Воскресный философский клуб
Шрифт:
— Вы покраснели, — сказал Джейми. — Вы что–то недоговариваете.
Вот так–то, подумала Изабелла. Все философские рассуждения о правдивых и не очень ответах рухнули, не выдержав натиска обычной физиологии. «Скажи неправду — и сразу покраснеешь». Это выглядело не столь возвышенно, как на страницах Сисселы Бок, но было абсолютной правдой. Все пышные рассуждения сводились к простым примерам из будничной человеческой жизни и к банальным метафорам. К аксиомам, на которых зиждется существование людей. Международная экономическая система и основополагающий принцип: «Нашедший прячет, потерявший плачет». Зыбкость жизни: «Наступи на трещину — и попадешь в лапы к медведям» (она так живо воображала это в детстве, что, гуляя со своей няней Ферси Мак–Ферсон по Морнингсайд–роуд, тщательно обходила трещины на тротуаре).
— Если я покраснела, — сказала Изабелла, — то это потому, что не сказала вам всю правду. Приношу за это свои извинения. Я не сказала вам, что делала, потому что чувствовала смущение по этому поводу и потому что… — Она заколебалась. Была еще одна причина, по которой ей не хотелось рассказывать о том, что произошло, но раз уж она начала, придется рассказать Джейми все. Он почувствует, что она что–то недоговаривает, а ей бы не хотелось, чтобы он подумал, будто она ему не доверяет. Доверяет ли она Джейми? Да, безусловно. Такому молодому человеку, с таким трогательным ежиком и с таким нежным голосом, можно довериться. Джейми можно доверять; Тоби — нет.
И Изабелла продолжила рассказывать, чувствуя на себе пристальный взгляд Джейми:
— …по той причине, что мне бы не хотелось, чтобы вы кое о чем узнали. Не потому что я вам не доверяю — я вам доверяю, — а потому что считаю, что произошедшее не имеет к нам отношения. Я кое–что видела, но мы ничего не можем предпринять. Так что я решила, что ни к чему вам все это рассказывать.
— О чем вы? — спросил он. — Вы должны теперь все мне сказать. Вы не можете так это оставить.
Изабелла кивнула. Он прав. Она не может оставить все как есть.
— Когда я увидела Тоби в городе, он шел по Дандес–стрит. Я ехала в автобусе и увидела его в окно. И я решила следовать за ним, — пожалуйста, не спрашивайте меня почему, потому что не думаю, что смогу это внятно объяснить. Иногда просто совершаешь поступки — нелепые поступки, — которые невозможно объяснить. Итак, я решила следовать за ним. Он шел по Нортумберленд–стрит. А потом, когда мы добрались до Нельсон–стрит, он перешел через дорогу и позвонил в квартиру на первом этаже. Дверь открыла девушка. Он обнял ее, — по–моему, довольно страстно, — а потом дверь закрылась. Вот и все.
Джейми смотрел на нее. Помолчав с минуту, он очень медленно поднял свой бокал и отпил немного вина. Изабелла заметила, какие у него красивые руки. В его глазах отразился сверкнувший бокал.
— Это его сестра, — спокойно произнес он. — У него есть сестра, которая живет на Нельсон–стрит. Вообще–то я с ней знаком. Она подруга моего приятеля.
Изабелла притихла. Этого она никак не ожидала.
— О, — сказала она. И снова повторила: — О…
Глава тринадцатая
— Да, — повторил Джейми. — Сестра Тоби живет на Нельсон–стрит. Она работает в той же компании, занимающейся недвижимостью, что и мой друг. Оба они маркшейдеры — не те, которые разгуливают с теодолитами, а оценщики. — Он засмеялся. — А вы подумали, что, выступив в роли ищейки, обнаружите, что Тоби неверен. Ха! Мне бы хотелось, чтобы вам это удалось, Изабелла, но — увы! Это отучит вас следить за людьми.
Изабелла уже достаточно успокоилась, чтобы посмеяться над собой.
— Я спряталась за припаркованным фургоном. Видели бы вы меня в этот момент!
Джейми улыбнулся:
— Наверное, это выглядело забавно. Правда, жаль, что это не дало никаких результатов, но ничего не поделаешь.
— Ну что же, во всяком случае, я получила удовольствие. И усвоила урок, что нельзя быть такой мерзкой и подозрительной.
— Вы совсем не такая, — возразил Джейми. — Вы не подозрительная. Вы что надо.
— Вы очень добры, — ответила Изабелла. — Но у меня куча недостатков. Как у всех. Просто куча.
Джейми снова поднял бокал.
— Она очень милая девушка, его сестра. Я познакомился с ней на вечеринке, которую Родерик — это мой друг, маркшейдер, — устроил несколько месяцев назад. Там была компания, совсем не похожая на мою, но мы славно повеселились. И я подумал, что она довольно милая. Очень привлекательная. Высокая, с длинными белокурыми волосами. Похожа на модель.
Изабелла ничего не сказала. Прикрыв глаза, она мысленно перенеслась на Нельсон–стрит и увидела себя на углу этой улицы, спрятавшуюся за фургоном, и Тоби у двери. Она увидела, как открывается эта дверь. Она представила это себе очень четко, как всегда могла точно вспомнить все детали. Дверь открылась, и появилась девушка. Она не была высокая — Тоби пришлось наклониться, чтобы ее обнять. И волосы у нее не были белокурыми. Ее волосы совершенно точно были темными. Черными или каштановыми. Но не белокурыми.
Она открыла глаза.
— Это была не его сестра, — сообщила она. — Это кто–то другой.
Джейми помолчал. Изабелла представила, какие противоречивые чувства он сейчас испытывает: недовольство и даже гнев, оттого что Кэт обманывают, — и удовлетворение, оттого что появился шанс разоблачить Тоби. Ей пришло в голову, что он думает также о том, что теперь сможет занять место Тоби, о чем она и сама думала. Но она, по крайней мере, знала, что это будет не так–то просто, — а вот Джейми вряд ли это понимает. Он настроен оптимистически.
Изабелла решила взять инициативу в свои руки.
— Вы не можете ей об этом рассказать, — предостерегла она. — Если вы пойдете к ней и выложите все как есть, она рассердится на вас. Даже если она и поверит вам — а это не факт, — ей захочется застрелить гонца. Предупреждаю, что вы об этом пожалеете.
— Но она должна знать, — настаивал Джейми. — Это… это возмутительно, что он крутит роман с другой. Ей следует сказать. Мы просто обязаны.
— Есть вещи, которые человек должен узнавать сам, — возразила Изабелла. — Нужно позволять людям самим делать ошибки.