Второй Шанс
Шрифт:
— Может, и думаю, — сердито сказал Святоша, — но это если я себе всю прибыль заберу. Не о том речь. Этот парень выглядит так, как будто с картинки в книжке сошел...
— Завидуешь?
— Смеешься?
— Ну, не без этого...
— ...оно и видно. Так вот. У него на лице все его неземные мысли как чернилами написаны. Ты же помнишь, что в той стороне бывшая эльфийская тропа?
— Девять Стражей-то? Ну, помню. И?
— А если он туда намылился?
— Нам-то что?
— Как что? Все, что за лесом — сплошной эльфийский погост. Я, конечно, мертвых не боюсь. Но я
Тут Святоша замолчал. Я терпеливо ждала, пока он договорит.
— И сама знаешь, что про те места говорят. Мне что-то туда идти неохота, — сознался мой напарник.
— А мне интересно. Я-то не ходила.
— Дура ты просто.
— Сам такой. Тысяча эффи, Святоша!
— Согласен. Даже звучит, как музыка, — он зажмурился, будто представляя блестящую золотую горку. — Но мало кто оттуда возвращается. Ты же сама всегда говорила, что эльфийская земля...
Я сердито закусила губу. Тут он меня подловил. Посмеяться на сказочниками-эльфолюбами я всегда была горазда, даром, что имела к предметам их страсти отношения побольше, чем они сами.
Аэнна-Лингэ — так назывался этот лес немногими, кто еще помнил старые, неоскверненные современными картографами названия. Те, кто ходил через него к предгорьям, рассказывали о странных серебряных обелисках, которые, бывало, возникали на полянах, а потом исчезали. По опыту уже многие поняли: увидев такой, нужно было мигом сворачивать в сторону, не то легко было обнаружить себя где-нибудь совсем в другом месте. Странные призраки и видения, приходящие к ночевавшим в тех местах, были почти одинаковы во всех пересказах. Те, кто рисковал заходить дальше, рассказывали о каких-то песнях и голосах, которые звучат на грани рассудка и потихоньку сводят с ума. Те, кто заходил еще дальше... ничего не рассказывали. Их-то уже больше никто никогда не видел.
Все это были отзвуки последней, самой разрушительной войны с эльфами, в которой люди, наконец, одержали победу... Одержать-то одержали, но Тсе Энхэль Асуриат так и не заполучили.
— И что, даже такая сумма тебя не соблазняет самому проверить, как там оно? — поинтересовалась я. — Ты ж жить без приключений не можешь. Гульнуть, так сказать, перед оседлой жизнью неохота?
Тут уже мне удалось задеть его чувствительную сторону, и я знала об этом прекрасно. Эта работа, хоть и связанная с риском, могла разогнать рутину обычных караванных перевозок.
— Тысяча эффи, — нервно повторил Святоша, облизнувшись. — Разом...
— Я даже не буду тебя уговаривать, — сказала я. — Ты сам себе докажешь все, что надо.
— А способен ли он заплатить?
— Легко выяснить. Возьмем предоплату, тем более, что она нам понадобится... Сотни две, а? Что думаешь?
— Согласен.
Мы вернулись к Басху. Карлик тоже приковылял за нами следом, и я затребовала себе хлеба и ветчины.
— Мы решили, что беремся за работу, которую вы предлагаете, — сказала я. — Вынуждены, правда, потребовать небольшую предоплату — сами понимаете, во-первых, подготовка к путешествию займет время и средства, а во-вторых, нам нужно знать, что вы...
– ...что я платежеспособен, — с улыбкой закончил красавец-наироу. — Я прекрасно понимаю.
Я непроизвольно сглотнула. Красивых мужчин мне случалось видеть редко, и безупречность Басха была просто ошеломительна.
— Сколько вам нужно?
— Сотни вполне достаточно, — сказал Святоша. Я снова почувствовала тягучую, вязкую неприязнь, которую он явно испытывал к нашему новоиспеченному клиенту.
Кошель звякнул о столешницу. О, блаженный звон монет! Кто сказал, что счастье не в деньгах? Пусть даст их мне, и я покажу ему, что нужно делать!
— Когда мы сможем отправиться в путь? — спросил Басх.
— Дайте нам пару дней, — сказала я. — Думаю, через два дня на рассвете мы уже готовы будем выступать. Но многое, конечно, зависит от вашей конечной цели. Покажите нам, докуда вы намерены дойти – чтобы можно было прикинуть нужное количество припасов.
Басх вынул из сумки свернутую карту, развернул ее на столе. Я увидела Сандермау, темные штрихи, означавшие Аэнна-Лингэ, почти ничем не заполненную область, помеченную, как Итерскау...
— Долина, которую я ищу, находится где-то здесь, — Басх очертил рукояткой ножа пустующую на карте область восточных отрогов.
— Откуда вы знаете? — спросила я. – Тут же ничего нет.
— Скажем так, — улыбнулся Басх. — У меня свои источники. Вы ходили в этих местах?
— Так далеко в ту сторону — нет, — нахмурился Святоша. — Это, конечно, не Скала-Девятка...
Скалой-Девяткой называли странный пик, служивший отправной точкой к Девяти Стражам. Это был рубеж, означавший конец обычному, мирному лесу и начало всяческой чертовщине. До Девятки можно было бояться самое большее обелисков и страшных снов, но они уже давно никого по-настоящему не пугали. Путь Басха лежал не через нее, и это, в общем-то, даже меня заставило вздохнуть с облегчением.
— Вам никто здесь не сможет помочь, если вы не опишете вашу конечную цель, — Святоша пожал плечами.
— За этим дело не станет. Я ищу некую долину... Как бы потаенную. Вход в нее — всего лишь узкая тропка меж скалами.
Мы со Святошей смотрели на него выжидательно. Он пытался темнить, но весьма неумело. Мы прекрасно понимали, что он еще немного поплутает в собственных рассуждениях — да и выложит все, что нужно.
В конце концов Басх вздохнул и достал еще один свиток. Он выглядел куда старше, чем его явно современный собрат, на котором даже не было Девяти Стражей — следствие самонадеянности картографов. Нельзя перейти — значит, не существует, и точка на том.
На старой карте были и Стражи, и Девятка, и даже та самая долина, о которой он говорил. Да, так и есть — восточный Итерскау. Только почему же эта долина так странно вычерчена?
— Она называется Хардаа-Элинне, — сказал Басх. — Это старое, эльфийское название.
— Неудивительно, — заметил Святоша. — Почти все названия здесь — эльфийские.
— Некоторые — искаженные, — поправил его историк. — “Итерскау” раньше звучало как “Аутерскаа”.
Меня это мало интересовало — куда интереснее было, отчего эта долина, Девятка и Стражи так странно выделены на старой карте. Они как-то связаны? Любопытно, просто жуть…