Возвращение
Шрифт:
Точно так же стирался и я. Работа, дом – дом, работа. Вскоре снег похоронил под собой очертания города, он стал другим, холодным. По следам, оставленным жителями, можно было часами бродить, так и не обнаружив хозяина следа. Я старался всеми силами выплыть на поверхность, заставить себя расшевелиться, прекратил пить, начал ходить в музеи, посещал библиотеки, стараясь занять свободное время самообразованием. Не могу сказать, что это как-то помогало, время все так же текло вне меня, вселяя все большую уверенность в том, что эту болезнь не излечить.
Однажды
Мы отправились в местечко под названием Холмы. В это время года они были необычайно красивы. Заснеженные луговые просторы, соединяющиеся на горизонте с небом. Моя спутница была одета всё в то же черное платье, с вуалью на лице. Создавалось впечатление, что холод совершенно не имеет для нее никакого значения. Поезд не спеша двигался в нужном нам направлении, а мы просто молчали, сидя друг напротив друга.
– Спасибо, – произнесла мисс Палет.
– За что? – удивился я.
– За эту поездку. Я не слишком часто куда-то выбираюсь. – Она смотрела в окно, держа руки на коленях.
– Это я уже заметил. Просто мне показалось, что так будет правильно.
– Правильно? – переспросила она.
– Да. Зимой все живое погружается в какой-то непонятный сон, а я, знаете ли, как-то уже выспался.
– Вы странный человек, мистер Андерс…
– Можно просто Том, – перебил ее я.
– Чего вы добиваетесь?
– Ничего. Просто стараюсь что-то делать правильно.
– Работа над ошибками?
– Можно и так сказать. У кого их нет? – Я улыбнулся. Она нет.
– Том, это и вправду странная идея. Мне кажется, что нам не следует куда-то выбираться вместе.
– Вы чего-то боитесь?
– Не знаю. Мне кажется, что за нами следят.
– Вам это кажется.
– Возможно, вы правы.
Она опустила голову.
Мы оба были странными, от этого становилось даже забавно. Я всю дорогу любовался пейзажем за окнами поезда, а когда мы сошли на пустой перрон, расположенный посередине заснеженного луга, я закурил сигарету, чувствуя, как зимний холод продирает мое тело до костей.
Мисс Палет отошла от меня на несколько метров. Сжимая в руке кладчик, она всматривалась в даль. В деревья, которые были усыпаны роскошным белым золотом. На фоне всего этого великолепия ее черная фигура казалась чем-то дьявольским и в то же время таким нереальным.
– Откуда вы узнали про это место? – вдруг спросила она.
– Моя племянница рассказывала мне о нем. Здесь одинаково хорошо и летом, и зимой.
– А здесь кто-нибудь живет?
– Не знаю. Возможно, фермеры. – Я выдохнул из легких дым. – Скорее всего, только они и живут. А что?
– Просто здесь так тихо.
Мы просто брели вдоль бескрайнего луга. Ее темная фигура находилась передо мной, как маятник, на который я без проблем мог ориентироваться. Ноги успели промокнуть от этого вязкого, приятного снега, но эта проблема не помешала
Через некоторое время мисс Палет обернулась в мою сторону, и на ее лице я смог разглядеть чуть заметную улыбку. Женщина рождалась заново.
Вернувшись домой, мы сели пить чай. Все так же молча, все так же тихо. Иногда я рассказывал какие-то истории из своей военной жизни, они были незначительными, но ей эти россказни приносили радость. Не знаю, какие именно чувства мы испытывали друг к другу, но это точно было нечто большее, чем простое общение.
Поздно ночью женщина пригласила меня к себе, в комнату. В полумраке ее силуэт казался нереальным. Она стояла абсолютно голая, готовая принять мужчину. Все это напоминало мне кинокартину, действия в которой были настолько предсказуемы, что становилось скучно. Странно, но я предвидел подобный исход наших взаимоотношений. Люди, находящиеся в запертом пространстве, нужны друг другу гораздо больше, нежели вне его стен. Я обнял ее, поцеловал холодную, но изящную шею, после чего мы занялись любовью.
– Мне было странно видеть тебя при дневном свете, – сообщил ей я.
– Сама не знаю, как умудрилась согласиться на это. – Она лежала на моем плече, и я чувствовал ее дыхание. – Иногда мне кажется, что люди вокруг меня всего лишь плод воображения. Выдуманные, с разной внешностью, веселые или грустные. Среди них так просто потеряться, стать невидимой. Но иногда мне кажется, что я устаю от такой жизни. От этих серых стен, от этих звуков черно-белых клавиш, от всего. Хочется вернуться назад, к себе прежней, вспомнить себя настоящую и улыбаться. – Она посмотрела на меня. – Скажи – это возможно?
– Не знаю. Я сам уже слишком давно нахожусь здесь.
На следующий день, придя с работы, я застал мисс Палет вновь одетой в свое траурное платье. Она прикрепила веревку к люстре. Напротив находился фотоаппарат со штативом. Женщина готовилась к новой фотосессии, хотя на стенах ее комнаты практически не было свободного места. Старые снимки заполонили всё пространство.
– Ты готов, Том? – спросила она меня, вставая на табуретку и просовывая голову в петлю.
Я с какой-то тоской посмотрел на нее и кивнул.
– Фотографируй быстро, а то я могу задохнуться. – Она стояла смирно.
– Неужели тебе страшно?
– Не знаю, я еще не поняла этого. – Женщина проверила на прочность веревку. – Завяжи мне руки за спиной.
Я исполнил ее просьбу.
Мисс Палет выбила стул у себя из-под ног и повисла в воздухе. Тело принялось извиваться, оно сопротивлялось безумству разума. Я наблюдал за всем этим кошмаром через объектив камеры, но так и не посмел сфотографировать.
Спустя некоторое время всё прекратилось. Обмякшее тело повисло в метре от пола. Я закурил сигарету, подходя к нему все ближе и ближе. Дотронувшись до него пальцем, я ничего не почувствовал. Просто кожаный мешок, обтянутый черной, кружевной тканью. Веревка выдержала испытание, успокоив беснующееся сознание этой госпожи.