Введение в самопознание
Шрифт:
[Страдания] от божеств так называются потому, что они от богов, или потому, что приходят из атмосферы, как те, что связны с холодом, жарой, ветрами, ливнями, молнией».
Другой толкователь этой карики Мишра повторяет примерно тот же набор причин страдания – болезни, чувства и желания, плохие условия жизни, причиняющие боль и смерть.
Как видите, постановка изначальной задачи в Санкхье очень близка к буддийской – мир полон страданий, как освободить от них человека? Ответ таков:
«(68) Когда отделяется тело и
Прадхана – это иное имя Пракрити или материи, а по сути, тела. И означает это, что Дух, он же Пуруша или Атман, достигает надежной и завершенной свободы от страданий лишь отделившись от тела.
В общем, весьма последовательно, потому что все те страдания, которые были описаны толкователями «Санкхья-карики» – это страдания тела.
И если пока я еще обращался то к последним, то к первым изречениям, то дальше мы будем отступать от конца к началу, потому что следующий вопрос, который возникает, таков:
Что значит разъединить дух с телом? И как это сделать? Может, просто умереть?
Ответ в карике 67:
«По достижении правильного знания, когда добродетель и прочее перестают быть причинами, знающий сопребывает с наличным телом в силу Сансары, подобно вращающемуся колесу».
Это означает, что достижение освобождения от тела, как Пракрити от материальности, приходит с правильным знанием. Толкование Гаудапады делает это очевидным:
«Но если после возникновения знания у Пуруши наступает освобождение, то почему его нет у меня? На это сказано: “По достижению правильного знания”».
Это же говорит и Мишра.
Получается, что вопрос о том, умирает при этом тело или нет, не существенен для Санкхьи. Если освобождение достигнуто, какая разница. И поэтому те, кто с этим согласен, могут задаться следующим вопросом: а что такое «правильное знание» и как оно достигается?
Вот это тот вопрос, который потребует понимания. По сути, объяснению этого и посвящена вся остальная Санкхья. Это значит, что этот вопрос не простой. Поэтому сначала я приведу образ, которым в Санкхье показывается само действие правильного знания. Он вам уже знаком. Изречение 65–66:
«Благодаря этому (благодаря владению “правильным знанием”, а точнее, способом или приемами получения этого Знания с большой буквы – А.Ш.) Пуруша, как зритель, удобно устроенный (спокойный и устроенный) созерцает Пракрити – устранившуюся от порождения, в силу того [что выполнены ее] задачи, и от семи форм».
«Сидящий в зале (“Я ее видел”) – так равнодушен один, “Меня обнаружили” – так прекращает [деятельность] другая. Даже при наличии между ними контакта нет стимула для миросозидания».
Для того, чтобы объяснить, что же происходит между Духом и Материей при этом созерцании, я вначале приведу пояснения Гаудапады и Мишры. Они довольно сложны для буквального понимания,
Гаудапада: «Что делает Пуруша после [обретения] знания?
Благодаря этому чистому, абсолютному знанию Пуруша созерцает Пракрити как зритель – подобно зрителю удобно устроенный— как зритель в театре сидит и смотрит на танцовщицуудобно— находится у себя на своем месте».
В общем, благодаря этому знанию, а точнее, применив те приемы, что дает это знание, Пуруша, то есть ты, не переходишь в состояние знания, как это ни странно. Стоит только тебе обрести это Знание, и ты его теряешь, потому что вдруг обнаруживаешь себя созерцающим.
Для прикладников, которые много сил и времени потратили на освоение того знаменитого изречения Патанджали, с которого начинается вся Раджа-йога: «читта вритти ниродха», – тут кроется подсказка. Эти образы сознания, от которых его надо очистить йогой, – и есть эта самая Пракрити или материя. И именно здесь скрыт секрет, как же войти в созерцание.
Я читал множество переводов этого изречения, и смысл их, если не вдаваться в излишние тонкости, примерно таков: йога – это наука того, как устранить метания ума. Или как стать себе хозяином и сделать свой ум управляемым. Именно это приводит к Дхьяне и Самадхи, то есть к разным уровням созерцания.
А в чем основная сложность с этими самыми «метаниями или колебаниями ума»? Да в том, что когда ты самоуглубляешься и хочешь просто стать созерцанием, то есть зрителем или наблюдателем, эти «колебания» наваливаются на тебя в виде различных образов и утаскивают в переживания. И ты в какой-то миг вдруг ловишь себя на том, что уже не созерцаешь, а участвуешь в чем-то, тогда ты производишь с собой какое-то действие, отторгаешь от себя все чужеродное и принимаешься «просто созерцать», но вдруг осознаешь, что вместо созерцания, оказывается, ведешь внутренний спор сам с собой о том, а что же такое созерцание. Тут уж ты окончательно возмущаешься этой неуправляемостью, тут же ловишь себя на том, что возмутился, а возмущение не есть созерцание, возмущение – это вообще враг созерцания, потому что когда случается настоящее созерцание… Когда оно просто приходит… истинное созерцание… В этот миг ты вдруг понимаешь, что уже спишь. И битва за созерцание начинается сначала.
Вот именно об этом и говорит Санкхья, когда заявляет, что правильное знание приводит к созерцанию. И обратите внимание на переход. У Гаудапады он звучит так, словно и нет никакого перехода. Просто если знание правильное, ты в созерцании, и ничего не надо делать.
Но прежде чем перейти к вопросам, а что это за правильное знание и как его достигать, дочитаем все же разъяснения толкователей.
Гаудапада: «Какую Пракрити [он созерцает]? Устранившуюся от порождения – прекратившую [производить такие] следствия, как интеллект [или] эротизм. В силу того [что выполнены ее] задачи – в силу [осуществления] обеих целей Пуруши устранившуюся от тех семи форм, начиная с добродетели, которыми себя связывает».