Война Волка
Шрифт:
Другой захотел узнать, означает ли суд христианского бога, что их оставят в живых.
— Разумеется, нет. — ответил священник. — сперва вы должны умереть.
— И ты хочешь омыть нас?
— В реке. — ответил священник.
Я настоял, чтобы Белка Винфлед присутствовала на суде, все две-три минуты. Она дрожала, Я сел рядом с ней.
— Они все тебя насиловали?
— Все, кроме одного, господин. — дрожащим пальцем она указала на самого молодого из шестерых. На вид я дал бы ему лет шестнадцать-семнадцать, широкоплечий юнец с соломенными волосами и,
— Он не прикасался к тебе?
— Он был ко мне добр.
— Пытался остановить насильников?
Она покачала головой.
— Нет, но потом он дал мне плащ, сказал, что ему очень жаль, и принес попить.
Осферт терял терпение.
— Хотят ли они перейти в нашу веру? — потребовал он ответа у священника.
— Не хотят, господин. — сурово объявил Ода.
— Тогда увести их. Повесить.
Я встал.
— Господин! — странно так называть Осферта, хоть он и сын короля, однако, как командир гарнизона, он заслуживал этого титула. — Я хочу попросить тебя об одолжении.
Осферт тоже поднялся, но теперь замер, положив руку на подлокотник кресла.
— Лорд Утред? — в голосе слышалось подозрение.
— Эти люди пришли из Нортумбрии, И я прошу, чтобы казнили их нортумбрийцы.
— Почему?
— Моим людям нужно практиковаться.
Полная ложь.
— В чем? — спросил Осферт.
— Именно в том, что ты повелел. — сказал я. — в повешении. — Я видел, что он колеблется. — Можешь послать людей удостовериться, что мы всех повесили. — Я понимал, он опасается, что я отпущу пленных. — Кроме того. — добавил я. — их преступление совершено против жительницы Нортумбрии. — я положил руку на тощие плечи Белки, Насколько мне было известно, она мерсийка, но сомневаюсь, что Осферт знал, откуда она, и что его это интересует. — Поэтому. — заключил я. — единственно правильным будет позволить нортумбрийцам покарать нортумбрийцев за преступление, совершенное в Нортумбрии.
— Это Мерсия. — сухо ответил он. — их должно покарать мерсийское правосудие.
— Веревка будет мерсийской. — пообещал я. — а я прошу лишь одолжения завязать ее вокруг их шей.
Я подчеркнул слово «прошу». Возможно, Осферт меня и не одобрял, но хорошо помнил, как я возился с ним и защищал, когда он был моложе. Он помедлил, а потом кивнул.
— Повесь их к полудню, лорд Утред. — ответил он и в сопровождении двух священников, служивших его писарями, зашагал прочь, остановился у двери и приказал отцу Оде:
— Отче! Ступай с лордом Утредом, Принеси мне весть об их смерти.
— Слушаюсь, господин. — поклонился Ода.
— Ты тоже идешь со мной, девчонка. — сказал я Винфлед.
— Но, господин. — возразила она.
— Ты идешь!
Беттик, управляющий, отыскал для меня полдюжины веревок из плетеной кожи, мы позаимствовали дюжину лошадей и повезли приговоренных на смерть. Руки у всех шестерых уже были связаны, нам оставалось вывести их из южных ворот и перейти Мэдлак через мелкий брод. На дальнем берегу стояло несколько домишек, сарай и загон для скота, а за ними — дубовая роща, Я усадил Винфлед
— Существует два способа повешения. — сказал я Винфлед. — Быстрый и медленный.
Она смотрела на меня, широко распахнув глаза, слишком напуганная, чтобы говорить.
— Быстрый способ милостив. — продолжал я. — И они умрут, не успев ничего сообразить. — Она обеими руками вцепилась в луку седла. — Ты когда-нибудь скакала на лошади?
— Только когда ехала вместе с тобой. — она ответила так испуганно, что я едва расслышал.
— Эта тебя не сбросит. — продолжил я. — Расслабься, опусти ноги. Так вот, как я говорил, есть способ быстрый и есть медленный. Чтобы убить человека быстро, надо найти длинную ветку на высоте примерно в два копья над землей. Ты меня слушаешь?
— Да, господин.
— Ветка должна быть длинной, потому что ее конец придется опустить вниз. Накидываешь на конец веревку и тянешь вниз, пока не опустится на одно копье над землей. Ну-ка, что я сейчас сказал?
— Тянуть ветку вниз, пока не опустится на одно копье над землей, господин.
— Молодец, А как только ветка опустится, удерживаешь ее, потом привязываешь к ней другую веревку, и конец этой новой веревки обматываешь вокруг шеи пленного. Лучше всего выйдет, если узел окажется под его ухом. Понимаешь, о чем я?
— Да, господин.
Она попыталась опустить ноги вниз, чтобы дотянуться до стремян. Отец Ода, скакавший за нами, приблизился, чтобы слышать разговор.
— Ну вот, ветка согнута до земли. — продолжил я. — и человек привязан к этой ветке за шею. Остается только отпустить первую веревку. Как думаешь, что случится?
Она нахмурилась, пытаясь сообразить.
— Та ветка поднимется вверх, господин?
— Взлетит! — сказал я. — Прыгнет вверх! Распрямится, как лук, когда отпускаешь тетиву, И точно так же рванет шею ублюдка! — я щелкнул пальцами правой руки, отчего мой конь дернул ушами. — Иногда голову отрывает начисто!
Белка вздрогнула, но продолжала слушать.
— Так что быстрый способ — милосерден. — подытожил я. — и довольно грязен. Но есть и медленный способ. Намного проще и намного болезненнее, Ты просто набрасываешь веревку на любую достаточно высокую ветвь, завязываешь один конец на шее и подвешиваешь! И пленник задыхается, пока не помрет. Это очень долго! Умирая, он обмочится, ноги станут дергаться, ты услышишь, как он борется за свою жизнь. Ты когда-нибудь видела, как вешают?
Она покачала головой.
— Нет, господин.
— А теперь. — продолжал я. — ты должна принять решение. — я кивнул на шестерых пленников, тащившихся впереди. — Мне Повесить их быстро? Или медленно? — Я испытующе взглянул на нее, но она только смотрела широко распахнутыми глазами. — Как, по-твоему, нам поступить? — спросил я.
На мгновение мне показалось, что она не ответит, Белка не сводила глаз с пленников, потом резко обернулась ко мне.
— Медленно, господин.
— Вот и умница.
— Но не его. — она указала на младшего.