Вторая жена доктора Айболита
Шрифт:
– Теперь открой глаза! – велела она.
Он открыл и замер. Она стояла перед ним совершенно обнаженная.
– Давай просто будем, – прошептала Диана. – Ты у меня, я у тебя. Не нужно обещаний, не нужно ожидать невозможного. Давай просто будем друг у друга тихо, молча и по-настоящему.
Он обхватил ее колени руками, прижался к ним лбом.
…Камин давно погас. Но им не было холодно. Они лежали на ковре, глядя друг на друга. Где-то там, вдалеке, умирала прежняя жизнь. Зато здесь рождалась новая: вдвоём в горе и радости. Навсегда!
– 5 -
Ты не буди меня, милая!
Они только успели выйти из лифта, как дверь квартиры Дианы распахнулась. Отец девушки, Нисим Ирганович вылетел на лестничную клетку и с размаху влепил дочери пощечину.
– Не смейте ее бить! – Айболит шагнул вперед и передвинул маленькую и хрупкую Диану себе за спину.
Он возвышался над ее отцом, прерывисто дыша. Отец, видя так близко молодого сильного парня, автоматически поднял руку, защищаясь. Но Айболит не собирался с ним драться.
– Бейте меня, – он вытянул руки по швам. – Ваша дочь была со мной. Я виноват. Мне и отвечать. Только не трогайте ее, пожалуйста. Иначе я за себя не ручаюсь.
– Что ты сказал, мразь? – Рафик, младший брат Дианы, выскочил на площадку и с размаху ударил Айболита в солнечное сплетение.
Тот охнул и согнулся. А Рафик схватил его за плечо, приподнимая, и влепил два удара по печени. Айболит побледнел и свалился ему под ноги.
– Ванечка! – завопила Диана и бросилась к нему.
Упала на колени, принялась гладить его по лицу и плакать:
– Ванечка, миленький, тебе больно? Ой-вай-вой! Ой-вай-вой! Папа, ну скажи Рафику, чтобы больше не бил! Умоляю тебя! Он же боксер! Он его убьет!
– Тебя забыли спросить, подстилка. В дом зайди! – брат попытался ухватить ее за волосы, но отец оттолкнул его.
– Хватит! Всё! Руки не распускай!
– Но эта шл…
– Рот закрой, я сказал! – зарычал отец. – Зашел в дом быстро! Два раза повторять не буду.
Он склонился над Айболитом. На лестничную клетку выскочила жена Нисима Тамара. За ней бежали три дочери. Все в черном, они столпились возле Айболита и громко зарыдали.
– Ой, боже, за что ты меня наказываешь? – мать Дианы сорвала с головы черную в белый горох косынку и ухватила себя за волосы. – Почему руку сына не остановил? Нисим, мальчика же посадят! Скажи мне, что он его не убил. Ой-вай-вой! – завыла она, раскачиваясь из стороны в сторону. – Горе в наш дом пришло, горе!
– Мамочка, мамочка, ой, ой! – зарыдали сестры Дианы, хватаясь за мать.
– Тише! – заорал Нисим. – Замолчите все! Никто никого не убил. Живой он, живой, просто болевой шок у него. Оклемается сейчас. Нум худой кумек – с божьей помощью! В дом зайдите все. Что я богу сделал, что он меня наградил этим бабьим царством? Не могли у меня родиться только сыновья? Ээээ! – он схватился за голову. – Если бог хочет наказать человека, то он его наказывает через детей!
Соседская дверь приоткрылась. Бабуля-божий одуванчик, просунула через щель острый, как у Буратинки, носик, и завопила:
– Опять шумите, да? Я сейчас в милицию позвоню! Убирайтесь на свой Кавказ и там шумите! Покоя от вас нет!
– Мать, я тебя прошу: закрой дверь, не доводи до греха, – Нисим прижал руки к груди.
– А ты мне не указывай, чурка! Развели здесь цыганский табор! Людей уже прямо в подъездах убивают! Совсем страх потеряли! Сталина на вас нет! – она захлопнула дверь.
– Ты как? – Нисим протянул руку Айболиту и помог подняться.
– Если вы об ударе по печени, то это, знаете ли, очень бодрит, – тяжело дыша, ответил Айболит, пытаясь разогнуться.
Нисим подхватил его подмышки и повел в дом. Усадил на черный, с серебряным позументом диван в гостиной, укрыл леопардовым пледом. Женщины, включая Диану, столпились в углу гостиной, тоненько подвывая. Рафик, сверкая глазами и сжав кулаки, стоял возле них.
– Вышли все! Говорить буду, – зарычал Нисим. – И успокойтесь уже! Пархат бире!
Вся семья послушно засеменила вон.
– А ты, – он ткнул пальцем в жену, – чай завари.
– Хооорооошооо, – прорыдала она.
– Нисим Ирганович, – Айболит поморщился и с трудом встал с дивана. – Прошу у вас руки вашей дочери.
– Вот те раз! А не жирно тебе будет, молокосос?
– Не жирно. Тем более, что Диану ваши теперь замуж не возьмут. Она же больше не девушка. По горским законам нельзя. Я узнавал.
– Я тебе сейчас башку откручу, – Нисим толкнул его обратно на диван. – Ты мне, отцу, в лицо такие вещи говоришь? Опозорил мою дочь и теперь еще издеваешься?
– Это факт, – Айболит упрямо вскинул подбородок. – Говорю, как есть. И не опозорил. Я очень уважаю Диану. И вас тоже. Просто если бы я пришел до того, вы бы меня с лестницы спустили. А так вынуждены разговаривать. И даже согласиться на наш брак.
– Ну ничего себе ты дерзкий, щенок! – в голосе Нисима даже послышалось восхищение. – Прямо как я в молодые годы.
Он отошел к окну, засунув руки в карманы. Постоял, глядя на улицу, раскачиваясь с носка на пятку, и спросил:
– Ты специально это сделал, да?
– Да, – честно ответил Айболит. – Если бы не ваши законы, я бы, может, еще долго не решился. А так… пришлось… ну вы понимаете меня.
Нисим отошел от окна, сел рядом с Айболитом, положил руку ему на плечо, заглянул в глаза и тихо спросил:
– Любишь ее?
– Очень, – твердо ответил Айболит.
– Понимаю, – прошептал отец Дианы.
Тогда Айболит еще не знал, что его тесть сам ради любви решился на измену. Что много лет скрывал от всех любовницу. А когда она умерла, не отказался от дочки той женщины, которую любил. Ему пришлось пройти через гнев жены, полный разрыв отношений с ее родителями, через плевки и презрение. От него требовали, чтобы он избавился от незаконнорождённой дочери. Но он не согласился сдать ее в приют.