Всё не то, чем кажется
Шрифт:
— А почему столько лет сюда не приносили преступников? — интересуется один из мужиков. — Что, ты первый за сотню лет нарушил закон?
— Так ведь преступников сейчас в каменоломни отправляют, в Третье королевство, а то и в Первое, золото добывать. Или во Втором морскую соль, — говорю я, не успев как следует подумать. Затем быстро добавляю: — Но только там всё переполнено, девать меня было некуда, вот и решили... по старинке...
— Да что мы парня-то мучаем, — наконец говорит одна из женщин. — Смотрите, какой он израненный да грязный. Пусть хоть лицо умоет. Давно ты ел, парень?
Ей отвечает мой пустой желудок, издавший громкую трель.
— Всё ясно. Тащите рыбу! — хлопает она в ладоши. Тут же разжигаются ещё два костра, от озера тащат корзину со свежей рыбой и принимаются жарить её на прутьях. Мне тоже вручают прут с нанизанными рыбинами, и я протягиваю его над огнём, как это делают остальные.
Наконец рыба кажется мне готовой (как оказалось, кажется). Я ем без особого рвения и поглядываю по сторонам, но той странной девушки, что вызвалась помочь, нигде не видно. Похоже, она обладает колдовскими силами, но разве это означает, что она не могла попасть в беду? Может быть, и она тоже увязла в топком болоте, и мне стоит попросить о помощи. Как же быть?
— А эта девушка... Повелительница Огня, как вы её называете, — начинаю я издалека, — какая она?
Поднимается хор голосов, в котором сложно разобрать отдельные слова, но звучат они уважительно, пожалуй, даже немного со страхом.
— Она наша спасительница, — басит чернобородый мужик.
— Богиня, — вторит ему невысокая морщинистая старушка.
— Без неё бы пропали, — улыбается рыжий парень.
— Она здесь главная? — уточняю я.
— У нас тут нет главных, — говорит чернобородый. — Она что-то вроде... приносящей удачу, вот так как-то.
— Как талисман, — помогаю я подобрать нужное слово, но похоже, что люди не знают его значения. Приходится объяснять. И тут я, к счастью, замечаю, как эта самая девушка приближается к кострам.
Как ни в чём не бывало, она садится рядом и тоже принимается жарить рыбу над огнём. Ни жестом, ни взглядом она не даёт мне понять, как всё прошло на болотах. Да и была ли она там? Её одежда, ноги и руки выглядят чистыми.
Но амулета с ней больше нет — ей некуда его спрятать, я бы заметил.
У меня пропадает аппетит, я не могу усидеть на месте, меня так и тянет обо всём расспросить. А она, как назло, преспокойно ест, разговаривает с людьми и никуда не спешит. Как её там зовут? Нела, вот как называют её люди.
Совершенно темнеет, звёздное небо раскидывается над нами. Донимают кусачие мошки, живущие у воды. Люди один за другим уходят от костра, но только не Нела. Та остаётся до последнего.
Я отхожу, кидаю камешки в озеро, возвращаюсь, а она всё не может наговориться с какой-то старухой. Ярость переполняет меня, я уже готов сам бежать к болоту, только бы узнать, что там произошло. И вдруг мою голову будто протыкают острым прутом.
Кажется, я падаю, потому что не в силах устоять от этой боли. Чувствую чьи-то руки поверх своих, прижатых к вискам.
— Не спи, — говорит Нела. — Не спи!
И мне становится легче.
Старуха у костра ахает. Нела тащит меня прочь, только и бросив старухе, что нам надо поспешить. Мы приближаемся к её дому-осколку, стоящему на отшибе, и там она отпускает мою руку и взлетает наверх.
Я поднимаюсь следом, отвожу в сторону травяную занавесь и вижу Нелу, склонившуюся над кем-то. Подхожу ближе и с радостью вижу то, о чём и так уже догадался: на постели лежит Дрейк в своём человеческом облике.
Но тут меня пронзает тревога. Дрейк стонет, и хотя глаза его открыты, похоже, что он ничего не видит.
— Что с ним? — спрашиваю я у Нелы. — Он сильно пострадал?
— То же, что и с тобой, — отвечает она. — Вы, парни, сделали плохую вещь.
Больше она ничего не объясняет, лишь закрывает глаза и шевелит губами. Будто шепчет, но я ничего не слышу.
Я с радостью вижу, что лицо Дрейка проясняется. Он приходит в себя, осторожно отнимает руки Нелы и глядит на неё так, будто для него в целом мире существует только одна она. Похоже, он даже не замечает меня, скорчившегося в углу.
А я внезапно остро ощущаю все свои синяки и ссадины, жар и боль в руке, усталость и то, как неприятно стягивают кожу корки запёкшейся крови и засохшая болотная грязь.
— Я к озеру, — бросаю я и покидаю этот тесный, будто игрушечный домик, чтобы хоть немного отмыться.
Долго мокну в воде, замерзаю, страдаю от укусов насекомых. Выколачиваю одежду, чтобы избавиться хоть от части засохшей грязи. Кое-как натягиваю свой наряд, брожу по берегу, но никто не беспокоится о том, что я пропал, и никто не пытается меня разыскать. Наконец — делать нечего — решаюсь вернуться.
— Надеюсь, не помешал, — произношу я, входя внутрь.
Я надеялся, что это прозвучит бодро и дружелюбно, однако выходит злобно, будто они без меня тайком ели вкусный пирог, а я застал их врасплох. Дрейк и Нела сидят на постели лицом к лицу и что-то оживлённо обсуждают — подходя, я слышал их голоса — но прерываются, когда я вхожу. Дрейк одет лишь в набедренную повязку из куска ткани, но похоже, его ничего не смущает.
— О чём беседуете? — пытаюсь я улыбнуться.
Что такое, это ведь я, само обаяние. Человек, в которого были хоть немного влюблены все подруги Сильвии. Тот, кто с лёгкостью заводил друзей, если того хотел. Так почему же сейчас я сам себе напоминаю ворчливого занудного старика?
Нела смотрит на Дрейка, а тот куда угодно, только не на меня.
— Мы говорим о том, как нам отправиться в путь, — отвечает он. И он будто чем-то недоволен.
— А о чём тут говорить? — не понимаю я. — Ты не можешь лететь?
— Вероятно, ещё могу, но не унесу больше одного человека, — Дрейк наконец-то глядит мне в глаза.
— Но тебе и не надо... — я с подозрением смотрю на Нелу. — Ты что, собираешься с нами?!
— Да, — отвечает за неё Дрейк.