Второе открытие Америки

Гумбольдт Александр

К вечеру ее привели. Ее положили на скалу (Piedra de la madre) и подвергли жестокому наказанию ремнями из кожи ламантина, которые служат в здешних краях бичами и которыми всегда вооружены алькады. Затем крепкими лианами мавакуре несчастной женщине связали руки за спиной и отвели ее в миссию Явита.

Пленницу поместили в один из караван-сараев, называемых Casa del Rey [208] . Был период дождей. Ночь выдалась очень темная. Леса, считавшиеся до тех пор непроходимыми, тянутся на расстоянии 25 лье по прямой от миссии Явита до миссии Сан-Фернандо. Сообщение между

ними поддерживалось только по рекам. Никогда человек не пытался пройти сухим путем из одной деревни в другую, никогда не уходил дальше, чем на несколько лье.

208

Королевский дом (исп.).

Эти трудности не останавливают мать, разлученную со своими детьми. Ее дети в Сан-Фернандо-де-Атабапо; она должна найти их, должна выполнить задуманный план и освободить из рук христиан, привести к отцу на берега Гуавьяре. В караван-сарае женщину гуаибо плохо стерегли. Так как руки у нее были в крови, то индейцы из миссии Явита без ведома миссионеров и алькадов ослабили ее узы.

Ей удалось зубами их перегрызть. Ночью она исчезла, а на четвертое утро ее увидели в миссии Сан-Фернандо: она бродила вокруг хижины, где были заперты ее дети. «Самый крепкий индеец, – добавил миссионер, рассказавший нам эту печальную историю, – не отважился бы на то, что совершила эта женщина». Она прошла по лесам в то время года, когда небо постоянно покрыто облаками, когда солнце за целый день появляется всего на несколько минут. Может быть, она руководствовалась течением воды?

Но разливы рек вынуждали ее идти вдали от их берегов, среди леса, где движение воды почти незаметно. Сколько раз должны были преграждать ей путь колючие лианы, образующие изгородь вокруг стволов, которые они обвивают! Сколько раз должна была она перебираться вплавь через ручьи, впадающие в Атабапо!

У несчастной женщины спросили, чем она питалась четыре дня; она сказала, что, измученная усталостью, она не могла найти другой пищи, кроме больших черных муравьев, называемых vachacos, которые длинными вереницами поднимаются на деревья, чтобы подвесить к ним свои смолистые гнезда.

Мы просили миссионера сказать нам, довелось ли женщине гуаибо мирно насладиться счастьем от соединения со своими детьми, раскаялись ли, наконец, в излишней жестокости по отношению к ней. Он не пожелал удовлетворить наше любопытство; но по возвращении с Риу-Негру мы узнали, что индианку, не дав ей времени залечить раны, снова разлучили с детьми и отправили в одну из миссий на Верхнем Ориноко.

Там она умерла, отказавшись от всякой пищи, как это делают дикари, когда их постигает большое горе.

Таково воспоминание, связанное с этой мрачной скалой Piedra de la madre. Я вовсе не склонен в рассказе о моих путешествиях останавливаться на описании несчастий отдельных лиц. Эти несчастья обычны повсюду, где существуют хозяева и рабы, где цивилизованные европейцы живут рядом с дикарями, где священники обладают всей полнотой произвольной власти над невежественными и беззащитными людьми.

Излагая историю посещенных мной стран, я большей частью ограничиваюсь указаниями на далеко не совершенные или гибельные для человечества стороны гражданских и религиозных институтов.

Если я остановился подробнее на Скале Индианки Гуаибо, то лишь для того, чтобы привести трогательный

пример материнской любви у народа, на который так долго возводили клевету; я сделал это еще и потому, что мне показалось полезным предать гласности факт, услышанный мной из уст монаха-францисканца и доказывающий, как необходим контроль законодателя над режимом миссий.

Выше устья Гуасакави мы вошли в реку Теми, которая течет с юга на север. Если бы мы продолжали подыматься по Атабапо, то отклонились бы к востоку-юго-востоку, отдаляясь от берегов Гуаинии, или Риу-Негру. Ширина Теми не превышает 80–90 туазов; в любой другой стране, кроме Гвианы, это была бы довольно большая река.

Ландшафт здесь крайне однообразный: совершенно ровная местность, поросшая лесом. Прекрасная пальма пирияо с плодами, напоминающими персики, и новый вид баче, или мориции, с усеянными колючками стволом, возвышается среди более низких деревьев, развитие которых, по-видимому, задерживают длительные разливы рек. Mauritia aculeata H. B. et K. у индейцев носит название юрия, или каувая.

Листья у нее имеют форму веера и опущены к земле. В середине каждого листа видны чередующиеся желтые и синие концентрические круги, являющиеся, несомненно, результатом какого-то заболевания паренхимы. В центре преобладает желтый цвет. Вид этих листьев особенно нас поразил. Окрашенные, как хвост павлина, они растут на коротких и исключительно толстых стволах.

Колючки не длинные и не тонкие, как у коросо и у других колючих пальм; напротив, они сильно деревянистые, короткие, расширяющиеся к основанию, как колючки Hura crepitans L. На берегах Атабапо и Теми эти пальмы растут группами в 12–15 стволов, которые стоят близко друг к другу, словно произошли от одного корня.

По внешнему виду, по форме и малочисленности листьев они сходны с веерной пальмой и пальмой-хамеропс Старого Света. Мы отметили, что на некоторых стволах юрии совершенно не было плодов, а на других их было очень много. Это обстоятельство указывает, по всей вероятности, на то, что описанная нами пальма относится к числу раздельнополых растений.

Повсюду, где река Теми образует бухты, площадь затопленного леса превышает половину квадратного лье. Чтобы не следовать извилинам реки и укоротить путь, здесь плавают самым необычайным образом. Гребцы-индейцы свернули в сторону от русла реки, и наша лодка шла теперь к югу через лес по своего рода тропинкам (sendas), иначе говоря, по открытым каналам шириной в 4–5 футов.

Глубина редко превышает половину морской сажени. Sendas в затопленном лесу образуются так же, как тропинки на суше. Индейцы, направляясь из одной миссии в другую, плывут в своих лодках по возможности одним и тем же путем; но так как плавания происходят не слишком часто, мощная растительность иногда создает неожиданные препятствия.

Индеец, вооруженный machette (большой нож с клинком длиной почти в 14 дюймов), стоял на носу нашей лодки и все время обрубал ветви, которые, перекрещиваясь, нависали с обеих сторон канала. Там, где лес был наиболее густым, нас изумил необыкновенный шум. Когда мы ударили по кустам, стадо Toninas (пресноводных дельфинов), каждый из которых был длиной не меньше 4 футов, окружило нашу лодку.

Животные притаились под ветвями сырного дерева, или Bombax Ceiba L. Они пустились наутек через лес, выбрасывая струи воды и сжатого воздуха. Какое странное зрелище – посреди суши, на расстоянии 300 и 400 лье от устьев Ориноко и Амазонки!