Воскресенье. Книга вторая

Губайдуллин Дамир

–Это я, Рузиля. Надо уходить, Рузиля.

– нием … – повторила девушка, пытаясь открыть глаза.

– Я сейчас, – на негнущихся ногах Лена отползла в коридор, когда снаружи послышался еще один взрыв – затряслись стены, девушку осыпало штукатуркой, она испуганно пригнулась. Набрав в рот воды из крана, Лена выплеснула ее в лицо Рузиле.

– Ааа… – вновь простонала та, открывая глаза. – Где я…?

– Здесь, здесь, слава Богу, живая.

– Не в раю уж точно, – схватился за виски, приподнявшись, Арвид, – вот это зарядили.

– Они еще зарядят, – проворчал

поднимаясь, Валдис и пнул не пришедшего в себя Яниса. – Вставай, Пушкин, война началась, а ты лежишь.

– Ребята, ее нужно поднять, – позвала Лена, приподнимая безжизненно повисшую голову Рузили, – кажется, контузило.

– Ничего, она баба крепкая, – подполз к девушкам Янис, когда прогремел очередной взрыв. Ребята легли на пол, закрыв головы руками.

– Я тебе не баба, – проворчала Рузиля, открывая глаза, – уф, башка бр. Болит, как с папиного самогона.

– Какие богатые познания в области алкоголя, – хмыкнул Янис, водрузив Рузилю себе на плечо, по левую руку.

–С такими мужчинами, как сейчас, остается только спиваться, – зычно бросила Лена, хватая татарку с другой стороны.

– Я бы поспорил, – несогласно покачал головой Янис.

–Ааа… – простонала Рузиля.

– Тише, тише, – погладила ее по руке Лена, – придем на рынок и ляжем.

***

Выйдя на улицу, ребята увидела затянутый едким дымом город. Рига поднималась после первой бомбежки. Одни бежали в свои дома, другие помогали раненным, усеявшим улицы, кто-то разгребал завалы. Кто-то, схватив чемодан, бежал из города – молодых людей постоянно сбивали толпы бегущих, спасающихся жителей города.

Лена подняла голову – главной достопримечательности Риги не было: шпиль церкви Святого Петра упал, сбитый вражеским снарядом. На улице стоял невыносимый шум, от криков раненных, несущихся тарантасов, постоянно хлопающих дверей и движущихся машин.

Посреди путей замер подбитый рижский трамвай – со стороны набережной смолкла музыка. Город ждал. Ждал, несомненно, страшного – своей неминуемой гибели, возвращения врага. Самолетов, сеющих ужас и несущих смерть.

Рига замерла в страшном и мучительном ожидании.

***

До рынка шли часа 2: по-пластунски, неся по очереди обессилевшую Рузилю. Конечно, ни о какой медицинской помощи речи не шло – опасность ситуации не предполагала движение до больницы. Облегченно вздохнув, когда на горизонте появились куполообразные здания рынка, ребята вошли внутрь.

– Ну, вот, дошли, – аккуратно положил Рузилю на деревянный пол рынка Янис, – условия не комильфо, но на первое время пойдет.

– Спасибо, – ответила Лена, оглядывая помещение. Бетонные, куполообразные потолки рынка, из которого уже убрали прилавки, конечно, не могли служить надежным укрытием, но другого выхода у людей просто не было. Народу собралось так много, что ребята с трудом нашли свободный угол, когда женщина взяла на руки маленького сына, уступив место.

– Раненая? – Спросила она, кивнув на Рузилю.

– Завалило, – ответила Лена, оборачиваясь к молодым людям.

– Держите, – снял с себя кожаную куртку Валдис, –

всяко не на холодном полу.

– Лена, мы вернемся ближе к вечеру, – сказал Арвид, – никуда не уходите, слышите? Эта паника временная. Дайте разобраться. Скорее всего, завтра объявят эвакуацию и, возможно, поедете домой.

– А вы…?

– А мы дома, – улыбнулся Арвид, выходя с рынка.

Янис поджал губы и махнул рукой, усмехнувшись, когда Лена смущенно ответила тем же.

***

– Ну, как ты? – Девушка уселась в угол и положила голову Рузили к себе на колени. – Живем?

– нием… – простонала татарка, не открывая глаз, – хочу к маме… нием янына.…И пить… Воды хочу.

– У нас есть немного шоколада, – обернулась к ним женщина с ребенком, – хотите?

– Нет, – поморщилась Рузиля, ощупывая лицо – ее лоб украшала широкая ссадина, а на левой щеке появилась внушительных видов царапина, – совсем не красивая стану, еще и толстая, уф, даже Камиль тогда на мне не женится.

–Женится, еще как женится, – прикрыла ей глаза Лена и пригнулась, когда здание рынка сотрясла взрывная волна. Рузиля, вздохнув, уснула, сжав ее руку.

Лена закрыла глаза и обессилено прислонилась к бетонной стене. Затем открыла и взглянула на Рузилю – та мирно спала. По телу пробежала дрожь. Война? Ведь нет, ведь не может быть! Она еще не жила-то толком, как же так…? Она…Маленькая еще.

Прикрыв рот ладонью, чтобы не разбудить людей и спящую подругу, Лена беззвучно, по-детски отчаянно, заплакала, роняя теплые слезы.

«Мамочка», – прошептала она, закрывая лицо руками, – «Мамочка, я не хочу, пожалуйста, я жить хочу, мама.… Забери меня, мама, мне так страшно, не хочу умирать, хочу жить, мама…».

***

Когда очередная взрывная волна сотрясла стены рынка, Лена открыла глаза. Бомбили даже ночью, каждые 2 -3 часа над городом слышался протяжный вой самолетов. Они терпели, с территории рынка выходили самые смелые, но чаще всего обратно уже не возвращались. Рузиля не приходила в себя с вечера, ее круглое лицо осунулось и побледнело, ото лба до самой ямочки на подбородке. Оставленная ребятами вода кончилась, сами же они ночью не вернулись. Лишь днем заглянувший Арвид сообщил, что эвакуация состоится завтра утром, и ей, Лене, непременно нужно в это время быть на рынке, иначе она рискует остаться здесь. Враг шел совсем рядом, и времени почти не осталось.

– Дочка, ей бы к доктору, – тихо сказала лежащая на боку женщина с ребенком, – гляди, какая бледная. Только далеко он, другой конец города. К утру дойдешь.

– Нет, я не могу к утру, – истерично рассмеялась Лена и яростно похлопала девушку по щеке. – Рузиля, Рузиля, просыпайся! Я не могу остаться здесь, ты слышишь меня Рузиля?! – Кричала она, сжимая зубы. Рузиля не отзывалась. Она практически не дышала. – Черт! – Отчаянно сплюнула Лена, и, прекратив тряски татарку за грудки, вскочила на ноги. – Здесь же был продуктовый магазин, да? – Обратилась Лена к женщине.