Возвращение. Часть 2
Шрифт:
Он повернулся к двери, и она увидела нас.
– У нас гости? Что же ты молчал? Проходите, ребята. Неужели? Вы та самая Черезова, которая пела о матери? Леня, большего подарка ты мне не мог сделать! А Вика как обрадуется! А кто этот молодой человек? Кажется, я вас тоже где-то видела.
– Здравствуйте, Виктория Петровна!
– поздоровался я.
– Слава недолговечна, вот меня уже и не узнают.
– Иди в комнату, артист, - сказал Брежнев.
– Берите вон
– Пусть остаются хоть на неделю!
– сказала жена.
– Идите в гостиную. Вещи пока оставьте здесь. Я вам потом покажу, куда их поставить. Тебя ведь Людмилой зовут?
– Лучше Люсей, - ответила подруга.
– А это Гена. Мы с ним вместе выступаем, а пою я его песни.
– Вот как!
– сказала она.
– Действительно, вы же пели вдвоем песню о войне. Только я тогда больше на тебя смотрела. У тебя было такое одухотворенное лицо, что слезы наворачивались на глаза!
Мы вошли в гостиную и осмотрелись. Что можно было сказать о квартире генсека? Особой роскоши я в ней не увидел, но была она... просторной. Пять комнат, из которых самая маленькая была не меньше нашей большой. В то время Галина жила отдельно, а Юрий с семьей вообще был в Швеции, так что мы их точно не стеснили.
– Садитесь на диван, - сказал Брежнев.
– Можете включить телевизор. Сейчас пообедаем.
Мы послушно сели на большой диван, а Леонид Ильич ушел на кухню к жене. Почти тотчас же кто-то отпер входную дверь и зашел в прихожую.
– Куда тапки дели?
– раздался девчоночий голос.
– Бабушка!
Дверь кухни приоткрылась и из нее выглянула Виктория Петровна.
– Вика, у нас гости!
– сказала она.
– Возьми еще пару тапочек в тумбе. И иди в гостиную, там тебя ждет сюрприз.
Шлепая большими тапочками, в комнату зашла симпатичная девчонка лет тринадцати в легком платье.
– Ой!
– сказала она, уставившись на меня широко открытыми глазами.
– Здравствуй!
– сказал я ей.
– Тебя Викой зовут? Я Гена, а это Люся.
– Я вас знаю, - ответила она.
– Я все ваши песни слушала и книгу прочитала. Она у меня на полке стоит.
– И как книга?
– спросил я.
– Не все понятно, но здорово!
– Дети, мойте руки и за стол!
– позвала с кухни Виктория Петровна.
– Уже все готово. Вика, проведи ребят.
Через несколько минут мы уже сидели в здоровенной кухне и ели густой и очень вкусный борщ со сметаной.
– Очень вкусно!
– похвалила Люся.
– У Гены мама такие же готовит. Поешь первого и уже наелся.
– У бабушки вы первым не отделаетесь, -
– Второе тоже придется съесть. Вы к нам надолго?
– Погостят сегодня, а завтра куда-нибудь на время пристроим, - сказал ей Леонид Ильич.
– Дней через десять в Москву переедут их родители, тогда уже будут жить дома.
– А вы нам что-нибудь споете?
– Можно и спеть, - согласился я.
– Только без аккомпанемента совсем не то впечатление.
– Я сейчас возьму у соседей гитару!
– вскочила Вика.
– У Мишки есть.
– А ну немедленно сядь!
– рассердилась бабушка.
– Поешь, потом сходишь.
– Он не только песни пишет, - сказал Леонид Ильич, доедая первое.
– На море меня смешил анекдотами. Я таких и не слышал, и рассказывать он их мастер! Расскажи что-нибудь, что еще не рассказывал.
– Знаменитый русский певец Вертинский, уехавший еще при царе, возвращается в Советский Союз. Он выходит из вагона с двумя чемоданами, ставит их, целует землю, смотрит вокруг и говорит: "Не узнаю тебя, Русь!" Потом оглядывается - чемоданов нет! И говорит: "Узнаю тебя, Русь!"
– Да, это про нас, - сказала Виктория Петровна, постучав по спине закашлявшегося мужа.
– Только давай ты нам их расскажешь после обеда, а то сейчас еще кто-нибудь подавится.
– Виктория Петровна, может быть, не надо?
– попытался я увильнуть от поедания котлет с рисом.
– Честное слово, я уже наелся! И Леониду Ильичу вы не положили.
– Ему не нужно, - ответила она.
– А вы растете. Если хочешь, положу меньше гарнира, но съесть надо.
После обеда мы поблагодарили хозяйку и вернулись на диван, а Вика умчалась к соседям за гитарой. Зазвонил телефон, к которому подошел Брежнев.
– Да, приехал, - сказал он.
– Привез. Пока сегодня переночуют у меня, а завтра посмотрим. Да, конечно. Если хочешь, приезжай.
– Через полчаса подъедет Суслов, - сказал он, положив трубку на рычаг. Наверное, захочет с тобой поговорить. Может это даже и к лучшему: не придется вас завтра возить в ЦК.
Появилась Вика с гитарой.
– Спой "Все для тебя"!
– попросила она.
– А ты об этой песне откуда знаешь?
– удивился я.
– Белорусское телевидение ее не убрало, когда показывали концерт в записи, а по центральному я ее не слышал.
– Ее по "Маяку" передавали, - пояснила девчонка.
– А еще уже есть магнитофонные записи. У нас и мальчишки поют, но совсем не то.
– Вообще-то, это взрослая песня, - сказал я.
– Поэтому она у твоих мальчишек и не звучит.