Возвращение Богов
Шрифт:
— Капитан? — обратился пират, держащий копье с толстым древком. У оружия было кольцо в древке, куда можно было привязать веревку, чтобы зацепиться за торговое судно, но зазубренный наконечник с таким же успехом мог потрошить человеческую добычу. — Что это сейчас вылезает из отверстия, эй?
Салмсон проследил взглядом за направленным туда копьем. Квадратное отверстие в фасаде храма изначально было пустой чернотой; теперь из него начал подниматься тонкий фиолетовый дым. Архас сделал еще шаг назад. Салмсон отложил окровавленный атаме и поднял миниатюру Фаллина.
Сквозь промежуток между мирами прополз Червь. Салмсон схватил талисман и повернулся к нему лицом, слишком напуганный, чтобы даже думать о бегстве. Мы рабы Франки. Вся сила во Франке.
Части Червя в существующем мире были колоссальными, сланцево-серыми и покрытыми галькой. Длинный бивень высунулся из круглой пасти, затем убрался. Открытый портал был площадью десять квадратных футов, но Червь никогда не смог бы пройти через него при естественном ходе вещей.
Временами Салмсон видел потусторонний мир, как, если бы Червь извивался сквозь расписанную фресками стену. В том другом месте холодные, медлительные волны накатывали на скалистый берег. Там, где должно было быть тело Червя, вместо него был фиолетовый туман, но он затвердел, когда существо, извиваясь, скрылось в джунглях.
Некоторые из пиратов побежали. Архас выставил оба меча, и человек с зазубренным копьем занес его над плечом для броска. Толстый, покрытый шрамами пират с одним ухом упал на колени и начал неуместно взывать к Божьей Матери. Сколько же милости ты оказал молитвам своих жертв, дикарь?
Салмсон задумался, но прошлое больше не имело значения. Он поднял талисман. Прядь золотистых волос ярко вспыхнула, хотя сюда, в подлесок джунглей, не проникал солнечный свет. — Во имя Фаллина из Волн! — воскликнул Салмсон. — Стой! Червь встал на дыбы, его тупая морда вонзилась в верхушки деревьев. Ветви с треском разлетались в стороны, осыпая мхи и колючие растения зеленым дождем. Существо было толще военного корабля с пятью гребными палубами и длиннее, чем мог судить Салмсон. Возможно, оно было длиннее, чем мог вместить весь существующий мир…
Червь медленно откинулся назад, перемещаясь между плотностью холодной лавы и завихрениями фиолетового тумана, которые Салмсон видел колышущимися в мире за пределами этой плоскости.
Огромное тело, казалось, не касалось храма, из которого Салмсон извлек его, но участки джунглей за ним разлетелись вдребезги от прикосновения серой шкуры. Дерево, крона которого терялась в кронах других деревьев на высоте двухсот футов, величественно рухнуло; древесные волокна трещали и лопались в течение нескольких минут. Когда ствол рухнул, земля содрогнулась и сбила с ног нескольких пиратов. Люди-крысы защебетали и прижались друг к другу; большинство пленников лежали ничком и плакали или молились.
Пират с зазубренным копьем закричал: — Исчадие ада! — и метнул свое оружие в Червя; он, должно быть, сошел с ума. Едва наконечник копья вошел внутрь, как существо дернулось, отчего толстое древко заколебалось.
Салмсон указал талисманом, чтобы была демонстрация; а также был смысл использовать для этого пирата, как и лишних пленников, которых он привел для этой цели. — Убей, — приказал он, хотя Бог открыл, что ему не нужно говорить вслух, пока он держит талисман.
Пират, метнувший копье, стоял на месте, бормоча проклятия. Пасть Червя открылась, как зияющий водоворот. Внутри было кольцо зубов и пищевод в красно-черных пятнах цвета гниющей конины. Из глотки существа вырвался черный пар, окутавший пирата. Его крик оборвался на полуслове. Его яркая одежда рассыпалась, как древние лохмотья, а тело съежилось при падении.
Червь продвинулся вперед на несколько сегментов, бороздя джунгли, как военный корабль, вытащенный на берег. Его пасть поглотила труп вместе с кучей земли и скальных пород, затем закрылась. Существо медленно вернулось в прежнее положение.
В момент трепетного предвкушения Салмсон ощутил осознание силы, которую он контролировал, — силы уничтожать что угодно, абсолютно все, направляя Червя. Он отшатнулся: если бы он мысленно пошел еще дальше по этому пути, то не вернулся бы. Для него не было бы ничего более ценного, чем трепет от всеобщего разрушения. Он снова поднял талисман. — Во имя Фаллина, — приказал он, — возвращайся, пока тебя не призовут.
Червь начал превращаться в светящийся туман: пятна тут и там, растекающиеся, как масло, по неровному серому морскому пейзажу, радужные, но с неприятными оттенками. Шипение, сопровождавшее исчезновение, было слишком громким, чтобы его можно было перекричать. Наконец, в воздухе появилось фиолетовое пятно. Оно исчезло с таким звуком, словно ударились деревянные бруски. В лесу стало тихо.
Салмсон все еще дрожал. Чувствовался зловонный запах, которого он не замечал, пока Червь был рядом. Он посмотрел на полосу, пропаханную телом монстра, на смятую растительность, от которой поднимались миазмы. Птицы прыгали среди раздавленных веток, выслеживая добычу, ошеломленную катастрофой. Ах, какая это мощь…
— Сюда, Капитан Архас, — приказал Салмсон ясным голосом. — Возьми талисман. Милостью Франки, Бога над всеми богами, тебе дано завоевать Королевство Островов!
Архас потянулся левой рукой за предложенной статуэткой. Прежде чем прикоснуться к ней, он сделал паузу и спросил: — И что потом? Когда я завоюю Острова, что будет с вашим народом в Паломире?
— Мы все рабы Франки, Капитан, — ответил Салмсон. — Когда весь мир будет поклоняться Франке, тогда Он решит нашу судьбу.
Архас поколебался еще мгновение, затем схватил талисман. — Больше ничего не нужно? — потребовал он. — Я просто использую его, как это сделали вы?
— Червь в твоем распоряжении, — тихо ответил Салмсон. — Но не потеряй талисман, или... Он пожал плечами и указал головой на пролом в джунглях. — ... весь мир будет выглядеть так. Как собственный мир Червя. — «И изменится ли что-нибудь для человечества, когда Франка станет Богом Богов?» — задумался Салмсон. Но пути назад нет…
Глава 1
Кэшел нес Расиль на сгибе руки последние несколько десятков ступенек на вершину пожарной каланчи, самой высокой точки в Панде. Народ старой волшебницы, Коэрли — люди-кошки, презирали физически слабых и престарелых, даже если им случалось быть волшебниками. После Изменения Расиль стала помогать людям, которые победили Коэрли; ее жизнь и здоровье значительно улучшились.
Тем не менее, пожарная каланча представляла собой полый столб со многими десятками ступеней, имеющих внутри форму ломтиков пирога. Даже многим молодым людям, как людям-кошкам, так и обычным людям было бы трудно взобраться на нее. Кэшел не возражал. Во-первых, Расиль почти ничего не весила, и, кроме того, это заставляло его чувствовать себя полезным. Все друзья Кэшела были умными и образованными. Никто не думал, что Гаррик станет королем, пока они с Кэшелом вместе росли в деревушке Барка, но он получил такое же хорошее образование от своего отца, трактирщика Рейзе, какое получал любой сын дворянина в Валлесе. Точно так же и сестра Гаррика Шарина.