Времена меняются
Шрифт:
— Милая, ты о чём? — Не понял Тодор.
— Тебе жизнь спасли, а ты и забыл об этом, не поблагодарил людей, даже не поздравил. Что скажешь, дорогой?
— Радка, ты у меня просто не жена, а великий и мудрый визирь! Я действительно упустил это из виду с инфарктами этими дурацкими. Да, нехорошо получилось. Досадно… Я думаю, может мужиков к нам в гости пригласить? Тем более что мне очень интересно, как они узнали про пожар. Может быть, поживут у нас, погуляют по горам, выпьют ракии и расскажут? Решено! На май их и пригласим.
— Тошко, ты молодец! Быстро решение принял, но действовать надо будет, не откладывая. Ты же знаешь, как в Союзе долго получают выездную визу. Наши чинуши тоже, конечно, далеко не ушли, меньше месяца приглашение не сделать, а у них так и все три месяца уйдут на получение разрешения. Вот уж действительно, как в анекдоте: — за границу проще на танке.
— Ещё надо как-то вопрос с деньгами для них решить. Я же знаю эту странную советскую политику, менять какие-то совершенно смешные деньги. Может продать, что-нибудь ненужное? Подумаем.
На том и порешили.
В конце января в совет ветеранов АДД пришло письмо из Болгарии на имя председателя. В нём в ярких красках расписывалась прошлогодняя история спасения болгарских граждан от гибели на пожаре в гостинице «Россия». После горячих слов благодарности авторы письма предлагали найти участников тех событий и выслать их паспортные данные для приглашений. Так как сам председатель Сергей Алейников был в этом замешан, то не стал привлекать ничьё внимание, а просто позвонил соучастникам прошлогоднего приключения.
Ушаков, по словам его дочери, был уже месяц как в больнице. Еще не закончил цикл постинфарктной терапии. Ни о каких поездках в ближайший год не могло быть и речи. Сам Алейников, тоже особого желания ехать в Болгарию не испытывал. Тем более в мае, когда требовалось высаживать в грунт рассаду его селекционных сортов помидор. Да и не считал он себя причастным к истории спасения. Ну, сходили, ну, поговорили, что тут такого? Захаров, — вот кто приз заслужил!
Николай Захаров после звонка Алейникова задумался.
— Нас было трое, рассчитывать надо на три приглашения. Алейников и Ушаков не могут, два приглашения свободны, кому бы их предложить? Боре Рогову, одно это понятно, себе любимому, тоже, а кто третий в этой компании? Антонину брать с собой не хочется, она же не даст ни ракии попить, ни на девочек местных полюбоваться. Пусть лучше Борис отца с собой возьмёт. Вот это было бы классно! Мы бы с Гришкой дали б жару!
Борис в последний день января оказался дома совершенно случайно. На пять минут заскочил домой бросить подрам и нарвался на звонок Морозова.
— Борис, мы с тобой едем в Болгарию, — забыв
— Когда? — Борис тоже не склонен был рассусоливать.
— Нам предложили на май. Мои генералы отказались. Вместо них я твою кандидатуру предложил. Ведь твоя заслуга в этом деле самая весомая. Может, уважишь старика, отца возьмёшь? Мне бы с ним было о чём потолковать.
— В мае я не могу, — Борис сокрушённо вздохнул, — с удовольствием бы, но зачёты, экзамены… учёбу бросать ради этого?
— А когда бы смог?
— Сессия кончается в июне, потом практики всякие пока неизвестно, где и как долго. Только в августе я точно буду свободен. — Про себя же хитрец подумал, что в августе Леночка уже освободится и у него будет отличная компания. — У отца огород, он, конечно, не откажет старому другу, но и удовольствия не получит. Давайте, Николай Иванович, я лучше свою девушку возьму?
— Хорошо, пусть будет твоя девушка. Я тебя понимаю, — дело молодое. Буду болгарина на август ориентировать. Ему будет сложнее, курортный сезон всё-таки, но жизнь мы с тобой ему спасли, это факт.
После оформления необходимых бумаг, в Новосибирск были высланы два приглашения на имя Бориса Рогова и Елены Адониной, дающие право посетить Народную Республику Болгарию в августе 1978 года. Принимающей стороной значилась семья Тодора Ив`aнова. От первоначального плана не осталось ничего. Ветераны не могли и не хотели, а Борис с Леной в другое время были заняты. Пришлось подстраиваться под них. Зато двадцатилетняя Цветка, единственная дочь Тодора Ив`aнова была искренне рада, почти ровесники, из самой Сибири… Все подружки с ума сойдут от зависти.
ГЛАВА 12. ВАГОНЧИК ТРОНЕТСЯ, ПЕРРОН ОСТАНЕТСЯ
В середине марта я вдруг вспомнил, что 31 числа Новосибирск посетит лично Генеральный секретарь КПСС, «дарахой и любимый», Дважды Ильич Советского Союза — Леонид Брежнев. У меня появляется шанс, хоть и мизерный, но всё-таки шанс, дать ему знать, как-то подтолкнуть его в нужном направлении. Но как это сделать, не выдавая себя? На первый взгляд это совершенно не возможно, на второй и третий тоже, а вот через день мне всё-таки приходит в голову идея…
До приезда Генсека у нас две недели. В программе переговоры с местными сатрапами и посещение Пашинской в/ч РВСН. С городской и областной властью он будет встречаться на вокзале, а к ракетчикам поедет, скорее всего, по Богдашке и Пашинскому шоссе. Можно было бы, например, накануне ночью вывесить большой транспарант. Нет. Наверняка, всю трассу проверят. К тому же, от вокзала военная часть всего в километрах двадцати, долетит по «зелёной улице» за четверть часа и из своего лимузина не заметит. Вариант с Пашинской трассой отпадает.