Всеволод Сергеевич Семенцов и российская индология

Шохин Владимир

1.1.4. Ашвамитра.

Спустя 6 лет после третьей «ереси» и 220 лет после смерти 24-го тиртханкара возникает «ересь» samuccheiyavada, которую провозглашает Ашвамитра. Предание гласит, что некий учитель Махагири (Mahagiri) имел двух учеников Конттинну (Konttinna) и Ашвамитру. Однажды Ашвамитра пришел в Матхуру, где в тот момент шел религиозный диспут. Во время спора Ашвамитра услышал одно утверждение, которое интерпретировал в том смысле, что все преходяще и, появившись на свет, потом исчезает [240] . Поэтому совершенное в этой жизни не имеет последствий для жизни последующей. Ашвамитра стал пропагандировать эти взгляды и тем самым стал четвертым «ересиархом» в истории джайнизма.

240

Очевидно, Ашвамитра пришел к взглядам, близким материализму.

Однажды Ашвамитра вместе со своими последователями пришел в Раджагриху,

где жил некий благочестивый джайн, решивший исправить еретиков. Джайн приказал схватить Ашвамитру и наказать. Ашвамитра возразил: «Я — аскет, а ты — верующий человек, как ты можешь так поступать?». На что верный последователь учения Махавиры ответил, что теория всеобщего разрушения самого Ашвамитры подобна перевернутой черепахе [241] , поэтому Ашвамитра — не аскет, а он — не последователь Джины. Так Ашвамитра осознал свою ошибку. Часть его последователей вместе с ним самим покаялись и были приняты назад в сангху, а часть — остались еретиками.

241

Видимо, в своей теоретической беспомощности: подобно тому, как перевернутая черепаха беспомощна, точно так же воззрения Ашвамитры бесполезны, т. е. беспомощны, при объяснении мира, и идеи Ашвамитры были обращены против него самого.

1.1.5. Ганга.

Через восемь лет после четвертого еретика (и 228 лет после нирваны Махавиры) в селении Уллугатира (Ullugatira) появляется «ересь» dokiriyavada Ганги, ученика ачарьи Дханагупты (Dhanagupta).

Однажды Ганга, войдя в реку, почувствовал, что наверху вода теплая, а в глубине — холодная. Он решил, что шастры ошибаются, когда утверждают невозможность присутствия в опыте двух различных действий в одно и то же время. Ганга отправился к своему учителю и рассказал ему об этом противоречии. Ачарья разъяснил: «Шастры правы в любом случае. Опыт двух различных действий не может появиться в одно и то же время, никто не может испытывать их одновременно. Ощущения холодного и теплого возникают в разное время. Думать, что они возникают одновременно — неверно. Чтобы ощущать что-либо и осознавать это требуется некоторое время». Однако Ганга не удовлетворился объяснениями учителя и продолжал настаивать на своих взглядах. История заканчивается традиционно — Ганга и те, кто к нему примкнул в результате его проповеднической деятельности, со временем вновь возвращаются к учению Джины.

1.1.6. Рохагупта.

Все вышеперечисленные «ереси» возникали в отношении догматически незначительных, непринципиальных вопросов. Пятый «ересиарх» Чхалуя Рохагупта появляется спустя 544 года после нирваны Махавиры в местечке Антараньджиа (Antaranjia) и организовывает свою собственную школу [242] . Доктринальная новация, приписываемая Рогхагупте, заключается в том, что он добавил третью категорию, называемую nojiva [243] , к традиционным «душе» (jiva) и «не-душе» (ajiva). В историю джайнских «ересей» взгляды Рохагупты вошли под двумя названиями: nojivavada и terasiya. Любопытно, что джайны возводят ортодоксальную вайшешику к «троичной» «ереси» Рохагупты [244] .

242

Warder A. Outlines of Indian Philosophy. Delhi a.o., 1971. P. 121.

243

Истолкование данной категории представляет собой некоторую проблему, поскольку nojiva означает «не-душа», собственно, то же самое, что и ajiva.

244

Немецкий исследователь раннего джайнизма В. Шубринг пишет по этому поводу, что «ученым слово Chaluya представляется аллюзией на шесть (cha) категорий в философии „совы“ (uluya) — т. е. учение Канады, или „поедателей ворон“ (иначе говоря, „сов“)». И далее Шубринг отмечает, что кажется невозможным доказать происхождение вайшешики от этого забавного учения. См.: Schubring W. The Doctrine of the Jainas. Delhi, 2000. P. 15–16.

Во времена правления царя Балашри (Balasri) в Антараньджиа жил ачарья Шригупта (Srigupta) со своими учениками, среди которых был самый способный Рохагупта. Однажды в диспуте на доктринальную тему Рохагупта при помощи весьма остроумных аргументов одержал победу, что повысило престиж джайнского учения. Однако, как гласит легенда, доводы Рохагупты противоречили джайнским агамам. Поэтому он пришел к своему учителю и с большим энтузиазмом рассказал о победе над оппонентами. Гуру ответил, что прибавить славы учению Джины — хорошо, но дать подозрительную трактовку писаниям — плохо. Однако на просьбу учителя покаяться в собрании в своей ошибке Рохагупта ответил отказом и основал свою собственную школу «троичников» (trirasivadin) [245] .

245

Kc сообщает, что Рохагупта был основателем вайшешики.

1.1.7. Гоштхамахила.

Через 40

лет после шестой «ереси» и 584 года после смерти Махавиры в городе Дашапура (Dasapura) [246] Гоштхамахила провозгласил доктрину abaddhiyavada, согласно которой кармическая материя не полностью соединяется с душой и не связывает духовную субстанцию, а всего лишь соприкасается с ней, в противном случае освобождение было бы невозможно.

Джайнское предание утверждает, что Гоштхамахила, брахман по рождению, принял посвящение в монахи у ног учителя Арьяракшиты (Aryaraksita). Однажды учитель Дурбалика (Durbalika) наставлял монахов в учении Джины, и среди прочих слушателей присутствовал Гоштхамахила. Поясняя взаимоотношения кармы и души, учитель сказал, что карма и душа смешиваются друг с другом, подобно молоку и воде, железу и огню при нагревании. Но Гоштхамахила понял это иначе: карма и душа соотносятся друг с другом точно так же, как женщина и ее блуза или как мужчина и его одежда и головной убор. Дурбалика сделал все возможное, чтобы переубедить Гоштхамахилу, но тщетно. Поэтому еретик был изгнан из джайнской общины и начал проповедовать свои собственные воззрения.

246

Место идентифицируется рядом с современным Мандсором в штате Мадхья Прадеш.

Помимо ложной с точки зрения джайнской традиции трактовки связи кармической материи и души, седьмой «ересиарх» полагал, что обет отречения следует принимать на неограниченный срок, тогда как классическая джайнская практика включала в себя обет лишь на определенный срок.

Следует отметить, что семь «ересей» никогда не выливались в самостоятельные широкомасштабные движения [247] , но рано или поздно возвращались в лоно джайнской сангхи. Более того, большинство «ересей» и провозгласивших их проповедников, скорее всего, представляют собой плод творчества джайнских «историографов», ибо никаких исторических свидетельств, подтверждающих (хотя бы косвенно) существование упомянутых семи «учителей», на сегодняшний день не обнаружено.

247

Исключение составляет только учение Рохагупты, если принять точку зрения джайнской традиции и связать ортодоксальную вайшешику с шестым джайнским «ересиархом». Однако подобный подход вряд ли можно считать научным.

Возможно, вышеприведенные рассказы в форме преданий и легенд отражают процесс становления джайнской сангхи, в которой изначально существовало несколько течений и толков: одни аскеты пользовались чашами для сбора подаяния и прикрывали наготу куском ткани [248] , другие — нет; одни допускали в свои общины женщин, другие запрещали женщинам поклоняться статуям тиртханкаров. Среди ранних джайнских аскетов были те, кто отрицали наличие души в зернах, или отказывались от названия «аскет», или не желали принимать подаяние от не-джайнов и тому подобное.

248

Согласно многочисленным свидетельствам шветамбарского канона, последователи 23-го тиртханкара Паршвы носили одежду, тогда как сторонники Махавиры ходили нагими. Не здесь ли (наряду с прочими причинами) лежит исток дигамбарско-шветамбарского разделения?

Собственно сам корпус шветамбарского канона, с одной стороны, представляет собой попытку унификации джайнской доктрины, сведения воедино наставлений патриарха и догматического оформления взглядов Махавиры, а с другой — является ярким свидетельством того, что в рамках джайнизма на раннем этапе его формирования зачастую отстаивались идеи и представления различных групп странствующих аскетов, которые в более позднее время будут объявлены еретическими и несовместимыми с учением Махавиры. Однако следы этих воззрений в скрытом или явном виде будут обнаруживаться в трактовке тех или иных джайнских мыслителей. Иными словами, описывать становление и развитие джайнской доктрины в качестве линейного и однозначного процесса было бы глубоким заблуждением.

1.2. Маккхалипутта Госала

В приведенном Стхс списке основных раскольников нет имени Маккхалипутты Госалы (Makkhaliputta Gosala) [249] , главного теоретика школы адживиков. Собственно джайнским «ересиархом» считать Маккхали Госалу [250] нельзя, ибо он никогда джайном в собственном смысле слова не был даже с точки зрения самой традиции. Однако, согласно преданию, Маккхали Госала в течение шести лет (т. е. ровно половину страннической жизни Вардхаманы до обретения всеведения) странствовал вместе с Махавирой.

249

В литературе встречается различное написание имен патриарха адживикизма: пракритское Makkhaliputta Gosala, Mankhali Gosala, санскритское — Maskariputra Gosala, Maskarin Gosala. В дигамбарских текстах его называют Makkadi или Masayari.

250

О Госале и адживиках см. более подробно: Шохин В.К. Первые философы Индии. М., 1997; Basham A.L. History and Doctrine of the Ajivikas. London, 1951.