Вразумитель вождей. Жизнь и подвиги Преподобного Сергия Радонежского
Шрифт:
— Лучше встретить врага у брода. Река там широка, большое войско не может быстро переправиться, так нам легче будет с ними биться, — сказал князь Муромский.
Князь Елецкий добавил:
— Когда ворог начнёт переправляться, мы будем стрелы пускать. Авось Мамай поймёт, что зря воинов теряет, и повернёт назад. Так и без большой сечи всё обойтись может.
Послышались голоса других князей:
— Разумно сие.
— Так делать надо.
Князь Дмитрий слушал всех молча, затем сказал:
— Решим так.
— Мои полки идут сюда в Коломенское.
— Немедля пошли гонцов, чтоб они сразу шли на Девичье поле. Всем по одной дороге не пройти. Впереди полков к реке Сосне вышли сторожу из крепких ребят. Мне донесли, что там видели мамаевых воинов. Надо взять их, мне язык нужен.
— Сделаю, князь, — с готовностью ответил Владимир Андреевич.
Князь Дмитрий посмотрел на Брянского князя.
— Князь Глеб, сегодня в ночь отправь сторожу на реку Чуру, что на Михайлове. Старшим поставь кого поотчаянней да посмышлёней. Там в лесах тоже бродят вражьи отряды. Надо, чтоб войску нашему в походе помех не было.
— Отправлю, князь, старшим поставлю Фому Коцибея.
— Этот справится, я знаю, — согласился князь Дмитрий. — Теперь все идите по своим полкам, готовьтесь к выступлению. Сбор у брода на Березуе, там проведём смотр войск.
Присутствующие встали и направились к выходу.
— Боброк, останься, — попросил князь.
Воевода Боброк — Дмитрий Михайлович Волынский, из князей, внук Калиты, высокий, красивый, рано поседевший в непрерывных войнах, был женат на сестре Дмитрия Ивановича Анне. Когда все вышли, князь Дмитрий подошёл к нему и положил руку на плечо.
— Ну что, Дмитрий Михайлович, много мы с тобой врагов одолели, воевали непокорную Тверь и Рязань, одолели камских булгар. А теперь перед нами враг посильнее всех прежних будет. И нет у меня воеводы мудрее и надёжнее тебя. — Князь Дмитрий опустил руку и сел на скамью.
— Полноте, Дмитрий Иванович, твой брат Владимир Андреевич предан тебе, храбр и смышлён.
Боброк сел рядом.
— Брат мой ещё молод, горяч, да и опыта ратного у него поменее. Вот и прошу я тебя, помоги мне и на этот раз, подскажи, как одолеть ворога лютого.
— Князь, на совете ты слыхал, что сказывали князья и воеводы?
— Слыхал, но мнения их разделились. А что скажешь ты?
— У Мамая орда уж теперь более чем у нас, и одолеть его будет трудно, а когда подойдут орды Ягайло и Олега, будет совсем невмоготу. Посему я мыслю так: коль сеча неизбежна, встречаться с Мамаем надо до подхода к нему его союзников, — предложил Боброк.
— Согласен я с тобой, вот только надо выбрать место для сражения… К броду Мамай не подойдёт, пока не придёт подмога.
— Значит,
— Знаю я то поле. Кто называет его Куликовым, иные Куличковым кличут, но ведь там позади нас будет река Непрядва. Во время сражения нам некуда будет отступать.
— Да, князь, — твёрдо ответил Боброк.
Дмитрий встал, прошёл несколько раз по палате, остановился напротив собеседника.
— Думаю, надо переходить на другой берег и стать на том поле. Если реку не перейдём, поощрим малодушных. А если перейдём, то будут воины знать, что отступать им некуда, это придаст им отваги.
Князь снова стал ходить по палате и, жестикулируя, излагать воеводе свои мысли:
— Поле то весьма удобно для сечи. Справа будет большая река с болотистыми берегами, слева холмы да овражки, поросшие лесом. Мамаевой коннице нас с боков не обойти, они приучены с боков в тыл заходить, а здесь им не развернуться. Впереди нас будет Гузь-река. Речка хоть малая, всё врагу задержка — нам подмога. Только бы Мамай не остановился перед ней.
— Думаю, что та речка Мамая не остановит. Он нагл, самоуверен и уже считает себя победителем. Как только он увидит нас на другом берегу, сразу кинется в битву.
Князь резко остановился напротив Боброка.
— Пожалуй, ты прав. Но как заставить Мамая пойти нам навстречу до прихода его союзников?
— Князь, сегодня ночью на берегу реки, ниже Коломенского, мои ратники взяли двух лазутчиков от литвинов. Учинили им допрос и узнали, что Ягайло идёт к Мамаю и встретится с ним недели через две.
— Лазутчики живы ли теперь? А то я твоих ребят знаю, больно горячи да скоры на расправу.
— Лазутчики в добром здравии. Они оказались православными, нам сочувствуют и сами всё поведали. Из войска Ягайлы к нам уж несколько сотен воинов перешли, коней загнали, чтоб только раньше его войска к нам попасть.
— Что ж, в том войске более половины воинов — наши братья, русские из-под Минска, Полоцка, Гродно. Кстати, Дмитрий Михайлович, посмотри, здесь ли братья Ольгердовичи; если ещё не ушли, пусть зайдут.
Боброк вышел. Князь ходил по палате, напряжённо размышляя. Скоро Боброк вернулся, за ним вошли Андрей и Дмитрий Ольгердовичи.
— Что звал, князь? — поклонившись, молвил Андрей.
— Спросить хочу. Ягайло — ваш брат младший, и вы его хорошо знаете. Как вы думаете, пойдёт он на соединение с Мамаем против нас?
— Ягайло человек сложный, — ответил Андрей, — свои интересы ставит выше всего, ради них он пойдёт на любую подлость.
— Коль он своего дядю Кейстута предал, то Мамая предаст, не задумываясь, — добавил Дмитрий.