Восьмая нота Джокера
Шрифт:
– Мам, так что это будет за вечеринка завтра?
Мама приоткрывает глаза, подарив мне какой-то нечитаемый взгляд, а после снова смыкает веки.
– Просто придут наши общие знакомые. Пойми, малыш, для Аристарха важно показать себя с хорошей стороны – он долго был один. А все любят людей семейных, - вздыхает, и я не знаю, то ли это от горячего воздуха тяжесть, то ли от темы разговора.
– Мне просто хочется, чтобы мы стали семьёй.
Хм, а может, я слишком серьёзно восприняла тот раз? Что если мне всего лишь померещилось то,
Но ведь проклятый Ян там тоже находился и тоже всё видел…
Я уже во всём и во всех вижу подвох.
– Я понимаю. Мне тоже хочется, чтобы всё было хорошо, - тем не менее, отвечаю, не желая снова затевать ссору.
Окунаюсь в прохладный бассейн в этой же комнате, окончательно выбрасывая из головы отчима и всё, что с ним связано, а затем поднимаюсь и решаю выйти за водой – мы тут уже прилично задержались.
??????????????????????????
– Мам, я попить возьму. Тебе принести?
– Не нужно. Будь там аккуратнее.
Накидываю полотенце поверх купальника и ныряю за дверь. Где-то слышатся унылые запевания подвыпивших мужчин – тут есть и караоке, так что ориентируясь на эти звуки, иду в противоположную сторону к автоматам с напитками, когда на полпути врезаюсь в чьё-то тело.
– Изв… - пытаюсь попросить прощения, но стоит наткнуться на знакомый прищур, слова застревают в горле.
– Что ты здесь делаешь?
На нём только полотенце и больше ничего. Влажные мышцы напряжены, и Царёв отлично понимает, как этот вид действует на меня – замечаю его ухмылочку.
– Отдыхаю с отцом, а что?
– Ничего. Проехали.
Хочу обогнуть его, но он снова преграждает мне путь, на этот раз безо всякого превосходства в глазах. Ян берёт меня за руку, и это прикосновение вспыхивает на коже, напоминая, как опасно рядом с ним просто стоять. Даже дышать одним воздухом.
– Избегаешь меня?
– Я?
– смеюсь нервно, пока в душе царит полнейшая неразбериха.
Я вполне неплохо себя чувствовала до этой встречи. Почти забыла о его существовании, и вот он передо мной своей царской рожей.
– Ну не я же.
Я бы много могла на это ответить, но не хочу портить себе настроение. И всё равно обида не даёт о себе забыть, прорываясь наружу ядовитыми словами.
– С чего это ты вдруг так забеспокоился? Тебе до этого было нормально.
Не знаю, что такого я говорю, только на его лице застывает зверское выражение. Царёв вдруг затаскивает меня в какую-то каморку, где горит лишь тусклая лампочка, и запирает дверь, отрезая мне пути для отступления.
– Да мне насрать, ясно?
– ударяет рукой в стену над моей головой.
– Я просто знаю, в чём дело – видел взгляд твоей матери в тот вечер. Наплела тебе держаться подальше от меня? Сказала, какой я урод, и ты с радостью прислушалась, как хорошая девочка?
На секунду застываю, потому что не могу понять, серьёзно он в это верит или нет, однако взгляд горит обидой. Для него так важно то, что я о нём думаю?
–
Пытаюсь вырваться, но он перехватывает оба запястья, пришпиливая меня к стене. Наваливается так, что наша влажная кожа соприкасается, и это просто взрыв – в его глазах я читаю свои же собственные эмоции. Удивление. Шок. Осознание. И то самое, тёмное, что никак не подаётся идентификации.
– И что ты видишь?
– вполголоса спрашивает, и лампочка вдруг начинает мигать, а потом и вовсе тухнет, как пламя свечи, погружая нас в полнейший мрак.
– Ян, открой дверь, - прошу, паникуя.
– Пожалуйста.
– Тихо, Мими, - касается губами уха.
– Здесь только мы вдвоём, помнишь? А я всё ещё жду ответ. Так что ты во мне видишь?
Глубоко дышу, стараясь не поддаваться страху.
– Вижу, что ты совсем поехавший, - признаюсь с выдохом, стремясь выбраться из этой ловушки, и мой подбородок хватают пальцами.
– Мне опять влезть в твоё окно, чтобы ты смотрела на меня, как раньше?
Как же я раньше на него смотрела?
– Что ж не влез?
– несу полный бред, и только после понимаю, что сказала это вслух, но мне можно – я вот-вот отключусь.
– Значит, - окончательно вдавливает меня в стену.
– Ждала меня, как принцесса в башне?
Да.
– Заткнись.
Рука с подбородка вдруг ползёт ниже, и я почему-то ничего не делаю, чтобы это остановить. Пальцы легко касаются ключиц, а после замирают на груди, где и без того воздуха нет, но теперь там только горячий пар, потому что Ян не тормозит.
Не видя протестов с моей стороны, одним движением сдёргивает моё полотенце, упавшее на пол. Я слышу, как тяжело он дышит, ведя по коже самыми кончиками пальцев, будто на холсте рисует, и едва они ложатся под ткань купальника, мои лёгкие пустеют совсем.
– А может ты просто боишься?
– обхватывает напрягшийся сосок, чуть надавливая и проходясь пальцами, вырывая из меня хриплый выдох.
– Боишься, что злой дракон окажется тебе не по зубам?
– Может, это принцесса ему не по зубам?
– не собираюсь уступать, но я в заранее проигрышной позиции.
Он уже знает. Даже в этой темноте видит, что я не могу сражаться, и мне бы ненавидеть всю эту дурацкую историю между нами, да только никак не выходит. Не получается найти в себе это чувство, когда всё внутри заполнено другими.
– Принцесса явно боится испытать что-то к дракону, - едва слышно шепчет совсем близко к моим губам, и, дав мне только вдох сделать, целует.
Забываюсь окончательно.
Кто я? Где мы? Почему? Это неважно.
Теперь темнота действует иначе. Разгоняет не ужас по крови, а нечто гораздо опаснее, но за этим хочется следовать, и стоит только рукам Царёва спуститься ниже, скользя по талии к бёдрам, а языку пройтись по нёбу откровенной лаской, я совсем теряюсь в пространстве.