Время Лиха
Шрифт:
Мальчишки, получившие кое-какие подарки, громко спорили в своей
86
комнате. Иван сидел возле печки и делился впечатлениями с женой, которая, пустив в дело всё, что осталось от свиньи, готовила ужин.
– Первая чушка, что себе зарезали, уходит на глазах. Кости ещё экономно расходую, а мякоть... Пацаны каждый день просят пельмени или голубцы. И готовить сами согласны...
– Много ест голодный. Было б мясо постоянно, так бы не нападали... В городе тоже: иной, не торгуясь, два-три килограмма мякоти берёт, а многие рассматривают, рассматривают, прицениваются, прицениваются... И их жалко, и себе в ущерб торговать
– Но вообще ж берут?
– Берут... Смотря где. Если б нам у входа место досталось, за день бы всё распродали... Интересно, что сало ушло быстрее, чем мясо. Да, знаешь, кто у меня рёбрышки купил?.. Наш бывший директор совхоза. Работает теперь в департаменте сельского хозяйства области.
– Ну да?.. Здесь наработал, довёл до ручки... Кстати, наш совхоз восстановили. Старый Никотин, бригадир, избран руководителем, бухгалтеры вернулись в контору, механизаторы, видела, снова около тракторов крутятся. Правда, теперь это не совхоз, а кооператив.
– А люди те же... Открой кружок, а то дымит...
– И правда... Заговорилась...
Дарья захлопотала у печки, и разговор на время прервался.
– Юра!
– крикнула она.
– Оденься, сынок, принеси несколько поленьев: пирожки дожарить!
– Да-а, дела-а...
– вслух размышлял над новостью Иван.
– Всю прошлую зиму воровали семенное зерно. Причём всем коллективом и под руководством сторожей. Потом купили зерно для сева, продав два комбайна. Летом нанимали чужие комбайны, что успеть всё убрать. Платили этим же зерном, одновременно воруя себе. Теперь, изменив вывеску, думают изменить себя?..
Залаяла собака, и Ивану пришлось выйти во двор. Вернулся не сразу.
– Что ж ты в одной шапке мёрзнешь? Ничего не накинул, - упрекнула его
87
Дарья.
– Петька Рыбаков приезжал. Отдал ему свою канистру солярки. Дрова надо вывезти с деляны.
– Кажется, тебе самому солярка была нужна?
– Отдаст. Ему срочно.
– Что за срочность такая? Уже стемнело, а они в лес...
– Говорит: на завтра-послезавтра передали снегопад. "А потом к нашему егевю пвиведут квутые из Мовска, начнут, как чевти, носиться по лесу и палить во все стовоны из кавабинов. И так всю дичь повыбили и нас в лес за двовами не пускают", - Иван усмехнулся своей пародии на картавого односельчанина.
– А снег уже идёт. Красиво...
– Завтра опять будем откапываться... Кстати, у Рыбаковых новые соседи.
– Эту развалюху Петренок кто-то купил?
– Купили. Семья - четыре человека. Жили в нашем городе, на окраине, а там начали строить бензоколонку. Полгода их выживали: то мужика побьют, то в огород бульдозер заедет, всё вывернет... Формально власти их поддерживали: хотите - живите, хотите - назначьте компенсацию за свой дом и участок. Но, во-первых, не хотели родительский дом продавать, а во-вторых, хозяева бензоколонки предложили им вообще гроши. Как что случится - вызовут милицию. А те - ни вашим, ни нашим: мол, нет повода возбуждать дело. Среди этих хозяев, вроде, сын мэра... В конце концов среди ночи прямо в дом въехал грузовик. Пробил стену в детскую комнату. И что ты думаешь? Грузовик был угнан со стройки, а угонщик скрылся. Поломали полдома, а отвечать некому.
– Убить надо было того угонщика на месте.
– Им не до этого было! Дети испытали такой шок, что попали в психиатрическое отделение. Младшая - девочка - до сих пор лечится... Был
– Значит, теперь у нас в деревне на четыре жителя больше?
88
– Девочка у них пока в больнице, а мальчишку мне в класс привели. Поэтому я и знаю подробности. Да у нас вся учительская собралась послушать эту женщину! Возмущались... Хотя нас самих так же растоптали... Да! Харина Ленка родила! Так что, действительно, на четыре жителя прибавление.
– Молодцы. А ведь бедно живут... Хотя, если не ради детей жить, то ради чего ещё?..
– сказал Иван и прибавил после паузы, когда в соседней комнате Юра ласково обозвал младшего брата.
– Теперь уже не так бедно. Её муж всё не мог себе места найти: то в моря пытался, то в городе, в ларьке, работал. А теперь занялся хозяйством: развёл свиней.
– Да, он трудяга...
Иван устало вздохнул и замолчал: у него уже слипались глаза, но, боясь обидеть жену, он не шёл спать и мужественно дожидался, когда будут готовы пирожки. Наконец, Дарья сняла последнюю партию и присыпала солью масляные пятна на печке, чтоб не дымились.
– Ну что, Даш, все новости? Будем ужинать?
– Иван потянулся, встал.
– Эй, мужички!
– крикнул он сыновьям.
– Хорошие все, - ответила жена.
– Есть плохие?
– Плохие как всегда на улице вдов.
– Ну, и название...
– Точное название... У троих женщин мужья и до пенсии не дотянули, два мужика руки на себя наложили. Ещё две воспитывают детей сами, а отцы неизвестно где.
– И что за новость?
– Савельевна вернулась из Чечни.
– Да ты что? Ну, погиб её сын или нет?
– Если б погиб... А то и свечку в церкви не поставишь: то ли во здравие, то
89
ли за упокой. Четыре месяца искала, такого насмотрелась, что нам в кошмарном сне не привидится. А теперь говорит, что лучше бы и не знала правды...
– Дарья глубоко вздохнула.
– Оказалось, что её Толю продал в рабство чеченцам его же старший лейтенант. Долго добивалась, и всё-таки по великому секрету ей сказали. А дальше - ничего. Офицер тот давно уже в другое место переведён на повышение, а сами чеченцы только о тех что-то сообщают, за кого ждут выкуп... Видела она и других наших пленных: живут в сараях, в ямах. Им и уши отрезают, и пальцы отрубают. Обращаются хуже, чем со скотом.
– Ну, а военное начальство?
– Говорят: мы ничего не можем. Часть эта теперь в Поволжье. А сама она по Чечне больше двух месяцев ездила, так там своя власть. Люди, правда, помогают, хоть и сами боятся. Стариков, женщин там уже никто не уважает. Всё решает автомат.
– Да, никому мы не нужны... Паша! Мама сказала: сначала суп. Нечего сухомяткой набивать желудок... Сами себя не уважаем, поэтому и чеченцы не считают русских за людей. А если б наша власть постоянно показывала, что за любого гражданина на всё пойдёт, тогда б никто не смел так обращаться с русским солдатом. Вон Америка. Чуть где угроза их посольству, сразу авианосец подгоняют, даже по пустыне. Пусть это рекламный трюк, но американца в любой банановой республике побоятся убивать. А русскому и нос отрежут, и уши... А, что там говорить! Если такое творится, как ты про бензоколонку рассказывала, то можно ждать, что и нам скоро начнут уши отрезать...