Воспоминания стопроцентного эсперантиста
Шрифт:
После поездки в Митаву я пробыл в Петербурге ещё несколько недель, организовав за это время при филиале института эсперантскую библиотеку, содержавшую более 700 томов. Теперь я посчитал мою задачу в Петербурге решённой, возложил дальнейшие заботы об организованных заведениях на барышню Смирнову, В.А.Дмитриева и И.М.Рахамяги и в декабре выехал в Москву.
Должен признаться, что моё возвращение не было вполне радостным. В душе сидел какой-то червь, критиковавший мой новый военный ход на поле нашего движения. Я побаивался того, что довольно значительная сумма денег, изъятая из московских заведений, не полностью компенсируется пользой, которую принесут новые заведения. Но никакой военный ход не бывает без риска. Кроме того, когда я ещё был в Петербурге, я отметил значительное оживление тамошней эсперантской жизни. Об этом один петербургский корреспондент писал в январском
Вернувшись в Москву, я обнаружил такую же активную работу, что и 3 месяца назад. В ходе еженедельных встреч устраивались доклады, постановки или концерты. Словом, эсперантская жизнь кипела. В нашей квартире появились новые деятельные жильцы А.Клем и Г.Клейст. Но зато прекратил свою 100-процентную работу у нас Б.И.Котзин, который по наущению своей жены нашёл в новой отрасли промышленности - киноиндустрии - лучше оплачиваемую и более обнадёживающую на будущее работу. Из-за новой работы он уменьшил эсперантскую нагрузку почти на 50% и вскоре снял собственное жильё на другой улице Москвы. Несомненно, это стало большим минусом для нашего движения, но мы стояли уже так крепко, что уход или отдаление того или другого сотрудника не могли потрясти наши заведения.
С внешней стороны редакционный состав не изменился, и тираж нашего журнала продолжал расти. Этому сильно способствовали бесплатные приложения "Эн Русуйо пэр Эспэранто" - в 1911 г., "Принцо Серебряный" - в 1912 г. и "Ориэнта альманако" /восточный альманах/ - в 1913 г. В 1914 г. мы обещали подписчикам бесплатно дать карманный календарь, договорившись о совместном его издании с берлинским эсперантским издательством Мюллера и Бореля, не предчувствуя, что через несколько месяцев мы будем на многие годы разъединены как части двух воюющих между собою стран. Никто не мог предвидеть катастрофы, которую вызвали несколько паразитов человеческого общественного организма, что для удовлетворения своих чрезмерных амбиций не останавливаются перед умерщвлением миллионов ни в чём не повинных людей. В то время как эти мерзавцы готовили разные орудия убийства людей, наши московские единомышленники в первую половину 1914 г. споро и дружно работали на общее благо человечества.
Эсперантская жизнь московского Общества кипела. Особенно оживляла её студенческая молодёжь. В субботние встречи устраивались разные доклады, ораторские или литературные конкурсы. Это было самой хорошей школой Эсперанто. Непременными активистами этих встреч были молодые Айспурит, Демидюк, Александров, Клем, Клейст, Ярмолович, Иванов, Косминков. Они словно торопились жить перед грядущей катастрофой. Между развлечениями не раз обсуждалось устройство в Москве третьего конгресса русских эсперантистов. В конце концов был избран оргкомитет этого конгресса, в который вошли профессора Московского университета Р.Ф.Брандт и И.И.Жегалкин, адвокат О.С.Анисимов, помощник профессора А.И.Пудовкин и я. Временем проведения конгресса определили 27/XII-14 г.
– 2/I-15 г. Выработали программу. Осталось получить разрешение правительства.
Мы уже начали обдумывать финансовую сторону конгресса, но главную часть организационных работ отложили до осени, на время после десятого всемирного конгресса в Париже. Этот конгресс обещал стать грандиозной манифестацией нашего языка: до июня на него записалось уже более 3000 человек, в том числе 66 из России. Открытие конгресса было намечено на 1-е августа, и многие русские уже выехали для участия в нём. И вот в тот момент, когда вся подготовительная работа была закончена и конгресс должен был открыться, внезапно была объявлена германская война, и главные организаторы конгресса, надев военную форму, должны были поспешить
Война опрокинула все планы, в том числе и наши. Многие активные сотрудники сразу были призваны на поле боя, других арестовали в качестве пленных, поскольку они относились к враждебным нациям. Среди последних был взят и непременный участник наших субботних встреч немец Клейст. Его загнали в какую-то восточную губернию и больше мы его не видели, ибо там он заболел и умер.
С №8-9 (авг.-сент.) наш журнал наполнился военными сообщениями. Уже в сентябрьском номере мы читаем о двух раненых единомышленниках - Шамшеве и Петражевском. На субботних встречах присутствующие печально готовят бандажи, собирают денежные пожертвования на помощь мученикам войны. Прежние веселье и бодрость пропали. Один из самых активных сотрудников А.Э.Айспурит выехал из Москвы в Латвию хлопотать об унаследованном именьице. В Саратов на работу в газете "Копейка" выехал заведующий книжным магазином Романович. В магазине остались работать только я и два мальчика - Трофимов и Колибанов. Доходы магазина сильно уменьшились.
Нас тогда очень удивило одно новое обстоятельство: в магазин часто приходили незнакомые покупатели, которые спрашивали недорогие учебники, например Кара и Панье по 20 коп., платили за них непременно бумажными деньгами, а сдачу просили серебряными монетами. Потом это дело прояснилось. Покупатели таким способом хотели обменять бумажные деньги на более безопасную ценность - серебряную.
Началась денежная спекуляция, и вскоре золото и серебро уже совсем исчезли из денежного оборота. На рынке были видны только бумажные деньги. Многие товары стали исчезать, а цены бесконечно росли. Наше правительство вскоре прекратило свободный обмен золота и законодательно потребовало, чтобы люди сдали золотые монеты в банки. Был установлен государственный контроль заграничных заказов. Правительство разрешало переводить денежную плату за границу лишь в ограниченном количестве после долгих официальных хлопот.
К сожалению, мы на это не обратили внимания и продолжали продавать книги по ценам, которые были указаны в январском каталоге. Должен заметить, что наши каталоги ежегодно утолщались сообразно увеличению оборота магазина: 4-страничный в 1909 г., 8-страничный в 1910 г., 16-страничный в 1911 и 1912 гг., 20-страничный в 1913 г. и 24-страничный в 1914 г. В 14-м году у магазина было самое большое количество книг. Таким образом мы продавали книги за бумажные деньги, ценность которых ежедневно падала. Мы боялись поднимать цены, чтоб нас не обвинили в спекуляции. В результате мы обессиливали себя и наносили вред нашему движению. Мы распродавали имевшиеся запасы и не могли их восстанавливать в связи с новой конъюнктурой международных финансовых отношений и внутренними трудностями. Например, мы не могли уже печатать в нашем журнале объявления в отделе переписки, ибо каждый заказчик, согласно предписанию нашего правительства, был обязан получить особое разрешение полиции на публикацию своего объявления.
Одним словом, после объявления войны наши предприятия, до того непрерывно прогрессировавшие, теперь покатились вниз.
1914 г.
В августе моё тревожное состояние ещё усугубило следующее обстоятельство. Однажды я получил из Петербурга телеграмму Н.П.Евстифеева, настоятельно просившего, чтобы я вывел книжный магазин из вегетарианской столовой. Поскольку наш магазин был там устроен без какого-либо письменного соглашения, я был обязан подчиниться этой просьбе. Во второй половине месяца я выехал в Петербург, чтоб лично изучить вопрос, выяснить причину и т.д.
Оказалось, что между Н.П.Евстифеевым и его главным помощником и товарищем по вегетарианской столовой Дроздовым случился конфликт. В качестве вегетарианского повара Дроздов был техническим устроителем столовой, а Евстифеев участвовал в деле капиталом и администрированием. Никаких письменных соглашений между ними заключено не было и, естественно, вскоре появились поводы для разных недоразумений. В эти раздоры оказались втянутыми и работники магазина. В результате все работники столовой и магазина настолько перессорились, что их совместная жизнь сделалась несносной, а я должен был "расхлёбывать заваренную кашу".