Война претендентов
Шрифт:
Появилась стюардесса, и Чиун спросил:
— Где приземлится наш самолет?
— В Македонии, — не колеблясь, ответила девушка.
Кореец недоверчиво фыркнул.
Когда летучая громадина замерла, всем пассажирам было велено оставаться на своих местах, пока почетный караул не встретит прибывшего мастера Синанджу.
Скоро в салоне появились офицеры почетного караула.
— Добро пожаловать в Македонию, — широко улыбнулся старший.
— Ну, это мы еще посмотрим, — как-то странно ответил Чиун, поднимаясь с места.
Последовав его примеру, Римо тихо спросил:
— В чем дело?
— Этот человек — татарин.
— Ну и что? Конечно, ему бы следовало почаще чистить зубы...
Когда они показались в двери самолета, раздался артиллерийский салют.
— Ложись! — завопил Римо, падая на пол.
— Не смеши, Римо. Нас просто приветствуют.
Прозвучал второй залп. Римо показалось, что грохоту артиллерийских орудий вторит еще какой-то звук.
Откуда ни возьмись, у трапа появилась красная ковровая дорожка с изображением двухголовой черной птицы. Этот символ почему-то показался Римо знакомым, но он никак не мог вспомнить почему.
Лучезарно улыбаясь, Чиун стал спускаться по трапу на землю.
К трапу приблизился человек в зеленой униформе и сказал по-английски, но с чудовищным акцентом:
— Добро пожаловать в Софию!
Мастер Синанджу вздрогнул.
— Так это не Македония! — воскликнул он тоненьким голоском.
— Конечно же, Македония! Ведь она включает в себя западные земли нынешней Болгарии, которая и имеет честь приветствовать вас!
— Я не буду работать на Болгарию, — заявил Римо.
— Я тоже! — выпалил Чиун. — Летим в Скопье!
— Ну что вы! Скопье — это не Македония, а столица лжецов и предателей, и там вам нечего делать. Именно в Болгарии находился когда-то престол Александра Македонского!
— Дом Синанджу никогда не служил Александру, и мы требуем, чтобы нас доставили туда, куда мы изначально летели, — в Македонию!
— Как раз здесь и находится Пиринская Македония, настоящая Македония!
— Ты произнес последние слова в своей жизни, — коротко заключил мастер Синанджу. Из широкого рукава кимоно, словно гадюка перед атакой, показалась рука с длинными ногтями. Маленький кулачок нанес точный удар чуть выше сердца болгарина.
На мгновение замерев, сердце затем бешено забилось. Генерал стал задыхаться, а потом и вовсе перестал дышать. Произошла почти мгновенная остановка сердца, и болгарин повалился лицом вниз, так и не сообразив, что с ним произошло.
Резко развернувшись, мастер Синанджу вернулся в салон самолета.
Ошеломленные сановники так и остались стоять у трапа. Глянув на испуганные лица, Римо скомандовал:
— Делайте, как он сказал, или будет хуже!
Офицеры почетного караула только растерянно хлопали глазами. В это время с самолета сбросили аварийный трап, по которому стали спешно эвакуироваться перепуганные пассажиры и экипаж самолета. Некоторые в спешке разбивали окна, лишь бы поскорее выбраться из проклятого самолета.
— И не слишком тяните с заменой экипажа, — отрезал Римо и поспешил в салон.
Спустя десять минут самолет взлетел, взяв курс на Скопье. Полет оказался очень коротким, и, поскольку необходимости в герметизации пилотской кабины не было, никому даже в голову не пришло закрыть аварийный люк.
— Кажется, дело обстоит гораздо серьезнее, чем я предполагал, — проговорил Римо.
— Это была не Вардар, а Искур, — пробормотал Чиун. — Так я и знал!
— Надо было мне настоять на полете в Канаду! На Канаду я работать согласен!
Глава 32
Первым ключ к разгадке тайны северокорейского супероружия нашел офицер-дешифровщик из специального отдела Военной разведки, который занимался интерпретацией снимков, полученных с помощью спутников-шпионов.
Уолтер Кларк — так звали этого офицера — был специалистом именно по Северной Корее. Во времена весьма напряженных корейско-американских отношений, когда КНДР наотрез отказывалась пустить на свои заводы, занятые производством атомных установок, международных наблюдателей, в его обязанности входил ежедневный анализ полученных со спутников изображений ядерных установок из разных уголков КНДР.
Отношения с Северной Кореей и сейчас нельзя было назвать безоблачными, но все же они стали гораздо лучше, чем всего год назад, когда две части когда-то единой Кореи оказались на грани войны. Тогда об этой страшной ситуации знали немногие, а Кларк постоянно просыпался по ночам в холодном поту.
Теперь он спал гораздо лучше. Вернее, настолько хорошо, насколько может позволить себе человек, чья работа заключалась в постоянном слежении за последним сталинским государством на земле.
Он с головой ушел в работу, когда раздался звонок его непосредственного начальника. Голос звучал слегка взволнованно.
— Секретное оружие Пхеньяна называется «Синанджу Чонгал».
— Это химическое, биологическое или атомное оружие? — спросил Кларк.
— Пока неизвестно.
— Так что же мне искать на снимках?
— Тоже пока неизвестно. Просто хорошенько смотри на них, Уолтер, может, заметишь что-нибудь подозрительное.
Повесив трубку, Уолтер Кларк задумался. Стены комнаты, где он сидел, были увешаны увеличенными во много раз снимками, сделанными со спутников. Длинные столы с подсветкой тоже ломились от пленки.
— Синанджу... синанджу... звучит очень знакомо... — бормотал он себе под нос.
Подойдя к автоматизированному алфавитному указателю, он набрал слово на клавиатуре.
На зеленовато-коричневой топологической карте Корейского полуострова тотчас загорелись две красные точки к северо-западу от Пхеньяна, столицы КНДР. Обе точки находились на побережье Западного Корейского залива.
Одна точка называлась «город Синанджу», другая — просто «Синанджу».
И тут Кларк вспомнил! Во времена ядерной лихорадки — кстати, и по сию пору никто не мог с полной уверенностью сказать, есть ли у Пхеньяна атомная бомба, — он столкнулся со странным фактом. Два поселка, находившихся по соседству, носили одно и то же название — Синанджу.