Вредность не порок
Шрифт:
– Это точно, – согласилась я. – И Ирка ничего не перепутала. В подвале этого оружия до чертей. Но самого интересного ты еще не знаешь. После того как наши ребята покромсали «Топоту», они очень тихо вернулись в дом к Иришке… На территории их встретила отважная Масленка, которая, к несчастью, разделила участь своей хозяйки… Правда, она успела разодрать Ефиму все ноги… Славная была кошка. Я думаю, что вслед за кошкой погибла и Ирка, им не было резона с ней возиться, все, что им было интересно, они и так знали. Уверена, что убрать Ирку предложил Ефим. Потому как он отличался особенностью думать на много ходов вперед. И в недостроенном
– А почему Простырь оказался на крыльце, а не в яме?
– Глотку Простырю перерезал Бешеный.., во время дружеского общения в подвале. Грязную работу по закапыванию трупов поручают Сове и Мутному. Бешеного, как честно выполнившего свою работу, с песнями провожают на дачу. А Ефим с Совой пристраивают Простыря на видном месте и рядом – финочка с пальчиками дурака Коли. А перед этим невзначай сворачивают голову Юре. Знаешь, как говорится, пять на два не делится…
Иру и Юрку хоронят в тех самых ямах… Ефим докладывает Гордею, что Юра по прозвищу Жук, влюбившись по самые гланды, похищает честно награбленные деньги и скрывается в неизвестном направлении. Гордей жутко расстроился. И тут Ефим выдвигает встречное предложение: есть тут одна девица, с виду дура дурой, но мамаша у нее чрезвычайно богатая. Здесь также отдыхает братец этой самой девицы, а не попросить ли его передать мамаше, что она задолжала нам триста тысяч баксов?
– Батюшки, – ахнула Надька, затрясла головой и снова налила по полной. – Неужто правда?
– Чистейшая… – Я подняла стопку и посмотрела на просвет:
– Чище, чем эта водка…
– Бывают же гады… – с чувством протянула подруга. – А как смотрел!
– Однако, прежде чем говорить с братцем, девицу надо выманить из дома… – И я подробно изложила Надьке события той ночи, когда Ефим принес камни. – А на следующую ночь изумруды пропадают… Я кидаюсь помогать возлюбленному, навравшему мне такую кучу всего, что до сих пор не пойму, как он сам не запутался.
И самое обидное в том, что всему я поверила.
– Да, – мотнула головой Надежда, – мы, женщины, вообще очень доверчивые создания… А волосатые свиньи этим всегда пользуются! – Тут подружка шарахнула вдруг кулаком по столу и добавила непечатно.
– Надька, – позвала я с тревогой в голосе, проследив направление движения ее руки, – ты.., это.., сбавь малость обороты, а то не дослушаешь до конца. И вообще, пить вредно.
– Правильно, – поддержала Надька, – не только вредно, но и полезно….
Мы похихикали, и я вновь вернулась к рассказу.
– Полетели мы с Ефимом за помощью. В Москву.
В общем-то, я думаю, мы и в самом деле ехали в Москву, но тут неувязка вышла. Сел кто-то нам на хвост, да так, что только в бампер не подталкивал. Я думала, что это Череп, а оказалось, Стас. Это я, конечно, потом узнала…
И вместо Москвы мы оказались в холоднющей вонючей луже, и ты бы видела, как бегал
К этому моменту Надежда уже устала хлопать от удивления челюстью, поэтому так и сидела с открытым ртом, чтобы не тратить напрасно время и силы.
– А этот гад едва не пристрелил Стаса… – Тут уж я и сама разволновалась, вспоминая события той ночи. – Вот за то, что все обошлось, точно надо выпить…
Поскольку тост получился вроде как за здоровье, мы звонко чокнулись.
И я рассказала дальше. Про салат из одуванчиков, про конец страдальца Мутного, про шкаф в соседней спальне…
– Глянула я мельком в шкаф и закрыла дверцы. Но в мозгу что-то щелкнуло… В чем дело – сама не пойму Взяла да опять открыла. Смотрю, на полке коробки сложены, много, штук двадцать. И все черные, бархатные…
И бумажки беленькие сбоку прилеплены. На одной написано: «Коллекция природных минералов. Кварц». На другой – «Коллекция природных минералов. Сланец»…
Пирит, агат… Даже галька есть! Тут уж я крепко задумалась. Про выкуп мне, конечно, и в голову не приходило, но то, что дурит меня Ефим по полной программе, это я поняла. И не меня одну. И все Бешеному и рассказала.
Он как про Простыря узнал – осатанел. Не дай господи такое еще раз увидеть! Дурак он, конечно. Бешеный, был, но как-то жалко его… Лежит сейчас где-то в сырой земле… Как нас тогда Седой нашел, до сих пор понять не могу. Да и он долго не пробегал, – я задумчиво взглянула на потолок.
Пожалуй, я верно поступила, убедив сегодня Дмитрия Андреевича Белого в том, что семерых его человек, не считая самого Семена, расстреляли Ефим с Совой. Про Стаса тот и слыхом не слыхал, а Стасу лишние неприятности ни к чему. Поэтому, напомнив себе, что береженого бог бережет, я в точности повторила эту версию Надежде. Какая, в сущности, теперь разница?
Когда я закончила рассказывать, Надежда помялась немного и вдруг спросила:
– Стаська, теперь ведь все закончилось?
– Закончилось вроде, слава богу… По крайней мере, я так думаю.., и надеюсь…
На середине мою фразу прервал звонок в дверь. Мы дружно дернулись и уставились друг на друга перепуганными глазами.
– Не открывай… – прошептала Надька.
– Почему? – прошептала я еще тише и, вытянув шею, прислушалась.
– Может, он уйдет…
– Кто?
– Ну тот.., кто дверью ошибся…
– Какой дверью?
– Ну твоей…
– Ты совсем, что ли, обалдела? Сама-то понимаешь, чего городишь? – шепотом возмутилась я, но открывать и в самом деле не спешила. Вдруг тот, кто ошибся, все-таки уйдет?
Но тот, кто был за дверью, оказался человеком настырным, поэтому позвонил снова. Я покосилась на подругу и увидела, что она сделалась белой, словно простыня после тети Аси.
– Надька, тебе плохо, что ли? – встревожилась я, одновременно вздрогнув от третьего звонка.
– А тебе хорошо? – резонно заметила она и оживилась:
– Ой, вроде ушел…
– Пойду в глазок посмотрю, – шепнула я, вставая, а подружка торопливо зашептала:
– А если он в глазок выстрелит?
Тут уж я разозлилась, плюнула, подошла к двери и прильнула к глазку.