Всеволод Сергеевич Семенцов и российская индология

Шохин Владимир

Сидерите 1982 — Siderits Mark. — More Things in Heaven and Earth. Review Article. — JIP, No. 10, 1982. C. 187–208.

Сидерите 1991 — Siderits Mark. Indian Philosophy of Language. Studies in Selected Issues. Studies in Linguistic and Philosophy 46. Dordrecht: Kluwer Academic Publishers, 1991.

Хэйес 1988 — Hayes Richard P. — Dignaga on the Interpretation of Signs. Studies of Classical India. Dordrecht etc.: Kluwer Academic Publishers, 1988.

Шарф 1996 — Scharf Peter M. The Denotation of Generic Terms in Ancient Indian Philosophy: Grammar, Nyaya and MTmamsa. Transactions of the American Philosophical Society. Vol. 86, pt. 3. Philadelphia: American Philosophical Society, 1996.

Н.А. Железнова

Расколы в истории джайнизма: к постановке проблемы

Традиционно считается, что история джайнизма, как и буддизма, развивалась по определенной схеме: сначала существовало некое единое учение Махавиры, которое сформулировал непосредственно сам основатель [229] . Затем, спустя несколько веков, монолит джайнизма

раскололся на два крупных направления, противостояние которых длится и по настоящее время: дигамбары (digambara) и шветамбары (svetambara), «одетые в стороны света» и «одетые в белое» соответственно. Далее эти направления стали, в свою очередь, дробиться на огромное множество школ и подшкол, и современный джайнизм представляет собою именно такую совокупность различных толков и течений в рамках двух основных направлений [230] . При этом предполагается, что существуют некие общие догматические положения и концепты, разделяемые всеми школами, и есть ряд различий (как правило, несущественных, с точки зрения ученых, и относящихся к тонкостям ритуальной практики или трактовки некоторых вопросов «истории» джайнизма), которые и определяют специфику данного толка. Общетеоретические установки и философские постулаты джайнизма зафиксированы в корпусе канонической литературы [231] , различия же касаются интерпретации некоторых (опять-таки незначительных, по мнению большинства исследователей) моментов [232] . Поэтому и история джайнской традиции, и философия, и религиозная практика излагаются в литературе таким образом, как если бы существовал единый, общий для всех джайнизм.

229

Исключение составляют лишь первые четыре обета, или четыре ограничения (саturyama, caturdharma), унаследованные Махавирой от своего предшественника Паршвы, или Паршванатхи, 23-го джайнского тиртханкара, учение которого, как принято считать в традиции, исповедовали родители Махавиры.

230

Обзор и общая характеристика современных школ приводятся в книге: JainМ. U.K. Jaina Sects and Schools. Delhi, 1975.

231

Имеется в виду шветамбарский канон.

232

Свод различий между двумя направлениями джайнизма см. ниже.

Данный подход к изучению этого направления индийской мысли можно уподобить тому, как если бы ученые занимались исследованием христианства вообще, а не отдельных конфессий и деноминаций в рамках христианства. Тот факт, что не существует никакого «просто христианства», ученым очевиден в силу давней и основательной традиции исследования, тогда как подлинно научное изучение джайнизма охватывает вряд ли более двух веков, большая часть которых посвящена некритическому переписыванию и пересказыванию традиционного джайнского видения своей собственной истории.

Очевидно, что на нынешнем этапе изучения джайнских источников по истории учения последователей Махавиры невозможно представить полную и научно фундированную картину этого направления. Однако существует настоятельная необходимость изменить угол зрения (и соответственно изложения) на историю джайнизма. И в первую очередь это касается проблемы раскола (или расколов) джайнизма на течения.

1.1. Джайнские «ереси» (nihnava)

Однако прежде, чем перейти собственно к рассмотрению версии раскола на дигамбарскую и шветамбарскую ветви, необходимо отметить то обстоятельство, что джайнская традиция [233] (в частности, такой ранний текст, как Стхс фр 744) свидетельствует о существовании в самый ранний период семи «ересей» (nihnava) [234] , во главе которых стояли: Джамали (прк. Jamali), Тишьягупта (прк. Tisagutta), Ашадха (прк. Asadha), Ашвамитра (прк. Asamitta), Ганга (прк. Gamga), Чхалуя (прк. Chaluya) и Гоштхамахила (прк. Gotthamahila). Помимо «Стхананга-сутры» сведения о «ересиархах» предоставляют Комментарий Немичандры на «Уттарадхьяяна-сутру», «Аупапатика» и «Авашьяка-нирьюкти» (Avasyaka-niryukti).

233

Точнее, только шветамбарская ветвь джайнизма, поскольку дигамбары не признают аутентичность шветамбарского канона, в состав которого и входит «Стхананга-сутра» (Стхс; далее в работе используются следующие сокращения: Ав — Авашьяка, Аупс — Аупапатика-сутра, Ачс — Ачаранга-сутра, Бхс — Бхагавати-сутра, Ваб — Вишешавашьяка-бхашья, Кс — Кальпа-сутра, Стхс — Стхананга-сутра, Скс — Сутракританга, Уттс — Уттарадхьяяна-сутра).

234

А.К. Чаттерджи полагает, что список семи «ересиархов» был, возможно, добавлен к основному тексту сутры на соборе в Валлабхи, когда канон принял свою окончательную форму. См.: Chatterjee А.К. A Comprehensive History of Jainism. Calcutta, 1978. Vol. 1. P. 206.

1.1.1.Джамали.

Первым в этом списке идет Джамали, зять Джины Махавиры. Джамали жил в селении Кшатриякунда, расположенном на западе от Брахманакунды в Бихаре. Он был сыном Сударшаны, сестры Махавиры.

Имя Джамали помимо уже упомянутой Стхс встречается в «Вишешавашьяка-бхашье» (Visesavasyaka-bhasya) и комментарии на нее, в комментариях Немичандры и Шантьячарьи на Уттс и комментарии Харибхадры (VIII в.) на Ав. Джамали был женат на дочери Махавиры [235] . Наиболее раннее сообщение традиции о том, как звали дочь Джины, содержится в Кс (фр. 1.1.109): Anojja и Piyadamsana. Тогда как Ваб сообщает совершенно другие имена: Jyestha, Sudarsana и Anavadya.

235

Факт женитьбы, наличие дочери и зятя признается только шветамбарами. Дигамбары же считают, что Махавира никогда не был женат и не имел ни жены, ни дочери, ни тем более зятя.

Согласно

преданию, однажды Джамали пришел навестить Махавиру. Услышав проповедь, он решил стать монахом вместе со своими друзьями после получения разрешения родителей. Как гласит легенда, Джамали изучил много джайнских писаний, практиковал аскезу, занимался медитацией и проповедовал, бродя от селения к селению. Жена Джамали, Приядаршана, приняв посвящение от самого Махавиры вместе с множеством других женщин, также стала монахиней.

Зять Джины выступил в качестве первого в истории джайнизма «ересиарха» спустя 14 лет после достижения Махавирой всеведения. Джамали вместе с 500 монахами получил разрешение отправиться в самостоятельное странствие. В селении Саваттхи (SavatthT) в беседке Коштака (Kostaka) он почувствовал боль в теле и попросил своих спутников приготовить ему ложе. Монахи принялись носить траву для ложа, что заняло некоторое время. Будучи не в состоянии выносить нестерпимую боль, Джамали спросил, когда же будет готово ложе. Ему ответили, что оно уже готово. В этот момент получилось так, что острая боль, разрывающая его, и ложе были «готовы», т. е. реализованы. У Джамали зародилось подозрение, что Махавира ошибался, когда утверждал: calamane caliye kadamane kade «Начатое — [уже] завершено, делаемое — [уже] сделано». Иными словами, то, что начинается, уже совершено и сделано. В реальной жизни, как показалось Джамали в тот момент, дело обстоит иным образом: calamane acaliye kadamane akade «Начатое — не завершено, делаемое — не сделано». Т. е. нельзя сказать, что приготовление ложа уже совершено, пока нет самого ложа. Часть монахов поддержала Джамали, но другая часть осталась верна Махавире, решив, что тиртханкар произнес свое утверждение в соответствии с общей точкой зрения (naigamanaya), согласно которой некая вещь, поступок или событие должны рассматриваться умом как уже совершенные, сделанные, хотя в действительности их еще предстоит воплотить в реальности. Но Джамали не согласился с подобным объяснением и отправился на встречу с Махавирой, чтобы в споре доказать свою правоту.

Придя к своему тестю, Джамали, не выразив должного почтения и не поприветствовав Махавиру, провозгласил себя самого кевалином (всеведущим). Джина задал отступнику несколько вопросов, но тот не смог ответить на них. Он попытался переубедить зятя, но последний упорно стоял на своем.

Когда Джамали в Саваттхи провозгласил себя основателем нового учения, его жена, к тому времени уже монахиня, приняла сторону своего мужа. Однажды она пришла в Саваттхи и остановилась в доме Дханки, почитателя Махавиры. Согласно обычаю, монахини принимали пищу под тенью покрывала. Желая дать монахиням истинное знание, Дханка положил в огонь один край покрывала. Женщины начали кричать. Дханка спросил: «Почему вы произносите неправду, говоря, что ваше покрывало загорелось? Ваше учение учит, что только после того, как покрывало полностью сгорит, его можно назвать горящим». В этот момент монахини осознали неправоту учения Джамали и снова вступили в общину Махавиры. Впоследствии многие монахи, отошедшие от учения Махавиры под влиянием Джамали, вернулись в лоно сангхи. Но сам первый отступник умер, так и не признав своей ошибки. «Ересь» Джамали получила название bahurayavada.

1.1.2. Тишьягупта.

Вторым «ересиархом» был монах Тишьягупта, учение которого получило название jivapaesiyavada. Еще при жизни Махавиры некий ачарья по имени Васу (Vasu) пришел в Раджагриху. Он произносил проповедь своим ученикам, и среди его слушателей был монах Тишьягупта. Кто-то задал вопрос: «Можно ли назвать часть души jiva (душой)?». Ответ был: «Нет». Затем тот же слушатель задал вопрос, можно ли назвать две, три, четыре или множество частей jiva. Васу в ответ объяснил, что только соединение частей в некое целое можно назвать jiva. Но Тишьягупта, не вникнув в слова наставника, решил, что только самая последняя часть, завершающая целое, должна называться душой. Пропагандируя свои взгляды, Тишьягупта пришел в Амалаканку, где в то время проживал последователь Махавиры Шримантра. Аскет попросил подаяние у Шримантры, но тот поднес монаху только последнее зернышко modaka [236] . Осознав ошибочность своих воззрений, Тишьягупта пошел к Махавире и воссоединился с общиной [237] .

236

Вероятно, вид кушанья, приготовленного из зерновых.

237

Рассказы о «ересиархах» содержатся в комментарии (mua-bhasya) на Ав, 127–140.

1.1.3. Ашадха.

Первые две «ереси» имели место при жизни Махавиры. Третья же, awattagavada, возникает спустя 214 лет после нирваны Джины [238] . Однажды ночью ачарья Ашадхабхути наставлял своих учеников в религиозных предписаниях. Во время своей проповеди он покинул свое человеческое тело и принял облик бога так, что никто этого не заметил. Но сострадание к своим ученикам сподвигло Ашадху вновь вернуться в прежнее тело аскета и продолжить наставления. Сам процесс перемещения из одного тела в другое занял настолько мало времени, что никто из присутствовавших ничего не заметил. Когда же Ашадхабхути закончил свою проповедь и раскрыл свой божественный статус, то ученики выразили ему почтение как богу в теле их учителя. Они решили, что боги могут быть сокрыты в телах наставников и ввели правило приветствия богов за праведное поведение и прекратили выражать почтение монахам.

238

Традиционные источники по истории джайнизма в своих подсчетах исходят из 527 г. до н. э. (крайне редко — 528 г. до н. э.) как года нирваны Махавиры. Однако наиболее обоснованной на сегодняшний день представляется датировка смерти Махавиры первой половиной V в. до н. э.

Однажды ученики Ашадхабхути пришли в Раджагриху. Правитель Балабхадра из династии Мория [239] приказал схватить их и наказать как воров. Однако монахи объявили правителю, что они — джайны. Балабхадра, тем не менее, наказал их, приговаривая при этом, что он не знает, святые они или воры в своих телах, и даже не знает, является ли он сам последователем джайнизма или какой-нибудь бог вошел в его тело. И добавил, что его слова и поступки вытекают из того, чему они сами учат. Монахи покаялись и вернулись в лоно сангхи.

239

Возможно, пракритское написание санскритского слова «Маурья».