеко ехать?