Восточная война
Шрифт:
Многие из офицеров, ведущих своих солдат в атаку, были либо убиты, либо ранены. Погибли полковник Будвиль и Мальгер, было выбито множество обер - и штаб-офицеров, но самое главное - был смертельно ранен сам генерал Майран. С простреленной грудью он рухнул на руки адъютантов и скончался, прежде чем был доставлен ими во французские окопы.
Лишенные руководства французские солдаты замешкались перед бастионными рвами и были немедленно сметены залпами русской картечи с фронта и взрывами корабельных бомб с правого фланга. Все это было подкреплено мощными оружейными залпами русских стрелков, чьи гладкоствольные ружья
Подвергнувшись столь сильному огневому удару, французские стрелки заколебались и разделились. Большая часть стала отходить назад, тогда, как другие соединения решили продолжить атаку, несмотря на ужасные потери. Солдаты второй роты полка гвардейский стрелков достигли рва второго бастиона и, приставив лестницы, стали взбираться на контрэскарп. Камни и пули, летящие на них сверху, не смогли остановить французских храбрецов, и они ворвались на куртины бастиона, но дальше продвинуться не смогли. Русские солдаты Якутского и Селенгинского полка встретили их в штыки и после яростной схватки сбросили их в ров, а затем добили ружейными выстрелами.
Когда генерал Пелесье прибыл на Ланкастерскую батарею, откуда он обычно руководил боем, то увидел ужасную картину - солдаты колонны Майрана отступали под русским огнем. Разразившись проклятиями на голову неудачника Майрана, он немедленно двинул из резерва четыре гвардейских батальона и приказал генералу Мелине остановить отступающих солдат и вновь повторить атаку на русские бастионы. Одновременно с этим, генерал приказал дать сигнал двум другим штурмовым колоннам к общей атаке на врага. Мелине сделал все, что только мог. Чрезвычайными мерами он не только остановил отступление потрепанной колонны Майрана, но и смог увлечь их в новую атаку. Перемешанные ряды французских солдат медленно двинулись в новую атаку на бастионы, неся сильные потери от русского огня.
На помощь 1 и 2 бастионам пришли не только орудия пароходов, но и пушки батарей северной стороны Севастополя. Бомбы, ядра, картечь и ружейные залпы выбивали все большее и большее число жертв из плотной атакующей людской массы, щедро устилая окровавленными телами подступы к бастионам. Огонь противника был столь силен и беспощаден что, не дойдя ста шагов до бастионных рвов, французы побросали свои штурмовые лестницы и в панике стали отступать прочь, не в силах вынести картечные залпы, которые велись по ним практически в упор.
Положение войск генерала Брюне было несколько лучшим, чем положение солдат Майрана. Им предстояло пройти по открытому пространству всего четыреста метров и взять Малахов курган. В распоряжение Брюне были лучшие зуавские батальоны, взятые для штурма командующим из корпуса генерала Боске. Именно на колонну Брюне возлагал свои главные надежды генерал Пелесье, видевший в Малаховом кургане главную точку всей обороны русских.
По сигналу белой ракеты, алжирские стрелки дружно покинули свои передние траншеи. Их красные штаны и синие куртки моментально перекрасили зеленые севастопольские склоны, быстро приближаясь к русским укреплениям.
Защитники Малахова кургана дали им пройти всего метров пятьдесят, после чего открыли шквальный огонь из пушек и полевых картечниц, установленных на Корниловском бастионе прошлой ночью. Доведенная по приказу адмирала Нахимова до максимально разумного числа стволов артиллерия Малахова кургана пожинала
Одновременно с ними по наступающим цепям неприятеля открыли огонь орудия 3 бастиона, желая грамотно использовать свое выгодное положение и тем самым оказать помощь своим товарищам. Бомбы русского бастиона заметно снизили проворство зуавов, которые сразу замедлили свой шаг от неожиданного флангового огня.
Так же как и для гвардейцев Майрана, для алжирских стрелков стали большой неожиданностью обнаружение волчьих ям, в большом количестве вырытые русскими саперами перед своими позициями. Здесь их было сделано по приказу Тотлебина больше всего и потому, французские зуавы были вынуждены полностью остановиться из-за опасения погибнуть страшной смертью.
Эта остановка сыграла трагическую роль во французской атаке, поскольку русские стрелки моментально открыли огонь, поражая несчастных зуавов как выстрелами из штуцеров, так и из своего обычного оружия. Потери от этого двухъярусного огня были столь ужасны что, не доходя ста метров до рва бастиона, французы были вынуждены залечь на землю.
Напрасно офицеры бегали среди солдат и пытались поднять их в новую атаку, указывая, что цель уже совсем близка и до победы осталось рукой подать. Зуавы только поднимались с земли и вновь падали от каждого нового оружейного залпа или выстрела пушки.
Стремясь переломить ситуацию, генерал Брюне решил личным примером повести зуавов в атаку. Обнажив шпагу и с призывным криком: "Вива ля Император!" он бросился вперед, указывая рукой на крутизну Малахового кургана. Пристыженные алжирцы стали быстро подниматься вслед за своим командиром, но в этот момент выпущенное из пушки ядро поразило генерала Брюне, пробило навылет грудь и отбросило несчастного француза далеко в сторону.
– Генерал убит! Брюне погиб!
– подобно молнии пронеслось по рядам атакующих солдат. Уже никакая сила их не смогла заставить штурмовать русский бастион.
Колонна генерала Отмара оказалась более везучей своих соседей по наступлению. До батареи Жерве расположенной между Малаховым курганом и 3 бастионом французам предстояло пройти чуть более ста пятидесяти метров, что сразу увеличивало шансы атакующих почти вдвое. И пусть войска после сигнала ракетой выдвигались на атаку не очень охотно, пусть французские ряды несли большие потери с флангового огня с Малахова кургана и 3 бастиона, пусть ружейный огонь защитников был убийственен, алжирские стрелки все же достигли батарейной крутизны. Попирая ногами павших и безжалостно давя своих раненых, зуавы с разбегу преодолели небольшой вал и ворвались на русскую батарею.
Удача любит храбрых. В этот день на батарее Жерве, было всего триста человек Полтавского полка под командованием капитана Горна, чьи стрелки не смогли своим огнем остановить противника. Несмотря на отчаянное сопротивление полтавцев, зуавы смогли захватить часть батареи, и через эту брешь в русский тыл хлынул линейный батальон под командованием полковника Гарнье.
Оставив недобитыми храбрецов капитана Горна засевших на левом фасе батареи, Гарнье повел своих солдат дальше, намереваясь выйти в тыл укреплениям Малахова кургана или 3 бастиону. Ближе всех к французам был бастион Корнилова и потому Гарнье направил туда свой батальон, помня приказ Пелесье взять эту русскую твердыню любой ценой.