Вся жизнь - поход
Шрифт:
Я пытался говорить о цельности личности - но у ребят, особенно у студентов, был свой жизненный опыт.
– Представьте, - говорили они, - человек имеет твердые принципы, но по своим качествам характера - предположим, застенчивость или робость отстаивать их не умеет. Или не находит нужных аргументов. Ему начальник говорит: "Тут у нас небольшая неувязочка с балансом. Сведи-ка концы с концами."
А он: "Это незаконно."
А начальник: "Ты еще учить меня будешь! А не хочешь - вон отдел кадров, по коридору налево. Забирай документы!"
Что он, судится побежит? Да за это время все бумаги в ажуре будут. А он только кляузником прослывет, и его рано или поздно
Но у меня тоже были сторонники, говорившие, что убеждения - не вещь, которую можно сегодня отбросить, а завтра подобрать. И что разлад с самим собой приводит к душевному дискомфорту, пострашнее любого наказания.
Я, конечно, не уповал, что наши дискуссии немедленно изменят отношение ребят к своим поступкам, но что они запомнятся, не сомневался.
Разумеется, нравственные убеждения легче всего формируются в той среде, которую человек считает для себя эталонной. Такой средой мы и старались сделать нашу группу. Но одной перспективой участия в дальних путешествиях здесь ничего не достигнешь - мало ли групп, в том числе и школьных, топчет землю, не становясь от этого нравственно богаче. Значит, требуется так организовать нашу жизнь, чтобы принятые в ней межличностные отношения и отношения к действительности воспринимались как единственно возможные. Иными словами, пребывание в группе должно стать для каждого личностно значимым и эмоционально привлекательным. Я скрупулезно раскладывал по полочкам, что для этого уже сделано и что еще необходимо добавить. И когда вывел актив и пассив, пришел к выводу, что ничего особенного делать не нужно и что нравственные качества туристов будут формироваться в процессе деятельности, построенной на деловом и дружеском взаимодействии. Тем более что жизненные позиции старших были примером для школьников, и единственное, что я решил добавить - это проведение этических бесед и дискуссий, иногда заранее подготовленных взрослыми, но чаще возникавших спонтанно у наших костров. А.С. Макаренко говорил, что формирование нравственных качеств должно проходить в условиях, где они более всего необходимы. Здесь нам ничего не требовалось моделировать: в горных путешествиях не обойтись
без волевых напряжений, ответственности и взаимовыручки, которые отрабатывались в наших двухдневных выходах. Здесь же складывался и характер межличностных отношений. Поэтому горные путешествия я рассматривал как лакмусовую бумажку, определявшую успехи и промахи, занесенные на ледники из нашей городской жизни и подмосковных походов. В одних ситуациях нравственные качества туристов могли укрепляться и совершенствоваться, в других могли происходить сбои - это требовалось замечать, исправлять или корректировать, но сетовать на чье-то неудовлетворительное поведение надо не в горах, а внизу, где и формируется нравственный, физический и технический уровень группы. Конечно, горы, как набор естественных препятствий, а порой и тяжелых погодных условий, могут деформировать привычный уровень взаимодействий и отношений. Но опять же, это задача руководителя - так подготовить группу, чтобы она могла достойно выходить из трудных положений за счет наработанных уже умений и моральных качеств, приобретенных ранее. В этом я лишний раз убедился в первом же выезде со своими новыми школьниками на Кавказ.
Проверка на прочность
Мы что-то не расчитали зимой - и вот оказалось, что студенты могут принять участие в путешествии только в августе.
Школьникам же оставаться два месяца в городе не было резона, да и родители их, зная, что поездка будет в июне, тоже распланировали свое время. Поэтому решили, что сначала мы
Учитель соседней школы попросил, чтобы его группа старшеклассников шла позади нашей. Он в первый раз выходил в горы и хотел на всякий случай подстраховаться. Я подумал, что будет полезно сравнить поведение ребят в двух группах, и согласился. Но уже в поезде увидел, что сравнивать особенно нечего. У нас - дежурства и трехразовая уборка, негромкое пение, викторины, чтение стихов. В вагоне соседей - грязь на столиках, разбросанные вещи, заглушающие стук колес песни и постоянная возня на полках. И это в 16-17 лет!
Я сказал руководителю, что надо бы навести порядок, ведь рядом посторонние люди, но он только плечами пожал - мол, ничего страшного, ребята отдыхают, и никто на них не жалуется.
Под Пятигорском мы неделю работали в совхозе на сборе черешни. И опять же: у нас бригады по 3-4 человека, у каждого норма выработки, если не успеваешь - помогут товарищи. У соседей - все по отдельности. Нормы тоже есть, но о них не вспоминают: сколько соберут ящиков, столько и ладно.
И что удивляло - руководитель старшеклассников почти не появлялся в саду, а оставался возле палаток и следил за приготовлением пищи. А без него ребята, полакомившись сочными ягодами, спокойно отдыхали в тенечке. Я тоже отлучался из сада по разным делам, но знал, что работа не остановится. А когда был в саду, пристраивался по очереди к каждой бригаде, чтобы никого не обидеть. Ну хорошо - у них своя музыка, у нас своя. Но и в нашем оркестрике прозвучала однажды фальшивая нота. Выдул ее восьмиклассник Женя Мухин, с которым в группе возились уже два года.
Пришел он к нам за месяц до первой поездки в Крым, увешанный двойками, как новогодняя елка игрушками, и сразу спросил:
– А меня в Крым возьмете?
Вопрос был, что называется, в лоб, и ребята рассмеялись.
Действительно, с какой стати? Мы тренировались, занимались полгода, а тут... Этак в группу придут записываться за день до отъезда - мало ли кому захочется погреться на крымском солнышке! Но Женя, нимало не смущаясь, ждал ответа.
– Как же тебя брать, если ты в двойках погряз, - пряча улыбку, спросил Саша Орлов.
– А без двоек возьмете?
Саша оглянулся на товарищей:
– Без двоек возьмем.
– Не врете?
– Возьмем, - твердо пообещал Саша.
И Женя Мухин окончил четверть без двоек.
В Крыму Женя особой расторопностью не отличался, но ребятам нравилось его добродушие, а скорее всего, они согласились с его ролью простачка, которому можно простить и незлобливые пререкания с дежкомом, и опоздание на зарядку. Все поручения Женя выполнял неряшливо и нелепо, охотно принимал помощь товарищей, вслух удивляясь, почему это у них все получается так быстро и хорошо.
Прошло время - и ребята перестали улыбаться жениным выходкам, да и сам он увидел, что жаргонные словечки и постоянное шутовство особой цены у нас не имеют. Тогда оказалось, что работать Женя умеет не хуже других и полезными идеями не обделен. На Карпатах, после того как он выполнил поручение, требующее инициативы и самостоятельности, и заработал уже не первую благодарность, я спросил, почему же в школе он ни в чем хорошем не проявляет себя.
– А меня там за дурачка считают. Учусь-то сами знаете как, - тихо ответил Женя, но, заметив, что нас слушают ребята, состроил простецкую рожу и весело добавил: