Война претендентов
Шрифт:
— Хорошо! Хорошо! Я принимаю вашу капитуляцию, — поспешно отозвался Анвар Анвар-Садат — Что у вас еще?
— Необходимо обсудить условия капитуляции.
— Ах да! Как же я запамятовал. И что вы предлагаете?
— Прежде всего отведите свои войска в демилитаризованную зону.
— Но они и так там стоят!
— Они в тридцати минутах от Басры и с каждой минутой приближаются!
— Хорошо, я вам перезвоню, — холодно произнес Генеральный секретарь и повесил трубку.
Потом он набрал номер штаб-квартиры миротворческих сил ООН на иракско-кувейтской границе.
— Что такое? — недоуменно пробормотал он и резко скомандовал по внутренней связи: — Срочно подать мою машину!
— Хорошо, господин секретарь.
— Нет! Теперь я генерал Анвар-Садат и попрошу именно так ко мне и обращаться!
— Так точно, мой генерал!
Через несколько минут генерал Анвар-Садат уже сидел в своем кабинете, на двери которого было написано: «Главнокомандующий военными силами ООН».
Штаб-квартира миротворческих войск на иракско-кувейтской границе по-прежнему молчала.
— Соедините меня с послом Кувейта!
Через несколько секунд в руке Анвара Анвара-Садата оказалась голубая телефонная трубка.
— Господин посол, мне доложили, что наши миротворческие войска непонятным образом оказались на территории Ирака.
— Не могу подтвердить, извините.
— Мой друг, вы, кажется, очень взволнованны. Что случилось? — спросил Анвар-Садат.
— Простите, я не в состоянии сейчас с вами разговаривать. Неотложные обстоятельства требуют моего участия, поэтому я...
— Что за обстоятельства?
— Надо успеть нанести удар ненавистному багдадскому зверю, пока он не напустил на королевскую семью своего «Аль-Квакву»!
Связь почему-то оборвалась.
Моментально оцепенев, с остекленевшими глазами Генеральный секретарь положил трубку.
— Значит, так оно и есть. Кувейт атаковал Ирак! Нет, это невозможно... Невероятно! Безумие! И все же, все же...
— А что же с нашими миротворческими силами? — робко поинтересовался помощник.
— Выяснить, срочно выяснить! — нетерпеливо щелкнул пальцами Анвар-Садат. — Скорее включите Си-эн-эн.
— Сию секунду, мой генерал!
По радио как раз передавали последние известия.
— Повторяю, нам только что сообщили, что миротворческие силы ООН вторглись на территорию Ирака без всякого официального разъяснения на этот счет. Однако Багдад уже заявил о своей односторонней безоговорочной капитуляции и призвал войска вернуться на свои позиции.
Ошеломленный Анвар Анвар-Садат обернулся к своему помощнику и неуверенным тоном произнес:
— Но я ведь не давал приказа атаковать Ирак, так?
Помощник полистал толстый ежедневник в кожаном переплете и выразительно покачал головой:
— Должно быть, это дело рук того жалкого вояки, сэра Тимоти!
Анвар Анвар-Садат с силой ударил кулаком по подлокотнику кресла, в котором сидел.
— Я разжалую его в солдаты за такое своеволие! Мы — миротворцы, а не поджигатели войны! Из-за него рушится весь мой грандиозный замысел единого устройства мира!
Глава 27
Едва самолет авиакомпании «Эйр Италия» выровнялся после взлета, как из хвостовой части салона появился смуглый мужчина и тотчас грубо толкнул молоденькую стюардессу, попытавшуюся было вернуть его на место. Дойдя до пилотской кабины, он повернулся, поднял вверх бутылку с какой-то прозрачной жидкостью и воскликнул:
— Угон самолета!
Оторвавшись от чтения очередного письма, Чиун поднял глаза.
— Смотри-ка, Римо! Нас, кажется, решили похитить.
— Черт побери, — пробормотал Римо. — Этого еще не доставало!
— Именем Исламской Республики Иран я приговариваю всех вас к смерти, — продолжал террорист — Ваша вина состоит в том, что вы оказались в одном самолете с бессовестным преступником, мастером Синанджу.
— Нет, Римо, ты только послушай!..
— Я слышу, — проворчал тот, поднимаясь с места.
— Эй ты! Сядь на место! Я не шучу! — закричал мужчина. — У меня в руках бомба!
Римо остановился. Потом, пристально глядя иранцу в глаза, заговорил нараспев:
— Спокойно, только спокойно! Ведь обо всем можно договориться.
— Некогда договариваться! Настало время умереть! Где тот злодей, который несет смерть исламскому миру? Встань, покажись!
Медленно поднявшись, кореец встал в проход между креслами и поклонился:
— Меня зовут Чиун, я Верховный мастер Синанджу.
— Тебе никогда уже не придется служить вражескому Ираку!
— Я не заключал такого контракта с Багдадом.
— Лжешь! Они называют тебя «Аль-Кваква», что значит «призрак». Они угрожают нам твоим искусством приносить людям смерть! Но сейчас ты умрешь, а я буду танцевать с райскими девами.
Тем временем Римо крошечными шажками продвигался к разошедшемуся террористу все ближе и ближе, сохраняя при этом видимость полной неподвижности. Теперь он уже был в четырех футах от него и по-прежнему постепенно сокращал расстояние.
Террорист захлебывался от ярости, говорил то на ломаном английском, то на фарси. Казалось, он хотел до дна испить сладкие муки предсмертного часа.
— О, прошу тебя, не убивай! — жалобно застонал Чиун, и Римо едва сдержал предательскую улыбку. Старый притворщик своими жалобами специально подначивал террориста, а тот даже не замечал этого.
Оказавшись наконец всего в двух с половиной футах от террориста, который бил себя в грудь кулаком и рвал на себе рубашку, войдя в раж от предстоявшего самопожертвования, Римо перешел к действиям.
Одной рукой он крепко схватил террориста за руку, в которой тот держал горлышко бутылки со смертоносной жидкостью, и тут же резким движением поднес ее к бородатому лицу иранца. Бандит испугался — бутылка в руке подпрыгнула как живая. Он замер на полуслове, позабыв закрыть рот. Расширенными от изумления глазами он увидел, как с горлышка бутылки, словно сама по себе, слетела крышка. Потом горлышко бутылки внезапно очутилось у него во рту, а голова резко запрокинулась, словно кто-то дернул его за короткие черные волосы.