Вселенная любви
Шрифт:
Языки пламени лизнули причудливо выкрученные дубовые ветки и запылал костер. Черное море мягко дышало. Волны с шипеньем, пенясь, набегали на ровный, без единого камня, песчаный пляж, раскинувшийся к северу и югу на сколько хватало глаз. И не души вокруг. Побережье формировали выступавшие друг из-за друга громадные темно синие склоны.
– Идеальная натура. Берег зарос густой низкорослой дубравой. Крепость безлюдна. Лишь белые чайки, безмятежно парящие над волнами, словно духи места. Облака в небесах, расцвеченных множеством оттенков. Тут стирается временная шкала. Ни намека на современность. От этой красоты я приду в себя. Мы буквально в десятом веке – Кристина глазами дала понять, что ожидает реакции Петра.
– Да. Пустынное побережье, с крепостью на вершине. Это место, где можно перемещаться по оси времена вперёд и назад. В таких местах судьба разворачивает человека, как лодку в море. Человек словно сошел с поезда и ещё не знает куда и на чём ехать дальше.
Ветер усилился. Море заволновалось. Кристина обнаженной вошла в полосу прибоя. Её окружили кричащие белоснежные чайки, и охватила белая соленая пена. Сквозь тучи пробилось солнце, и совершенная женская фигура обрела особое содержание. В фото объектив Пётр видел существо не земное. Фигуру окружало свеченье. Свет солнца преломлял лучи в брызгах волн, и Кристина стояла в собственной радужной оболочке. Ветер развивал длинные белокурые волосы, и они вились вокруг лебединой шеи. Из глаз исходил голубой свет. Длинные белые ноги вырастали из пены волн. Формы тела сводили с ума.
– Как мы определяем видимое положение небесных тел – спросила Кристина.
– Для этого существует понятие небесной сферы.
– Я представила. Громадный шар и я в его центре.
Кристина стала, поставив ноги на ширину плеч, раскинув в стороны руки.
– Прекрасно. Твоя фигура идеально вписывается в уменьшенную проекцию небесной сферы. Слушай внимательно. Твоя вертикаль пересекает небесную сферу в точках зенита наверху и надира внизу.
– Поняла – тело Кристины едва заметно двигалось, подобно задетой струне.
– Большой круг небесной сферы, перпендикулярный твоей вертикали, называется математическим или истинным горизонтом.
Ветер креп. Волны захлестывали Кристину до бедер, и соленая пена скрывала все тело.
– Ось вращения небесной сферы, идущая от твоего носа до пяток, называется осью мира. Она пересекается с небесной сферой в Северном и Южном полюсах.
– Так так – подбадривала рассказчика Кристина, убирая с лица вьющиеся вокруг головы волосы.
– Большой круг небесной сферы, плоскость которого перпендикулярно оси мира, называют небесным экватором. Он делит небесную сферу на Северное и Южное полушария.
– Теперь моё художественное воображение вооружено, и я этому очень рада. Для меня небесная сфера, заключающая видимую вселенную, уже родной дом, нанизанный творцом на ось вращения.
– А все сущее внутри одна большая художественная галерея – улыбнулся Петр, просматривая снимки.
– Абсолютная истина. Очень важно в собственном сознании все расставить по местам.
Пётр ощутил, что кто-то касается его плеча. «Неужели» – мелькнуло в сознании. Пётр обернулся. Никого вокруг не было. Насторожено посмотрев на песок, Петр с изумлением увидел следы, которых раньше не было.
Кристина почувствовав происходящее, вышла из моря, завернулась в полотенце и села у костра.
– Темная материя, которая для нас прозрачна, и мы не поймём почему она скрывается от нас, обозначила своё присутствие – рассудил Пётр – её обитатели к тебе не равнодушны.
– Немного подробнее об этом – произнесла Кристина.
– Тёмная материя своим весом искривляет свет, идущий к нам миллиарды лет от далеких галактик. И возникает эффект гравитационной линзы.
Тут застыла Кристина. Петр посмотрел по направлению её взгляда и увидел, как на севере над сливающимся с небесами морским горизонтом поднимаются паруса. Подобное зрелище неизменно очаровывает романтиков.
Багровое солнце погрузилось в низкорослую дубраву на западе. Стало темнеть. В небесах проступило созвездие Ориона. На вершине крепостной башни запылал огонь.
– Это сигнал, предупреждающий об опасности. Неужели мы видим флот варягов, со славянами и чудью, идущий к Царьграду с пушниной? – Петр внимательно осматривался.
– Или корабли генуэзцев и венецианцев с грузом китайского шелка из Таны и Кафы-Феодосии – качнула головой художница, согревая тонкие ладони над огнем – с попутным ветром спешат в Средиземноморье.
Ночью в палатке сон был тревожный. Огни загорались на море и в крепости, а смысл происходящего был не понятен. Петр несколько раз выбирался наружу. Ничего кроме огней рассмотреть он не мог и пришел к выводу, что они на границе, а крепость была призвана её охранять. А ночами тут веками происходят таинственные истории. Место разбойничье, и души человеческие в таких местах с закатом солнца трепещут как птички.
– Наверное, тут Петя, еще и контрабанда со времён аргонавтов. А для множества настороженных глаз мы здесь с костром и палаткой как бельмо на глазу. Страшно – Кристина казалось не на шутку испуганной.
Перед расцветом костер догорел, огни поблекли и удалось уснуть. А проснулись Пётр и Кристина под рёв множества двигателей. Переглянувшись, они выдохнули и выглянули из палатки.
В море против линии прибоя на якоре стояли грузовые кноры и боевые дракары викингов. Берег был уставлен автомобилями, из которых десятки людей доставали кино аппаратуру. Лодка Кемаля, с изящно очерченным контуром, тут же раскачивалась на волнах.
– Киносъёмка – Кристина улыбнулась синими глазами – а у нас фотосессия.
У художников особое зренье и Кристина среди киношников мгновенно отметила одну фигуру.
– Этот швед тут главный, – сказала она Петру, глазами указывая на рослого рыжеволосого мужчину, в котором всё было к месту и по существу, – от чего-то мне кажется, что мы его еще увидим.
Швед был одет по моде десятого века, в лён и шкуры. Петр, обратив внимание на его кожаные сапоги с длинными острыми носами, заметил:
– Следы его обуви очень похожи на то, что я вчера увидел на песке позади себя.