Выхода нет
Шрифт:
– Не ври, Изабелла! – кричала она. – Вы всё делили между собой.
– Я не знаю, мама. – Я уже тряслась от напряжения и горя. – Всё, что я знаю, это то, что она не хотела выходить замуж не по любви.
– Оставь Изабеллу, мы позже разберёмся.
Отец жестом позвал Альфонсо подойти ближе. Я мельком взглянула на него – от сильного и могучего вида Альфонсо ничего не осталось. Он так же был сломлен, он любил её как дочь. Альфонсо с рождения был рядом с нами, по его глазам я видела вину, что его не было рядом. Он подошёл к матери и попытался поднять её, но мама резко закричала.
– Нет! Не трогайте меня! – Затем она потеряла сознание.
Через несколько минут я осталась в комнате одна с сестрой. Отец пошёл к матери, перед этим поцеловав сестру в лоб, Рафаэле был с Адрианой. Док хотел забрать стакан с ядом в свою лабораторию, чтобы проверить отпечатки и какой именно яд был там, но отец его остановил, сказав оставить всё как есть. Он пояснил, что должен сообщить семье Морелло, ведь по нашим законам сестра являлась уже наполовину из их семьи, она ответственность Морелло.
Я догадывалась, откуда Патриция взяла яд. Отец хранил оружие и несколько видов яда у себя в сейфе. Конечно, мы знали пароль, отец не скрывал его от нас на случай, если нам придётся взять оружие и защищаться. Сейчас мне было всё равно на их разговоры, ведь я потеряла сестру, которая была для меня всем, моим целым миром, и даже больше, а теперь она лежала здесь, такая обречённая и холодная.
Я погладила сестру по голове и бледным щекам.
– Патриция, зачем ты так поступила? Как я буду жить без тебя, сестра? Я не смогу. Ты не имела права меня бросать, ведь мы клялись быть вместе до конца, это всё Алессио виноват.
Меня окутала злость и ненависть по отношению к этому ублюдку, только за это я могла держаться, чтобы жить дальше. Тогда я снова взяла ледяную руку моей сестры и поклялась:
– Я клянусь, что отомщу ему, сестра. Он расплатится за твою смерть. Я убью его, даже если сама погибну.
Я поцеловала её в лоб и произнесла самую сильную клятву в нашем Обществе:
– Я клянусь и даю Слово Чести, Патриция. Кровь за кровь. Он будет мёртв. Он будет.
***
Прошло где-то минут тридцать, и на улице послышался шум заезжающих во двор машин. Наверняка это семья Морелло. Спустя пару минут в комнату зашёл какой-то мужчина лет шестидесяти, за ним Микеле с братом Антонио. Я окинула их взглядом, полным пустоты. Микеле осмотрел комнату моей сестры своим сканирующим и холодным взглядом, затем он посмотрел на мою мёртвую сестру и бокал, который по-прежнему лежал на полу, его взгляд коснулся и меня, я почувствовала его физически. Я перевела глаза на сестру, не желая смотреть на них, и продолжая сжимать её руку, будто хочу согреть от этого смертельного холода.
– Лоренцо, тебе необходимо проверить всё и возьми этот бокал, нужно выявить, что это был за яд.
Он сказал это так, будто это покоится на кровати не его мёртвая невеста, а совершенно безразличный ему человек. Бездушный. В это время его брат Антонио стоял возле сломанной двери.
– Хорошо, босс, будет сделано, – сказал доктор.
Он незамедлительно начал свою работу. Я не сдвинулась с места. Мне не нравилось, что эти люди находятся с телом моей сестры, мне хотелось закрыть её от всех. Когда док закончил свою работу, он кивнул своему боссу и Антонио повёл доктора вниз. Мы остались возле моей сестры вдвоём.
Микеле подошёл ближе ко мне, так что я немного съёжилась от его близкого присутствия.
– Изабелла, есть то, что бы ты хотела мне рассказать? – спросил он, смотря в мои опухшие от слёз глаза.
Я отрицательно покачала головой.
– Ты уверена? Я могу помочь.
Но я знала, что последний, кто сможет мне помочь, так это он.
– Уверена, – ответила я хриплым от слёз и бессилия голосом.
– Хорошо, сейчас я тебя оставлю, но нам всё равно придётся поговорить.
Он вышел из комнаты. Он это так сказал, будто знал, что есть тайна между мной и сестрой. Неужели он что-то знает об Алессио? Нет, не может быть, знали только я и сестра. Я ни за что не скажу ему, я сама разберусь с этим ублюдком. Это мой долг перед сестрой.
Я не помню, сколько просидела возле тела моей любимой сестры-двойняшки, укачивая и баюкая свою боль, словно младенца, но когда пришли за мной, я уже, казалось, начала терять сознание от выплаканных слёз и горя. Я поцеловала сестру в холодную щёку на прощание, осознавая, что моя жизнь не будет прежней и я тоже не буду прежней, с уходом сестры ушла и моя невинность.
Микеле, тот же день
Когда мы собрались с отцом и братьями в кабинете для обсуждения нескольких дел, связанных с расширением поставок за границей, у отца зазвонил телефон.
– Витторио звонит, – сказал отец, смотря на экран. – Слушаю, – ответил отец, и я увидел, как его мышца на лице дёрнулась, а в глазах появилось удивление.
– Отец? – произнёс я, но он продолжал говорить.
– Мне очень жаль, Витторио, соболезную. Мы скоро будем выезжать, дождитесь нас, Лоренцо прибудет с нами.
После упоминания имени нашего доктора стало всё ясно. Отец положил трубку.
– Кто? – спросил я.
– Патриция, она мертва, скорее всего это был суицид.
– Ничего себе поворот, – среагировал Данте.
Я абсолютно ничего не почувствовал из-за её смерти. Патриция мне не была интересна, но она была моей и моей семьи, она принадлежала нам, и мы должны разобраться с этим. В мире умирало сотни людей, я и сам не чувствовал ничего, когда почти каждый день убивал, наоборот, я получал удовольствие от всаживания холодного металла в кожу ублюдков, любил забивать до смерти и калечить наших противников. Но Патриция была моей будущей женой, и то, что она совершила самоубийство, могло доставить мне много хлопот.
– Хорошо, отец, мы разберёмся, – наконец сказал я.
Он кивнул, похоже, это действительно его расстроило, его лицо было бледным.
– Сейчас необходимо поехать к ним, принести соболезнование и прояснить, в чём дело, а я останусь здесь.
Он посмотрел на меня, и я кивнул, понимая.
Мы с Антонио сели в машину и поехали за нашим доктором из Общества, пока Данте и Рик пошли тренироваться.
– Ты был прав, Микеле, когда говорил, что здесь дело нечисто, – сказал Антонио, поджигая сигарету.