Вредность не порок
Шрифт:
– Да, я знаю… – призналась я печально, – просто тогда у меня времени думать не было.
– На это он и рассчитывал. Понимал, что язык у тебя чесаться будет, вот и решил убрать подальше.
– А зачем подальше? Я все понимаю, одного понять не могу – почему он со мной возился?
– Как почему? А выкуп? – удивился Стас, а я выкатила глаза и, отстранившись, не мигая на него уставилась.
– Стас, ты что сейчас сказал?
– Здрастьте, – кивнул тот, – а из-за чего весь сыр-бор?
Я поняла, что мне необходимо хотя бы пару минут посидеть и подумать. То, что я сейчас услышала,
– Стаська, тебе плохо?
– Угу, – отозвалась я, потому что моя вера в человечество в очередной раз потерпела сокрушительное поражение. Гораздо приятнее было думать, что все это время Ефимом двигала роковая любовь, ан нет тебе! Сделав пару глубоких вздохов, я попросила:
– Расскажи…
– Я думал, ты знаешь… – словно извиняясь, торопливо буркнул Стас. – Короче, к вечеру следующего дня коробки в штабеле уже не было. Я только потом узнал, кто ее взял и твои грязные вещи заодно… То, что все это добром не кончится, я давно сообразил. Но в ту ночь ты сама себя переплюнула. Я думал, что ты сглупишь, даже колесо с «девятки» снял, но одним колесом тебя разве остановишь? – В голосе Стаса зазвучали нотки праведного гнева, и я потупилась. – Когда понял, что ты не угомонилась, решил плюнуть, поймать и надрать задницу и тебе, и кавалеру твоему.
– Значит, это ты за нами из Горелок ехал? А я думала, Череп…
– Этот Череп небось не дурак. Спал себе человек ночью, а я по всем колдобинам за тобой носился. Может, это и к лучшему, что ты мне в тот вечер в руки не попалась…
– А что бы ты сделал? – пропела я, развернулась и, не сводя с его лица глаз, плавно двинулась вперед. Когда расстояние между нами стало критическим, хотите – верьте, хотите – нет. Стас заволновался. Дыхание у него участилось, и суровая речь как-то сама собой завяла А поскольку мне ужасно хотелось узнать, что было бы попади я к Стасу в тот вечер, то я не притормозила и вскоре коснулась губами его щеки.
– Стаська, – тут Стас вдруг охрип, – сядь, пожалуйста…
Не могу отказать, когда меня вежливо просят. Я вернулась в исходное положение, вновь усевшись турком, хотя на сердце отчего-то заскребли вдруг черные кошки.
– На шоссе я вас потерял… Не сразу сообразил, что вы свернули. Пролетел сначала вперед, потом понял, что вас нет. Вернулся, поехал к твоей квартире. Но там никого не было, пришлось мотаться по всему городу, надеясь встретить.
– Ясно, – усмехнулась я, все еще не в состоянии справиться с чувством досады, – мы с Ефимом в это время в глине барахтались… В окно, значит, ты влез… – Стас кивнул, – весь подоконник измазал…
– А на другой день пришел к бабке этот Коля. И объявляет мне, что ты в надежном месте и для того, чтобы я снова мог лицезреть любимую сестру, через четыре дня надо передать триста тысяч баксов…
– Сколько? – вылупилась я. – Они что, сдурели? Откуда у меня триста тысяч?
– Да не у тебя. А у мамы твоей.
– А про маму откуда узнали?
Стас повел бровями:
– Навели…
– Что значит навели? Кто?
– Ира…
Я крякнула, прижав руки к сердцу. Вся история снова начала походить на бред сумасшедшего.
– Не
Теперь все более-менее было понятно. Чтобы не вызывать у меня подозрений, Ефим делал вид, будто верит, что я местная. А Коля прокололся, назвав меня однажды столичной штучкой. «Купить» дочку таких богатых родителей можно было чем-то очень серьезным. Изумрудами, например. Потом они пропали, а я, как всегда, кинулась помогать обиженным и обездоленным. И в это время у Стаса попросили выкуп. Но ребята сделали одну большую ошибку – они плохо знали Стаса. Сообщать об этом родителям он и не собирался. Он привык самостоятельно вытаскивать меня из всякого дерьма.
– И я стал тебя искать… Вернулся в город, к дому твоему подъехал… Окно на кухне раньше было испачкано глиной, а теперь было чистым. Кроме тебя, некому его было протирать… Ясно, что вы там. Но я не все рассчитал. С медведем в прошлом году я погорячился…
Тут на меня снова накатило раскаяние, и я, попискивая, двинула к Стасу. Он ловко перехватил меня на подступах, и я затихла, прижавшись к его горячему боку – По большому счету, мне повезло, пуля прошла навылет, я даже не потерял сознания… Из квартиры пришлось уносить ноги, вряд ли бы я смог объяснить ментам, в чем дело. Отлежался немного, а бабка, молодчина, перевязала и ни гуту. Всем соседкам сказала, что ты на юг отдыхать уехала… Пока я тебя искал, один день остался…
– Один день до чего? – уточнила я.
Стас развел руками:
– Ну.., до срока, что Коля назвал…
– Ага, – кивнула я, – вот сволочь… А я ему яичницу жарила…
– В общем, отыскал я этот дом… И.., делать было нечего. Вечером срок-то вышел…
– Подожди… – Я с подозрением покосилась на рассказчика. – Ты нашел дачу Бешеного? Это тебя они ждали? Их восемь человек было…
– Меня или нет, я не знаю. Не идти же было спрашивать! Ждали, наверное, твоего Ефима. Мне большой разницы не было.
– Там восемь человек было, – упрямо повторила я, все еще отказываясь верить, – с автоматами… Они в засаде сидели. И меня специально в окно выставили, как козла на поводке…
– Я тебя видел, – пожал Стас плечами, – между прочим, на ночь есть вредно… Но от тебя остались одни макароны… Я устал дом обыскивать… Только когда простыни нашел, понял, что опять все коту под хвост…
Стаса я больше не перебивала. Моргая, словно филин, я неотрывно смотрела ему в глаза, только сейчас поняв, сколько пришлось пережить человеку за эти дни.
– Короче говоря, опять ты хвостом махнула, как ворона на ветке, и пропала… Но через два дня я понял, что в семнадцатый дом вернулся хозяин. Он носил в сарай еду, значит, там кто-то был. Вчера была такая сильная гроза, что пообрывало провода… Лучшего момента трудно было дождаться. Я нашел в сарае люк, спустился и столкнулся с хозяином. Пришлось ему каяться…
Я слушала открыв рот, поражаясь изощренности человеческого ума. Сама бы я никогда не смогла понять, что отправной точкой всей этой истории была малоприятная встреча с темно-синей «Ауди» возле моей школы…