Восток. Запад. Цивилизация
Шрифт:
Устроились мы тут же.
Не оставлять же Викторию одну. Ведьма там или нет, но все одно своя. А своих не бросают. Правда, лавка оказалась тесноватой, и потому Эдди занял место в следующем ряду, прямо над Сент-Ортоном. Того соседство не обрадовало, он даже сказать-то собирался, но…
Только спина прямее стала. А то, взгляд у Эдди тяжелый.
Напомнить ему что ли, что бить людей не стоит. Прилюдно во всяком случае.
– Доброго всем вечера, - Бертрам Орвуд появился в сопровождении…
Вот спорю на лекции
А поднятых покойников мне видеть не случалось, ну, таких, чтобы цивильные, чтобы в одежде и еще сундук тащили. Сундук был внушительных размеров, но главное, что внутри его явно что-то было. Что-то такое, что шубуршало, поскрипывало и порой начинало бормотать.
– Пусть сегодня все пошло немного не по плану, но хочется верить, что наше занятие будет столь же познавательным, как лекция моего отца… приступим. Итак, что вы знаете о некромантии?
И взглядом всех обвел.
Таким… многообещающим.
Я даже поерзала от нетерпения.
Манфред подхватил Чарльза под руку. Появился словно из ниоткуда и, наклонившись к самому уху, произнес:
– Братья просят передать привет…
– Передавай, - Чарльз раскланялся с седовласым господином, чье лицо показалось знакомым. Правда, что за он, вспомнить не выходило.
– Шутишь?
– А что остается?
Голова болела. И чем дальше, тем сильнее. И главное, что боль эта порождала только здоровую злость, а с нею желание набить кому-нибудь морду.
Хоть кому-нибудь.
Можно старому другу Манфреду.
– Как насчет побеседовать в тихом месте? А то здесь людновато… не волнуйся, за твоей дорогой женой найдется, кому присмотреть…
– Погоди.
Это Чарльз уже проходил. А потому высвободил руку и велел:
– Жди. Если и вправду хочешь поговорить.
– Кажется…
Договаривал он уже в спину. Наверное, раньше Чарльз и вправду испугался бы. Все-таки проклятье. Смерть. Кому хочется умирать в его-то годы? Да и в другие тоже.
Но раньше.
А сейчас у него голова болела. И еще он злился.
Отыскать в толпе нужного человека не так просто. Но Чарльзу попался сперва Эдвин, игравший светского идиота, причем весьма талантливо, а потом и профессор. Оба выслушали.
Кивнули.
И Эдвин произнес тихо:
– Извини… потом… поговорим, - а еще голову потер. Стало быть, не только Чарльз проклят? Или не стоит за каждой мигренью проклятье искать?
А вот профессор добавил:
– Если вам нужна помощь…
Нужна, но вряд ли Шелтон что-то сможет сделать. За Милли приглядит и довольно.
Недовольный до крайности Манфред ждал там, где Чарльз его оставил.
– Мне кажется, ты не совсем осознаешь, - прошептал он, кивая кому-то знакомому. – Всю серьезность положения.
– Дай подумать… меня пригласили, наградили смертельным проклятьем и потребовали сдать жену на опыты?
Раздражение выплескивалось.
И проклятье ожило.
Черный паук за сердцем, а нити паутины протянулись и к голове, проросли в голову.
– Правда, я пока не согласился, а потому нужен. Убивать ты меня не станешь. Остальное… как-нибудь переживу.
– Идем, - Манфред указал в боковой коридор. Именно тогда-то загудел рог, призывая собравшихся занять места в зале. – Там пока ректор выступит с приветственной речью. Да и остальное смысла лишено.
– Не скажи, - Чарльз посмотрел на вереницу людей, потянувшихся к лестнице. – Смысл есть во всем.
Даже в том, что Чарльз не станет сворачивать шею старому другу.
Идти пришлось недалеко. Все та же курительная комната, пропахшая табаком. Правда, ныне в ней пусто. Но Манфред обходит и задергивает шторы на окнах. Под столы заглядывает. И кресла сдвигает.
Наблюдать за его действиями даже интересно.
– Так-то лучше… студенты весьма любопытны, - он стряхивает с ладоней невидимую пыль. Стало быть, искал не людей, а маячки или подслушивающие контуры. – Нам ни к чему излишнее внимание, верно?
И ждет, что Чарльз согласится?
Почему нет. Ему не сложно.
– Братство надеется, что ты хорошо все обдумал… был ведь у Орвудов?
– Был, - не стал спорить Чарльз, усаживаясь в кресло. Манфреду указал на второе. – Да сядь ты, не маячь. В ногах, как говорится…
Тот хмыкнул, но сел.
– И каково твое решение?
– Что именно вы собираетесь делать? – уточнил Чарльз. – С моей женой? Вам и вправду нужна пара капель крови? Сомневаюсь. Вы… не стали бы затевать все это ради пары капель. Их можно получить иначе. Кстати, целитель… он из ваших?
– Братьев много.
– А как же дюжина?
– Избранных – дюжина, - Манфред чуть поморщился, стало быть, в число избранных не входит. Но очень хочет. И ради этого из шкуры выпрыгнуть готов. Или Чарльза вытрясти.
Старый… друг?
Приятель.
– Но братство огромно. И мы преданы друг другу…
– И как давно? Ты, лично?
– Еще со времен учебы.
– А я? Я ведь тоже состоял в братстве? Почему тогда узнаю обо всем только сейчас?
– Ты, уж не обижайся, слишком… чистоплюист. Был. И как я погляжу, остался… даже сейчас вон до конца не решил. Все сомневаешься… любой другой на твоем месте воспользовался бы шансом.
– Сдохнуть в муках?
– Преувеличиваешь. Никто бы не стал тратить на тебя ценное… проклятье, если бы не твое упрямство. Сделали бы предложение. Выгодное… скажем, виконтесса Сасшах обошлась братству в сорок тысяч золотых, проигранных её супругом. И в закладные его фамильного поместья. А старшую дочь он выменял на состоятельную невесту, приданое которое позволило погасить новые долги.