Время кобольда
Шрифт:
– Факт.
– А там, где мы нашли Абуто, наоборот – адски жарко. Понимаешь?
– Принцип холодильника?
– Да, чтобы здесь был такой мороз, тепло нужно куда-то сбрасывать. Все эти чёртовы трубы там возможно ведут к теплообменнику здешней морозилки.
– Умница, Натаха! В этом что-то есть! Давай прикинем, как они друг относительно друга расположены.
– Жаркий выше на два этажа. Между ними тот, что мы не вскрыли, обломались, там дверь железная, её расковырять нечем…
– Значит, если считать, что они связаны, то…
Мы с Натахой кинулись рисовать отвёртками по инею на стене. Она – крестовой, я – обычной.
– Значит, если тут так, то тут вот так…
– Смотрите, как интересно…
Я не сразу понял, на что показывает Сэкиль, а поняв, признал:
– Хм, и правда, любопытно.
Костер прогорает, помещение остывает быстро, но иней ползёт по стенам не снизу вверх, а сверху вниз. Хотя вверху должно быть теплее, туда же воздух подогретый поднимается.
– Похоже, в этом холодильнике морозильник сверху, – сказала Натаха. – Здесь так, общее отделение. Молоко, овощи. А вот этажом выше – там действительно холодно.
– А сто обысьно хранят в морозирках?
– Мясо, – ответил я мрачно.
– Вот здесь должна быть дверь, – показала Натаха, ткнув отвёрткой в наш совместный чертёж.
– Уверена? Стулья кончаются, у нас один шанс.
– Техническая логика так велит. Ты замечал, что планировки этажей идут со смещением?
– Ну…
– Сортиры, Кэп. Душевые. Мусоропроводы.
– У нас сортиры в комнатах.
– Но есть место, где быр обсий, – вспомнила Сэкиль.
– Точно.
Помещение, отделанное тем же убогим кафелем, что душевая. Там действительно заглушённые выходы труб. Но всё демонтировано подчистую. Видимо, из кабинок кто-то когда-то соорудил выгородки в комнатах. И как-то подключил это к трубам.
– У нас, если считать по правой стороне, от двери, – три комнаты, сортир, четыре комнаты – душевая. Этажом ниже: четыре комнаты – сортир. Ещё ниже – пять. А этажом выше – наоборот, две комнаты – и сортир. Душевая и трубы двух мусоропроводов мигрируют так же. У нас один не работает, но это неважно, место соответствует. Предполагаем, что трубы коммуникаций идут на самом деле прямо – какой дурак будет класть стояки зигзагом? А значит…
– Этажи идут со смещением, а не ровно, как нам кажется.
– Именно, Кэп! Тогда и дверь чёрной лестницы находится не там, где ты искал, а вот здесь! – Натаха снова ткнула отвёрткой в стену. Чертёж уже почти зарос инеем, в каморке стало совсем холодно.
Дверь на чёрную лестницу Натаха вскрыла буквально одним движением плоской отмычки. Уже не проволочка, успела примериться и сделать специальную. Золото баба, хоть женись на ней. Жаль, с внешностью не повезло. К её бы рукам да фигуру Сэкиль… А вот мозги Сэкиль ей не надо. Слишком хитрая.
– Оу, как тут тепро!
После мороза на лестнице прям жара. Заледенелая Натахина кувалда на глазах покрывается инеем.
– Натаса! Я думара, мы помрём. Ты нас спасра!
Эмоциональная азиатка обняла её и взасос поцеловала в губы.
– Эй, – женщина оттолкнула её, сплюнула и вытерла рот рукой, – ты чего? Я не по этим делам!
– И я нет, – вздохнула Сэкиль, – иногда дазе зарь. От Кэпа не доздёсся…
Я сделал вид, что не слышу, хотя эйфория внезапного спасения и меня не оставила равнодушным. В таком состоянии легко наделать глупостей.
– А ты гуталином намажься, – поддела её Натаха, но промахнулась. Азиатка не знает, что такое гуталин, пришлось объяснять смысл шутки, вышло уже совсем не так весело.
Достали они со своей негритянкой. Вовсе не люблю я «чёрненьких». Сам не понимаю, как так вышло. Да и помню плохо. Хотя те моменты, что помню… Ух!
***
– Стой, кто идёт!
– Сдурел?
– Ой, это вы, Кэп? А мы тут…
Ну да. Они тут. Два мужика с ножками от табуреток из столовой. И тётка, непонятно зачем. Наверное, следить, чтобы они не уснули и не разбежались. Непочётный караул.
– Станислав тут…
Ну, ясно. Стасик вообразил себя начальником гарнизона.
– Что ж вы её хотя бы не заперли, вояки? Вот так выскочат и позапихивают вам эти палки в жопы.
– Так она ж не запирается.
– Так подоприте чем-нибудь! Кровати притащите со склада, там лишние свалены. Хоть услышите, если кто ломиться будет, на помощь позовёте.
– Да кого тут позовёшь… Эй, Кэп, а может ты с нами подежуришь? Или пистолет дай.
– Хрен вам, а не пистолет, ополченцы. Вы и с палками достаточно страшные. Не поубивайте друг друга случайно.
– Пистолет, по решению оборонного совета, подлежит передаче…
– Это с кем же ты посоветовался, Стасик? – перебил я подошедшего старосту.
– Оборонный совет – всенародно избранный орган, созданный на время военного положения!
– Не знаю, какой у вас орган в каком положении, но про пистолет забудьте. И что, прям «всенародно и единогласно»?
– Кворум был, – процедил сквозь зубы Стасик.
– Дай угадаю – принято большинством собравшихся, а собрались ты и три твоих дятла?
– Неважно!
– Ясно-понятно. Ну, я пошёл спать, а куда идти тебе, ты и сам знаешь.
– Это антиобщественное поведение! Если ты плюнешь в общество, то оно утрётся, но если общество плюнет в тебя…
– То зубами подавится. Так ему и передай, Стасик. Дамы, может, в столовку? Что-то я проголодался с этих приключений.
– Оу, это свидание, Кэп? – спросила кокетливо Сэкиль, пока мы шли по коридору.
– Дура, он же нас обеих пригласил, – ответила ей Натаха.
– А мозет, это свидание втроём?