Война мага. Том 4: Конец игры
Шрифт:
— Но я тоже подпишусь, — возразил чародей. — И перечислю наши обязательства: убить Тарвуса — с отметкой «выполнено» — вручить тебе императорские регалии, всеми силами помочь занятию трона… Всё, до последней детали! И свитков будет два. Один у тебя, другой у нас. Мы все окажется связаны. Подумай, проконсул, ведь тебе это выгодно — ты один, своему слову хозяин, а Радуга, к сожалению, уже давно не единая воля и разум, как некогда, во времена великого Комнинуса Стразы. Это только к твоей же выгоде — Ордена не смогут уклониться от выполнения своих обязательств.
— Ты мою выгоду
— Он не возьмёт верх! — в свою очередь ощерился чародей. — Его последняя надежда рухнула, войско возвращается обратно в Мельин, а Разлом как был, так и остался. Только мы, маги, ещё сдерживаем козлоногих. И иного пути к победе, кроме мною названного, я не вижу. Ты верно служил двум Императорам, Клавдий, нынешний — уже третий. Сколько ты в легионах, тридцать два года, верно? Вступил четырнадцатилетним, сейчас в расцвете сил. Найдётся множество красавиц, жаждущих и разделить с тобой ложе и подарить тебе потомка, а Империи — наследника престола. Всё будет хорошо, господин проконсул… или мне стоит именовать тебя просто повелителем? — тонко усмехнулся волшебник.
— Повелитель вполне меня удовлетворит, — сдержанно кивнул Клавдий. — И… ещё одно. В прежние времена, болтали, чародейка Сежес могла читать чужие мысли. Прежний правитель Мельина очень этого боялся. А как сейчас? Что, если она только на меня взглянет — и пожалуйте, господин бывший проконсул, на плаху. Об этом ты подумал, сударь волшебник?
— Разумеется, — с готовностью кивнул тот. — Сежес из Голубого Лива действительно принадлежала к тем немногим, кто умеет читать в людских помыслах. Но не беспокойся, повелитель Клавдий. Чтобы Сежес смогла прозревать императорский разум, ей требовалась поддержка всех семи Орденов. Без специальной подготовки, без участия остального Семицветья она бессильна. Тебе не о чем беспокоиться.
— Иными словами, она могла читать только Императора?
— Не только, — помедлив, не слишком охотно ответил чародей. — Но не просто так, не как в раскрытой книге. Готов ручаться чем угодно.
— Тебе-то что, ты поручишься — не тебя ж на правёж потащат, — проворчал Клавдий. — Ладно, твоя взяла, маг. Давай сюда свиток. Только ты подпишешь первым, договорились?
— Договорились, — поспешно кивнул маг, глаза его горели торжеством. Пальцы слегка тряслись, когда он почти что выхватил у проконсула свиток и, кольнув себя в палец, оставил размашистую подпись.
— Погоди, — остановил он потянувшегося было Клавдия. — Сейчас ещё приложу особую печать Капитулата. Чтобы, как говорят в народе, комар носа не подточил.
Проконсул лишь пожал плечами, внешне равнодушно выводя необычными чернилами своё имя и вдавливая
— Дело сделано, мне остаётся лишь смиренно испросить у повелителя дозволения откланяться, — маг и в самом деле согнулся очень низко, едва ли не подобострастно.
— Дозволяю, — сдержанно кивнул проконсул. — Надеюсь скоро преподнести Радуге ответный подарок. Проконсул Клавдий Септий Варрон не любит оставаться в долгу. Ну, а твоим собратьям, чародей, желаю выполнить всё остальное, под чем они подписались.
— Не извольте сомневаться, повелитель, — вновь пропел маг, запахиваясь в жёлтый плащ и пятясь.
— Не изволю, — Клавдий небрежно отвернулся, давая понять, что аудиенция закончена. — Настоятельно советую тебе как можно скорее вернуться в Мельин. Не стоит раньше времени вызывать подозрения у моих легионеров, и потому также советую, чтобы твои спутники не замедлили отправиться следом за тобой.
— Разумное пожелание повелителя, вполне разумное, — как заведённый, кивал волшебник. — Но, как ты понимаешь, мы уделим самое пристальное внимание… грядущим событиям, назовём это так. Наши собратья не покажутся на глаза легионерам, но постоянно будут рядом. Радуга не может рисковать.
— Этого ты мне можешь и не объяснять, чародей. Я и так знаю, что без ваших соглядатаев не обойдётся. Валяй, посылай сколько хочешь. Мне всё равно. Что обещал, я сделаю, а вы, если хотите смотреть — так смотрите.
— Весьма возрадован осознанием повелителя, — без конца кланялся маг. — Всё, что повелитель скажет вслух или напишет на пергаменте, тотчас станет известно моим сотоварищам. Поэтому обратной дороги у нас нет — ни у кого.
— А смотреть, как я до ветру хожу, тоже станете?
Чародей осклабился.
— Мы будем в первую очередь слушать. А во вторую — улавливать скрип пера. Это мы прочтём за целые лиги, можно не сомневаться. Впрочем, если повелитель всё-таки не убеждён в правоте моих слов, мы согласны провести небольшую демонстрацию…
…Проконсул долго молчал, глядя вслед скрывшимся чародеям. Он отправил с ними надёжный эскорт, а следом — второй, две полные турмы всадников, с приказом держаться в отдалении и следить, чтобы, вдохновлённые успехом волшебники и в самом деле не возомнили себя хозяевами положения. Демонстрация их способностей и впрямь оказалась убедительной. Всё, что Клавдий корябал на листке пергамента, как угодно меняя почерк и коверкая буквы, — маг тотчас произносил вслух, причём с завязанными глазами и заткнутыми воском ушами. Повязку и воск Клавдий проверил лично — всё без подвоха.
Так что теперь проконсулу оставалось лишь ждать, когда Император Мельина доберётся.
Угрюмые пирамиды оставались за спиной — одна за одною, мрачным строем завоевателей. Их не удалось ниспровергнуть. Не удалось и закрыть зловещую пропасть — вот она, по левую руку, только скоси глаза, кипят белые волны; Разлом забыл покой и сон, заполнявшая его хмарь так и металась из стороны в сторону, в необузданной ярости кидаясь на тёмные берега.