Возвращение. Часть 2
Шрифт:
– Назначено на четырнадцать часов, - сказал он, когда я, как всегда, вышел провожать Люсю к машине.
– Поэтому съездишь на занятия на три часа, а потом мы тебя заберем. К вашему директору я зайду сам: Люсю нужно освободить от двух последних уроков. Отвезем вас домой, а потом за вами приедет машина из телецентра. Они же вас отвезут обратно.
Записи у нас в тот день не было, просто режиссер передачи прослушал наш номер в одной из студий на Шаболовке.
– Юрий Суренович, - представился он нам при встрече.
– Вас я знаю. Вы же в Минске выступали? Ваши
– Давайте вы нас выслушаете, а потом будем разговаривать дальше, - сказал я, заставив его удивленно поднять брови.
– Мы, конечно, и вдвоем не тянем на Эдиту Пьеху, но вот одного Бюльбюль-оглы заменить можем. Ну а вырежет комиссия, значит, не судьба.
– Что вам нужно для выступления?
– спросил он.
– Как минимум нужна гитара, а еще лучше вместе с роялем.
– Идите за мной!
– сказал он и привел нас в помещение, очень похожее на студию в минском телецентре.
– Вот вам рояль, сейчас будет и гитара.
– Здорово!
– сказал он после окончания выступления.
– Песня хорошая, и поете вы ее хорошо. Я не против того, чтобы вставить ее в фильм. Во второй части после выступления оркестра Орбеляна должен остаться рояль. Наверное, мы вас вставим после Адамо и дагомейцев перед Магомаевым. Мне нужно время доработать сценарий и договориться с артистами, которые выполняют роли ведущих. Когда все приготовим, я вас приглашу. А дальше ваша судьба в руках комиссии. Съемки будут не здесь, а на Мосфильме, туда вас и отвезут. Меня там по имени-отчеству мало кто знает, поэтому ищите Саакова. А вообще-то, с вами будет сопровождающий, не заблудитесь. Примерно ориентируйтесь на понедельник. Вот здесь напишите свой номер телефона.
В субботу Люся сдала математику на отлично и договорилась насчет английского языка.
– Толку его учить, - сказала она мне.
– Меньше четверки не получу, а неделя сидения за учебниками ничего не даст. Слушай, через пять дней твой день рождения. Что хочешь в подарок?
– Знаешь, - сказал я ей.
– Единственное, что у меня осталось общее с тем стариком - это отношение к дням рождения. В детстве я им всегда радовался и с нетерпением ждал. Я и сейчас жду с нетерпением, но только из-за тебя. Нет ничего хорошего в том, что тебе осталось жить на год меньше. Поэтому для меня это не праздник, и без подарков вполне можно обойтись.
– Ну и дурак!
– сказала подруга.
– А еще голова будущей семьи! Для меня день твоего рождения - это самый главный праздник, а каждый прожитый год делает тебя богаче и умнее! Я не о деньгах говорю. А подарок не обязательно должен быть полезным, главное, чтобы в него вложили кусочек души!
– Ты прямо, как Кикабидзе, - сказал я.
– Тот тоже все пел, что его года - это его богатство. Говорят, что его обокрали воры и написали на стене эти самые слова.
– Ну и подло!
– сказала Люся.
– Что еще от ворья ожидать!
– Да шучу я, шучу!
– сказал я, обнимая подругу.
– Ты у меня умница и замечательно сказала. Может быть, тебе не песни петь, а речи сочинять
– Она сама напросилась! Выпытала, когда ты родился, и побежала докладывать деду. Ген, завтра воскресение. Что, если Брежнев опять пришлет машину? Мне, если честно, надоело по полдня проводить с его внучкой. Вы там разговариваете, а я должна выслушивать эту малолетнюю сплетницу и рассказывать ей о тебе. Очень мне это приятно! И вообще, я себе наше будущее как-то не так представляла. Если все вокруг начнут с пеленок в тебя влюбляться, да еще внучки таких особ... Я долго не проживу.
– Она еще жалуется!
– сказал я.
– Это мне нужно рвать волосы на голове, когда ты одним своим присутствием баламутишь целую школу. Я что-то не припомню, чтобы мне девушки не давали прохода. А что будет после того, когда тебя покажут на "Огоньке?" А к Брежневу, если пригласят, нужно ехать. И обижать его отказом нельзя, и каждый раз я ему что-то подбрасываю. Ничего, скоро отчитаешься за девятый класс, и у нас все дни станут выходными. Такой умнице, как ты, освоить программу десятого класса это тьфу!
Никто нас в воскресение не позвал, а сами мы тоже никуда не выбрались. Пошел сильный дождь, временами начинал срываться снег, поднявшийся ветер гнал всю эту гнусь мимо окон, и никуда не хотелось ни идти, ни ехать.
В понедельник от вчерашней непогоды не осталось и следа.
– Сегодня у вас опять сокращенный рабочий день, - сказал Сергей, когда забирали Люсю.
– К трем часам повезем вас на съемки.
– У меня сегодня последним уроком математика, так что отпрашиваться не придется, - сказала из салона Люся.
– Успеем себя привести в порядок.
– Там все равно выступать в зимней одежде, - сказал я.
– Поезжайте, а я пошел собираться.
Тренер мое сообщение о сокращении занятий воспринял равнодушно. Свои обязанности он выполнял добросовестно, но я его, по большому счету, не интересовал. Ну и ладно, зато прекратил рукоприкладство. Хорошо позанимавшись часа четыре, я принял душ, оделся и пошел к выходу. За Люсей съездили без происшествий, после чего мы почти час отдыхали до прихода машины.
– Режиссер брал мой телефон, - сказал я Сергею.
– Интересно, почему не позвонил?
– Мы его предупредили, - пояснил он.
– Садитесь быстрее, опаздывать ни к чему. Нам еще искать нужный павильон.
Зря он беспокоился. Мы приехали с хорошим запасом по времени, а павильон нашли почти сразу, стоило только заикнуться о "Сказках русского леса". Хороший такой павильончик, заблудиться, конечно, не заблудишься, но просторно. И лес воспроизвели правдоподобно, если сильно не присматриваться. Почти сразу же натолкнулись на Саакова.
– Молодцы, что приехали раньше!
– сказал он.
– Сейчас я вам дам лист с вашими словами, и вы их по-быстрому выучите. Там их всего десяток, так что это будет нетрудно. Минут через десять подойдут ведущие и съемочная группа. Один раз отрепетируем и, если все пойдет нормально, будем снимать.