Второй Шанс
Шрифт:
Святоша вернул трубку в рот, и из нее вырвалась желтоватая в лучах выглянувшего утреннего солнца струйка дыма. Солнце, последняя милость осени. Я бросила взгляд в окно; правильно – с запада уже наползали свинцовые тучи.
И почему, все-таки, выбор Басха пал на нас, а не на того же Злобного Фени? Этот молодец трезвонит о своей персоне на каждом углу – не то, что мы. В Семихолмовье рынок давно поделен, независимые следопыты вроде нас довольствуются крохами с общего стола. Как же получилось, что такая жирная добыча проплыла мимо местных дельцов?
— А вот, — спросила я, изо всех сил стараясь совместить
— Возможно, — отозвался Басх. – Но мне порекомендовали именно вас.
Мы со Святошей переглянулись.
— Кто?
— Один мой друг, живущий в этих местах. Он говорил о вас как о честных людях, не промышляющих грабежами.
— Как же зовут этого вашего друга?
— Коуп. Оружейник. Вы ведь его знаете?
Коуп? Этот на голову скорбный умелец? А у него-то что общего с этим щеголем? Я была удивлена. Святоша пристально посмотрел на Басха, потом на меня и незаметно подмигнул. Я понимала, что он имеет в виду: лучше было справиться у Коупа насчет этого Басха Дэ-Рэйна. Тьфу ты… Великое Голубое Небо, почему у некоторых даже имя звучит, как песня, а некоторые – я?
Я непроизвольно коснулась собственных щек, чувствуя, как они горячеют, и страдая от этого.
— В общем, — сказал Святоша, — давайте обсудим маршрут поподробнее. Я хорошо знаю места, которые…
Мужчины углубились в обсуждение. Я не стала отвлекать их. Нужно было забежать к Коупу. Просто необходимо. И лучше было запастись элем...
Глава 7
За прилавком, на котором валялось два или три дротика, никого не было, светильник был погашен, и только серый свет пробивался из слюдяного окошка, освещая дощатый пол. Я подумала, что Коуп, может быть, еще спит. Хотя, зная его… Скорее всего, он просто не ложился.
Я перепрыгнула через прилавок и постучала в тяжелую дверь мастерской. Ни звука в ответ. Я снова постучала. Затем заглянула в щелку между дверью и стеной. Дверь была заложена изнутри тяжелым брусом.
Должно быть, Коуп уснул там. Я развернулась к двери спиной и постучала в дверь пяткой. Никакого ответа. Можно было бы явиться позже, но у меня нет времени.
Тогда я опять перелезла через прилавок, подошла к тяжелому копью, стоящему у входа, и без особых затей грохнула его об пол.
Вслед за этим послышался стук падающего засова, и с таким же звуком хлопнула дверь мастерской. На меня воззрились мутные от сна и негодования очи оружейника.
Пресекая любые выпады в сторону моих манер, я поставила на стол флягу с элем.
Глаза Коупа сразу подобрели.
— Ну, зверь лесной? – осведомился Коуп, прикладываясь к фляге. – С чем пожаловала?
— Не “с чем”, а “зачем”, я думаю, — поправила я его. – Мы со Святошей тебе очень благодарны за то, что ты направляешь к нам страждущих. Не густое, знаешь ли, лето выдалось...
— А, так Басх вас нашел, — осклабился оружейник. – Этот мальчик немного дорог мне. Я не хочу, чтобы он попал в лапы охотников за легкими деньгами.
— Что он за птица? – поинтересовалась я.
— Его отец – торговец тканями в Северном Рахадане, успешный купец. Мать – женщина с чудесным голосом, до замужества была бродячей певицей, очень известной на севере… Ваэйлен ее звали. Эльфийка. Басха я знал с тех пор, как жил в Рахадане, это было давно… умный мальчик, но очень разочаровавший отца.
— В смысле?
— Как это часто бывает, мальчик совершенно не пожелал пойти по фамильной стезе и становиться торговцем. Он всегда больше походил на мать: этакий задумчивый, замкнутый. На беду, отец, сам неграмотный, решил дать сыну образование, и этим отбил у него желание торговать. Не понимаю, зачем было посылать мальчика в Арэль Фир.
Арэль Фир? Басх учился в Арэль Фир? Должно быть, он был там раньше меня: я его не помню. Он ведь наироу, значит, должен был попасть в особые классы...
— Великим магом он вроде как не стал, зато набил голову всякой бесполезной историей и стал чего-то там исследовать. Потом с отцом поссорился и ушел из дому. Ваэйлен-то умерла от какой-то болезни, пока Басх учился.
— Зачем он здесь?
Коуп грустно покачал головой.
— Говорю же, мечтатель он. По матери. Начитался всякой белиберды о Девяти Стражах и вбил себе в голову, что пройдет через них.
— Неужели все-таки?.. — поразилась я своему чутью. — Еще один самоубийца.
— Говорит, что знает что-то такое, чего до него никто не знал. Все вы, молодежь, такие: думаете, что с вашим рождением и свет был создан.
— Но он не говорил вести его к дороге на Девять Стражей. Ты же знаешь, она начинается от Скалы-Девятки, а он указал нам другой участок на карте.
Коуп озадаченно потер подбородок.
— Что ж, может быть, с этим связано то самое, что ему удалось найти?
— А ты сам-то как умудрился завести знакомство с рахаданским купцом? — нескромно спросила я и шмыгнула носом, надеясь таким образом извиниться за излишнее любопытство.
— С купцом-то? — Коуп приложился к элю. — Никак. Я знал Ваэйлен. Я же сам из Локенхейна, ты же помнишь, а в Рахадан я частенько ездил к одному товарищу, отменный мастер был, многому меня научил. Ваэйлен там пела частенько на одном постоялом дворе, где я останавливался, ну…
— И как же ты ее упустил? — осведомилась я, шалея от собственной наглости.
Коуп поперхнулся элем, и глаза его налились кровью.
— Слы-ы-ы-ышь, ты! Уши давно не драли?
…Дверь в мою комнату была не закрыта, на пол падали тусклые отсветы. Чего это, интересно, Святоша не у себя в каморке? Я осторожно открыла дверь и заглянула: так и есть, топор вешать уже можно, к тому же, он валяется на моей и без того не слишком чистой постели прямо в сапогах, вовсю дымя своей трубкой. На вытянутых руках он держал над головой какой-то мятый лист, приковавший все его внимание.
— Ты не слишком много куришь в последнее время, а? — спросила я, переходя порог и затворяя дверь.
— А что еще делать тут? — отозвался Святоша, не отводя взгляд от листа. — Если мы не накопили на зимовку где-нибудь подальше от Семихолмовья...
— Что ж ты не сказал, что та сотня у тебя последняя? — упрекнула я его.
— А что, она как-то повлияла бы на наши планы? Сама знаешь, сколько стоит жизнь в городах.
— Чем это ты занят?
— Картами. Думаю, — Святоша сел на лежанке, свесив ноги и отложив трубку. — И вот решил тебя дождаться, узнать кой-чего.