Врата войны
Шрифт:
Капитан поклонился, прижав руку к раненому боку, и вышел из комнаты принца. Тулли последовал за ним, кивнув на прощание Аруте. Каролина поцеловала брата в щеку.
— Отдыхай, дорогой! — Она поставила на поднос пустую тарелку и вышла в коридор вместе с Фэнноном. Арута заснул прежде чем за ними закрылась дверь.
Глава 17. ШТУРМ
Каролина теснила Роланда. Она выбросила вперед руку с зажатым в ней мечом, целясь в живот противника.
Он точным ударом отвел убийственное острие в сторону и прыгнул назад,
Роланд, смеясь, отступил вправо и снова ударил лезвием своего меча по клинку принцессы. Теперь сквайр оказался вне досягаемости. Ему понадобилась лишь секунда, чтобы перебросить меч из правой руки в левую и, ухватив Каролину за запястье руки, в которой девушка удерживала свое оружие, зайти ей за спину и прильнуть к ее разгоряченному телу. Каролина пыталась высвободиться, но Роланд крепко удерживал ее в объятиях, внимательно следя за тем, чтобы она не поранилась об острое лезвие его меча. Каролине не оставалось ничего другого, кроме как взмолиться о пощаде.
Когда Роланд наконец отпустил ее, она с негодованием воскликнула:
— Это была нечестная уловка с твоей стороны!
Роланд рассмеялся и отрицательно качнул головой:
— Ты слишком поспешно бросилась в атаку, Каролина! Тебе следовало обождать, пока противник откроет не только живот, но и грудь. Для этого существует целая серия обманных движений. Помни, что стоит тебе самой открыться во время выпада, позабыв об обороне, и через секунду ты будешь мертва! — Он поцеловал ее в щеку и бесцеремонно подтолкнул вперед.
Каролина повернулась к нему лицом и с деланным возмущением произнесла:
— Ну что за фамильярность! Прошу тебя все же не забывать, что ты имеешь дело с особой королевской крови! — И она снова встала в боевую позицию. Роланд приготовился обороняться. Через мгновение клинки их скрестились.
Вскоре после отъезда Лиама Каролина уговорила Аруту позволить ей брать у Роланда уроки фехтования. Принц пытался было возражать против этой затеи, но Каролина проявила настойчивость. Она не раз повторяла брату:
— Если замок возьмут приступом, не стану же я обороняться костяными вязальными спицами? Мне надо уметь защищаться с помощью боевого оружия!
В конце концов Арута уступил, но не потому, что на него подействовал этот аргумент. Принц просто устал от бесконечных споров и пререканий с сестрой. Он рассудил, что большого вреда это занятие принцессе не принесет, хотя и мысли не допускал о возможности ее участия в обороне замка.
Каролина вновь начала наступать на Роланда. Она теснила его до тех пор, пока тот не прислонился спиной к низкой ограде внутреннего двора замка. Еще через мгновение острие ее меча высекло искры из камня в том месте, где только что стоял проворный сквайр. Он метнулся в сторону и снова оказался за спиной принцессы. Хлопнув ее мечом плашмя пониже спины, он весело выкрикнул:
— И никогда не выходи из себя! Действуй с расчетом, иначе не сносить тебе головы!
— Ой! — вскрикнула принцесса и стремительно обернулась к Роланду. Лицо ее выражало одновременно
Роланд встал в боевую позицию с притворно сокрушенным видом. Каролина, не без труда удерживая в тонкой руке тяжелый меч, стала медленно приближаться к нему. К негодованию и ужасу леди Марны она была одета в мужские панталоны и бархатный камзол, перехваченный у талии широким кожаным ремнем с пристегнутыми к нему ножнами. За последний год фигура ее приобрела женственно округлые формы, и костюм этот выгоднейшим образом обрисовывал их. Леди Марна уверяла, что вид у принцессы просто скандальный. Многие в замке придерживались того же мнения, не решаясь, однако, высказать его вслух. На ногах Каролины красовались изящные черные сапоги до колен, а ее пышные волосы были заплетены в тугую косу.
Роланду были по душе и усердие, с которым она обучалась искусству фехтования, и радостное оживление, с недавних пор владевшее ею. Он втайне надеялся, что ее отношение к нему давно переросло рамки дружеского расположения и ни к чему не обязывающей приязни. В течение всего года, истекшего после отъезда Лиама, они часто устраивали учебные бои на мечах, катались верхом поблизости от замка и вели долгие разговоры. За это время Роланд узнал принцессу гораздо лучше, чем за все предыдущие годы, и проникся прежде незнакомым ему чувством товарищеского доверия к ней, которое лишь укрепило его любовь. К Каролине же мало-помалу вернулась ее прежняя живость.
Роланд опустил свой меч и остановился в задумчивости. Взбалмошная и капризная девочка-принцесса совершенно переменилась, превратившись в молодую девушку с сильной волей и доброй, участливой душой. Перемены эти, как полагал сквайр Роланд, во многом явились следствием жестоких уроков, которые преподала ей жизнь.
Острие меча Каролины коснулось горла сквайра. Он попятился назад и в притворном ужасе закричал:
— Сдаюсь, миледи! Умоляю, не губите мою молодую жизнь!
Каролина засмеялась:
— О чем ты так глубоко задумался, Роланд?
— Я вспомнил, в каком ужасе была леди Марна, когда ты впервые облачилась в этот наряд и отправилась кататься верхом, а вернулась в пыли и грязи с головы до ног, что ни в коем случае не приличествует достойной леди.
Каролина от души расхохоталась:
— Я была уверена, что после этого ужасного происшествия она не меньше недели пролежит в кровати, стеная и охая. — Она подняла меч над головой. — Ох, как я желала бы всегда одеваться подобным образом! Это платье такое удобное!
Роланд широко улыбнулся:
— И очень тебе к лицу! Хотя мне ты нравишься в любых одеяниях! Главное ведь не одежда, а тот, кто ее носит.
Каролина слегка наморщила изящный носик:
— Вы — хитрый и лукавый льстец, сударь.
Роланд с ухмылкой поднял с земли свой меч.
— Пожалуй, хватит на сегодня, Каролина. Ты уже нанесла мне одно поражение. Второго я не переживу. Мне тогда придется с позором покинуть стены замка!
Принцесса вскинула голову и расправила плечи. Она нацелила острие своего меча в грудь Роланда.