Воздается по вере. Грехи имеют свою цену. Книга третья
Шрифт:
Знакомство Лидии Яковлевны – жены Михал Михалыча и Маши состоялось в ту самую субботу, когда начальник настоял на ее отбытии из цеха. Сам он позвонил домой и предупредил Лидию Яковлевну о скором появлении на пороге их квартиры молодой беременной женщины. В двух словах пояснил ситуацию и попросил поучаствовать в жизни сотрудницы. Лидия Яковлевна была из тех добрых, русских женщин, которые живут не головой, а душой и сердцем. Она с любовью и заботой приняла в свой дом совершенно чужого человека. Мы все до определенного времени друг другу чужие, потом наступает прозрение
В те далекие молодые самостоятельные годы Маша даже не догадывалась о той роли, которую суждено в ее жизни сыграть Лидии Яковлевне. В трудные времена, когда в силу каких-либо неблагоприятных ситуаций, у нас опускаются руки и кажется, что из лабиринта неудач уже никогда не выбраться, на нашем пути обязательно возникают, так называемые, знаковые люди. Впрочем, совсем не обязательно, чтобы жизненная полоса была черной. Она вполне может быть серенькой. Важно то, что эти люди приходят в нашу жизнь и абсолютно неосознанно меняют ее.
Больше того, кто-то из них на короткое время вспыхивает рядом, и эта вспышка освещает наш дальнейший путь. Встреча может случиться где угодно: в ожидании своей очереди на приеме к врачу или в перелете, между небом и землей, на пути из Москвы в Новосибирск, а может быть в Арабских Эмиратах, на берегу Персидского залива. И потом, позабыв даже имя этого человека, вдруг в своей жизни сталкиваешься со справедливостью его предостережений. Из глубины подсознания всплывает, как подводная лодка из океанской бездны, тот непростой разговор и откровения случайного человека, которого вдруг подарила судьба.
Иные из тех людей остаются с нами на более продолжительный срок. От них учимся тому, что каким-то загадочным образом умудрилось проскочить мимо нашего внимания. Жизнь с помощью своих посланцев возвращает нас к истокам и преподает урок еще раз. Те пол года, что молодожены Гордеевы обитали в общежитии завода в Приморске, готовясь к защите дипломной работы, трудно назвать полноценной супружеской жизнью. Скорее это была своего рода репетиция. Галина Ивановна по мере возможностей старалась уберечь дочь от бытовых забот: забирала грязное белье, стирала его у себя дома и потом отглаженное приносила молодым; готовила еду и кастрюльками поставляла в общежитие; доставала дефицитные продукты, а в этот список входило почти все, снабжала загруженных дипломников.
Маша в свои, уже совсем не юные годы, не обладала навыками ведения семейного хозяйства. Теперь ей давалось время, возможности, а главное, – наставник самого высокого класса, для освоения самых необходимых премудростей жизни. Лидия Яковлевна осторожно и бережно, чтобы не ранить самолюбие молодой впечатлительной особы, раскритиковала ее внешний вид. Машин живот уже достаточно заметно округлился и как неприкаянный торчал над не застегивающейся юбкой. Будущая мать прикрывала его объемным свитером, который носила не снимая.
– Машенька, вы же, как Мадонна, ждете своего первенца. Только во время беременности женщина бывает особенно прекрасна, к этому периоду нужно относиться с особым вниманием.
Мария, сидя в кухне у стола с кружкой чая, с удовольствием жевала домашнее печенье. Хлопая слегка подкрашенными ресницами, прибывала в полном непонимании: к чему ведет речь Лидия Яковлевна.
– Я косметикой почти не пользуюсь, только кремом. У нас в Приморске воздух более влажный, поэтому здесь приходится лицо кремом мазать, – почему-то начала оправдываться Маша.
– Я немножко не о том, – Лидия Яковлевна старательно подбирала нужные слова. – Ваша беременность уже просматривается . . . малышу в утробе . . . как и вам . . . должно быть удобно.
– А я юбку расстегнула, чтобы пояс не давил.
– Машенька, одежда должна быть свободной, лучше, если широкое платье.
– У меня в общежитии есть халат сорок восьмого размера, но ведь на работу в нем не пойдешь. Правда, можно сверху надеть теплую кофту. Под спецовкой все равно не видно.
Лидия Яковлевна закончила чистить картошку, ополоснула под краном руки и вышла из кухни. Вернулась она буквально через минуту с красочным журналом.
– Выбирайте фасон. Будем шить платье, – торжественно предложила она.
От неожиданности Мария поперхнулась печеньем. О каком платье можно говорить, когда она дырку зашить не умеет? Но не будешь же расписываться в собственной неумелости.
– Я одежду никогда не шила. У меня и ткани то никакой нет, – откашливаясь, лепетала гостья.
– Ничего, не беда. Все мы когда-то начинали, – вдохновляла наставница. – Выбери фасон, а мы подумаем каким образом из него выкроить платье-разлетайку.
Пока хозяйка колдовала над котлетами, гостья внимательно перелистала журнал мод.
– Ну, как? – Лидия Яковлевна обняла Машу за плечи. – Присмотрела платье?
Мария открыла нужную страницу и ткнула пальцем в нарядное шерстяное платье, расшитое у горловины и с поясом на талии.
– Интересный фасон: воротничок отложной и в тоже время на стоечке, рукав реглан, вышивка оригинальная. Мне тоже это платье понравилось изначально.
– Мне такое никогда в жизни не освоить, – печально заключила Маша.
– С кроем мне здесь все понятно. Вместо выточек на талии, от груди пустим клеш.
– Мне кажется: платье и без вышивки будет хорошо смотреться.
– Почему без вышивки?
– Я же не умею.
Лидия Яковлевна вернулась к плите.
– Давай накрывать на стол. Обед готов. А что до вышивки – научишься. У меня и нитки мулине есть, и рисунок к выкройке прилагается. Переведем на ткань и вперед!
За тканью Маша поехала в Москву. В Солнечном выбор шерсти оказался небольшим. Молодая женщина объездила все известные магазины тканей. Наконец, нашла то, что искала – хорошая, дорогая шерстяная ткань яркого шоколадного цвета. Прикладывая ее к себе, она уже видела то самое платье с цветочной вышивкой у горловины. Вместе с Лидией Яковлевной раскроили отрез, наставница объяснила, каким образом и в какой последовательности собираются куски. Мария завела общую тетрадку, где записывала все рекомендации женщины.