Второй контакт
Шрифт:
Она кивнула, и вернулась к своей кукле, а я повернулся к кошаку.
– Не выпускай ее до моего возвращения.
Дождавшись утвердительного кивка, я вышел за дверь.
Глава 7
Откровенно говоря, я почти не врал майорам, когда говорил, что материальные блага меня не интересуют. Как и у любой обеспеченной семьи, по всем ключевым городам мира у нас были размещены люди, которые могли снабжать нас, в разумных пределах, конечно, всем необходимым, от денег и оружия, и до всевозможнейшей экзотики, вроде боевых стимуляторов используемых военными.
Именно к такому человеку я и направился, воспользовавшись одни из сотни безопасных выходов из здания, который выводил в старые катакомбы, когда-то гордо именовавшиеся "метро".
Этот человек был стар, поэтому можно было не опасаться, что он выдаст меня кому угодно, в том числе и семье, и я, получив неучтенные нигде деньги и аэк, решил слегка задержаться у него, чтобы обдумать ситуацию, которая, мягко говоря, складывалась хреново.
Союз угваздал мое имя в дерьме, и косвенно это вредило семье, поэтому обращаться к ним по каким-либо вопросам было чревато неприятностями, к тому же, за ними могли пристально следить ГБшники, а мне не хотелось подставляться еще больше, чем я уже сделал это
Обещание данное Фаруку свербило в мозгах, но я оправдывал себя тем, что находился под давлением, и выполнять его не то чтобы не собирался, но отложил до закрытия вопроса с "прилипалами".
Что же касается самих "прилипал", то их игнорировать было нельзя. Во-первых, слишком быстро меня нашли в Париже, даже с учетом тех ресурсов, которыми они располагали. Во-вторых, за каждым из них стояло то, что было не по зубам никому.
ГБ меня бы устроило больше, если бы не их маниакальное желание любой ценой сохранить тайну, а сделать это можно было только убив меня, не давая возможности передать данные, а значит, этим вопросом следовало озаботиться.
Что же касается армии - я был уверен, что Союз приказал просто не дать до меня дорваться безам, и мои откровения перед их майором должны были дать Союзу тот кусочек информации, которого им не хватало, чтобы начать защищать меня любой ценой.
На всякий случай, я решил перестраховаться, и, посетив медика, вживил себе под сердце датчик, настолько примитивный, что засечь его было можно, а вот прервать действие нет. В случае остановки сердца более чем на пять минут, он должен был бы подать сигнал. Просто, короткий, но настолько мощный импульс, что из любой точки мира этот импульс был бы принят ближайшим терминалом, или ассистом, которые в бинарном коде получат сообщение и переправят его дальше, активируя рассылку, которую еще следовало подготовить.
В наш век технологий, которые действовали подобно тончайшему лазерному скальпелю пластического хирурга, мои действия выглядели как удар дубиной неандертальца, но согласитесь, пока хирург сообразит, что хочет перерезать вам горло этим скальпелем, неандерталец уже размажет его с одного удара дубины.
В свое время, еще в летной школе, наш преподаватель усиленно вбивал нам в головы, что самые простые решения и действия - всегда самые верные, так как от нас никто и никогда не будет ждать простоты.
Обдумав все, я отправился составлять программу рассылки, и, непосредственно, текст сообщения, причем для создания программы я обратился к одному из "сайлов" - кибертеррористов, которых проклинал весь мир. Чтобы выйти на него потребовалось довольно много времени, и неплохая сумма денег, но, в результате, я мог быть уверен, что в случае моей смерти послание получит каждый человек находящийся рядом с голоэкраном.
Само же послание, подготовленное мной было выстрадано еще в процессе поиска "сайла".
Дело оставалось за настолько малым, что я рассмеялся от мысли о том, как же легко мнеудастся провести две крупнейшие в мире структуры. Мне оставалось только скопировать данные с кристалла, спрятанного в кукле Хелен, и добавить их к посланию, но именно этого я делать не хотел, чтобы не рисковать тем, что кто-то еще обнаружит их раньше времени.
Я возвращался назад в "Паноптикум", когда меня неожиданно остановила группа молодчиков, находившаяся явно под амфетаминами.
– Гляньте, парни, это тот труп, который уничтожил "Солар Майнинг".
Прежде чем я нашелся, что ответить, один из них врезал мне кулаком в солнечное сплетение, и в глазах потемнело, а когда он от души ударил еще и по затылку, я рухнул на землю.
Меня больно схватили за волосы, и кто-то, воняя перегаром и испорченной соей, прошипел мне на ухо:
– Конец тебе, сука. У меня вся семья там работала.
Я пытался поймать ртом воздух, и вернуть свое дыхание и умение фокусироваться, когда почувствовал прикосновения ножа к моей шее.
– Тогда, ты, кретин, должен понимать, что в одиночку такое провернуть не по силам - сумел выдавить из себя я, пытаясь унять нарастающий гул в голове.
Неожиданно, меня схватили и подняли в воздух, и тут я осознал, что гул, который звучал в моих ушах, принадлежал запускающей реку установке, а я, буквально меньше чем через минуту, стану очень мокрым и мертвым.
– Это безы!!!
– успел крикнуть я, прежде чем полететь в несущийся по руслу поток.
Ее знаю уж, кто там присматривает за моей судьбой, но чувство юмора у него отменное, хотя и не такое, как мне хотелось бы. Влетев в воду я ударился об нее так, что остатки воздуха мигом покинули легкие, и голова, все еще болевшая после после удара по затылку, отключилась. В себя я пришел в тот момент, когда довольно милая девушка, к несчастью излишне увлекающаяся скарингом, делала мне искусственное дыхание.
– Вам можно было бы просто предложить, - сказал я, когда прокашляся, и отхаркнул попавшую в легкие воду.
– Гляньте-ка на этого умника, ребята, - повернулась она к коллегам - наше учебное пособие явно не прочь пожить еще.
Повернувшись ко мне, она продемонстрировала феноменально выполненную бабочку вокруг глаз, и, уже серьезно, добавила:
– Городская служба спасения на воде благодарит вас за то, что вы дали нам попрактиковаться в нашей работе. Честно говоря, с учетом того, что все гости города боятся воды, мы считали, чтонам предоставится шанс не раньше чем через полгода.